Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Не благовест, а реквием печальный, Стон матери-земли многострадальной, И горе той единственной страны, Что вынесла все тяготы войны. Как беженцы, бредут печные трубы, Воспоминаний горестные губы Вещают день и ночь: — Здесь жизнь была!.. — Звонят, звонят, звонят колокола! 1970

* * *

Волга плещется Белой рыбою, В берегах лежит Синей глыбою. С берегов ее, С молодецких плеч Смотрит на воду Богатырский лес. Волга витязем По земле идет, На спине она Камский лес несет. Волга-мать река, Ты могучая, Ты суровая, Ты певучая. Волга — силища, Волга — вольница, Каждый с гордостью Ей поклонится. Скажет: — Матушка, Я твой сын родной, Я пришел к тебе, Чтоб побыть с тобой. Над волной твоей Вольно дышится, Богатырская Песня слышится. Волга-мать река, Вся ты вспенена, Над тобой, как свет, Имя Ленина! 1970

Вечность

О, вечность восторга — Весною, вином, красотою! Лицом человеческим, Истиной и добротою! О, вечность волненья Воды, называемой морем, Колосьев, которые гнутся И скачут над полем! О, вечность контрастов — То буря, то ясная затишь. Ты утром смеялся, А вечером плачешь! О, вечность исканий С открытою свежестью раны, Которая гонит Толстого Из Ясной Поляны! 1970

Стало рано смеркаться

Стало рано смеркаться, Стало поздно светать. Журавли закричали: — Пора улетать! — Как-то сразу замолкли Рупора пристаней. И степные дороги Жаждут скрипа саней. И в тебе перемена Наступила, мой друг. Все спокойней меня Выпускаешь из рук. Говоришь: — Никуда От меня не уйдешь. — А уйду? — Не уйдешь! А уйдешь — пропадешь! Оголенно, печально Пустуют над речкой поля. В косяке журавлей Пятым слева считайте меня! 1970

* * *

Есть музыка воды Весеннего напора, Есть музыка беды И горестного горя. Она не к тем идет, Кто алчен и греховен, Ее ночами ждет Седой, глухой Бетховен. Она на окрик: — Стой! Назад! Вернись обратно! — Смеется: — Часовой, Слаба твоя ограда! Недаром мудрый Бах В минуты тяжкой боли С печалью на губах Впускал ее в соборы. Когда она слышна В божественном органе, Ничуть мне не страшна Смерть, спящая в нагане! 1970

Лётная сказка

Зароюсь в сено молодое, Раскину руки широко, А сам под небо голубое Взовьюсь мечтою высоко. Преодолею притяженье Себя к земле своей родной, Как космонавт, начну движенье Орбитой околоземной. И вот мой стог взлетел у речки Под крик людей на берегу. Емеля — тот летал на печке, А мне удобней на стогу! Лечу! Уже хребет уральский. Лечу! Уже внизу Тюмень. За ней зеленый угол райский И вереница деревень. Мелькнул Иртыш, блеснула Лена, Глаз от нее не оторвать. А подо мною пахнет сено, Моя небесная кровать. Тревожно было над Байкалом, Шалил байкальский баргузин. Я помахал рукою скалам, Седому сонмищу вершин. Я пролетал над океаном. Там шла селедка в кошельки. Не за космическим туманом Шутили крепко рыбаки. Меня качнуло над Камчаткой, У черной каменной горы. Плохие, видимо, запчасти Всучили мне из-под полы. Признаться, малость напугался, От страха дрогнула рука, Когда увидел у Пегаса Худые, впалые бока. Лечу. Уже район Иркутска. Лечу. Уже Новосибирск. От скорости и от нагрузки И от всего в глазах рябит. Шумит тайга, не умолкает. Необозрим таежный край. Но чувствую — меня толкают, Мне говорят: — А ну, вставай! Куда вы делись, горы, реки? Кто вас разбил, развеял в прах? Стоит мужчина в телогрейке, С большими вилами в руках. Он говорит мне: — Извиняюсь, — Сам сено нюхает в горсти,— Я вашу спальню собираюсь К себе в сарай перевезти! Бери свое добро, владелец! Вези его скорей отсель! Я оптимист, и я надеюсь, Что будет мне другой отель.