Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Дождь говорил: — Мои родимые, Я разве плохо поступаю? Я вас крещу, как при Владимире, В купели киевской купаю! Я — ваше вечное причастие, По древности седой поминки…— …А сам спешит, спешит с Крещатика К бульвару Леси Украинки. Плывут домов седые контуры, Как фантастические рыбы. А дождь берет перстами тонкими Аккорды, словно он — Ван Клиберн. Деревья стали ветру кланяться, А с листьев смыта пыль и копоть. Машинам, как мальчишкам, нравится Резиною по лужам шлепать. Но вот над звонницей Софийскою, Как ангел в голубой одежде, Вдруг небо безупречно чистое! И нет дождя. И все как прежде. И Киев вдохновенно молод. В нем чудо-женщины и дети. Он — удивительнейший город. Не первый он, но и не третий! 20 июля1971 г.

Баллада о храбрости

Т. А.

Шел я ночью с поезда Сквозь лесную тьму. Было очень боязно, Страшно одному. Птицы полусонные Издавали крик. Месяц в тучи темные Прятал ясный лик. Кто-то в темном хворосте Громко затрещал, Я тотчас от робости Чуть не закричал. Сердце птицей раненой Бьет в груди моей. Милый мой, проваливай, Уходи скорей! Я гляжу с опаскою, Лезу по кустам, Руки, брюки пачкаю, Рву их тут и там. Стал смелеть нечаянно, Хватит отступать, Говорю отчаянно: — Надо наступать! Как скобой железною Я к земле прибит. Я кричу над бездною: — Выходи, бандит! Сам открыл для подвига Острый-острый нож. Храбро глянул под ноги, Вижу — ходит еж! Словно в доску дедушка, Ту-ту-ту — стучит, Говорю: — Соседушка, Здравствуй! — Он молчит. Спрашиваю: — Колешься? — Иглы поднял еж.— Это как ты по лесу Не боясь идешь? Еж подергал мордочкой, Весело чихнул И своей походочкой В сторону махнул. Не оставил адреса, Скрылся он во тьме. Еж — а чувство храбрости Разбудил во мне! 1971

Люди! Я к вам!

Люди! Откройте! Я к вам на минутку, Раненько-раненько, по первопутку, По непомятому снегу пришел, — Как поживаете? — Хорошо! Люди! Я к вам! Мне без вас не поется, Как снегирю, что попал в западню. Если с народом поэт расстается, Камнем идет он к замшелому дну. Люди! Я к вам! Над широкою Обью Стонут лебедки, кричат поезда. Бьет по брезенту обкатанной дробью Дождик, и песни поет борозда. Крепнет налившийся стебель пшеницы, Травы растут, зеленеют луга. А над знакомой сибирской станицей Встала большая цветная дуга. Люди! Я с вами в Сургуте, в Тюмени, На Самотлоре, на Сосьве, где нефть. — Что у вас там на столе-то? — Пельмени! — Дайте попробовать! — Пробуй и ешь! Люди! Я с вами! Я ваш до кровинки, Нет в этом позы и жалких прикрас. Вот оно сердце, в нем две половинки, Обе работают только на вас! 1971

Поэзия Некрасова

Поэзия Некрасова Правдивая, прекрасная. Она, как песня русская, Веселая и грустная. Она набатно-вольная, Призывно-колокольная, Льняная и пеньковая, Простая, мужиковая, Проселочная, дальняя. Как Стенькины кораблики, Она нам всем свидание Назначила в Карабихе. Она пошла из Грешнева С котомкою холщовою, Сказав во имя Вечного: — Посторонитесь, щеголи! Я не на вечер свадебный, Я не в семью дворянскую, Мне поскорее надобно На полосу крестьянскую! — Она пленила Левина, Любовь ей! Слава! Почести! В ней так просторно, зелено, Что уходить не хочется.. 1971 г. Карабиха

Баллада греха

Земля сорок первого года Горела, Любовь сорок первого года Вдовела! . . . . . . . . . . . . . Я призван, острижен, Я числюсь солдатом, Я сплю не с женою, Я сплю с автоматом. Паек мой — «блондинка». Так звали мы кашу. Она выручала Всю армию нашу. Горох-барабанщик, С гороха нас пучит. Такая еда Никогда не наскучит. Веселое время! Портянки, обмотки, Всесильная молодость! Мы одногодки. Я помню сибирский Глухой полустанок. Ночь. В баню ведут, Только мы не устали. Предбанник, где мы раздевались, Был темен, Кудлатая пакля Торчала из бревен. Я стал раздеваться, Гляжу и не верю, Из мрака сияет Лицо над шинелью. Все ближе, все ближе, А губы открыты, А кудри На левую сторону сбиты. А шапка-ушанка Из серой овчинки, На алых губах Притаились смешинки. Такая она молодая, Парная, И добрая чем-то, И чем-то смурная. Подходит И руки кладет мне на плечи. И смотрит: — Ты будешь ли жив, человече?