Собрание сочинений. Том 44
Шрифт:
Позиция, занятая Советом, была изложена во втором воззвании о войне. 4 сентября была провозглашена Республика, 9 сентября выпущено наше воззвание, в котором говорится: «Английские рабочие уже” сделали некоторые шаги в том направлении, чтобы посредством оздоровляющего давления извне сломить нежелание их правительства признать Французскую республику». Если бы движение ограничилось этой задачей, оно могло бы увенчаться успехом, другие страны последовали бы этому примеру, это настолько упрочило бы положение Фран¬ции, что Пруссия была бы вынуждена посчитаться с этим. Но были люди, которые не удовлетворились этим. Я имею в виду контистов, профессора Бизли и его друзей. Профессор Бизли в ряде случаев храбро защищал рабочий класс, он смело противостоял враждебной позиции буржуазии в деле Бродхеда 627, но контисты не являются собственно рабочей партией. Они защищают компромисс, стремясь сделать систему наемного труда сносной, чтобы увековечить ее; они принадлежат к политической секте, которая верит, что Франция должна управлять миром. В своей последней декларации, подписанной рядом членов Совета, они просят, чтобы Франции было возвращено то положение, которое она занимала до войны; а до войны Франция была военной державой, Контисты потребовали вмешательства [вооруженного], и сразу же рабочее движение раскололось. Другие
ПРИЛОЖЕНИЯ
525
момент английские войска могли бы склонить чашу весов про¬тив немцев. Но этот момент уже давно прошел. Это было тогда, когда под Орлеаном имело место известное оживление, когда Орель де Паладин одержал свои победы. Тогда появление ан¬глийских войск хорошо бы подействовало на французских сол¬дат, подняло бы их дух; с тех пор немцы получили сильное подкрепление. Пруссаки такого плохого мнения об англий¬ской армии, что осмеяли бы англичан, если бы те высади¬лись во Франции. Единственно, чего англичане смогли бы добиться, это несколько более организованного отступления Шанзи в28.
Английские части могут действовать на суше только в со¬юзе с войсками других стран. Так было в войне па Пиреней¬ском полуострове и в Крымской войне. Англия лучше всего может вести войну, снабжая своих союзников военными мате¬риалами. В Крыму англичанам пришлось занимать у фран¬цузов солдат, чтобы заполнить свои окопы. Англичане всегда считали невозможным вести войну большой армией на отдален¬ных территориях. В силу английской военной системы — от¬сутствия воинской повинности, медлительности набора добро¬вольцев и системы их обучения, в результате чего подготовка английского солдата требует долгого времени, — английская армия основана на длительном сроке службы, и нет возможно¬сти обеспечить многочисленную армию необходимыми пополне¬ниями. Если бы во Францию были посланы войска, их нельзя было бы поддержать пополнениями в случае потерь. Единст¬венное, что Англия могла сделать для помощи Франции, было объявление войны в тот момент, когда Россия денонсировала Парижский трактат. Этого вопроса мы также касались в наших воззваниях. В Первом воззвании говорится: «На заднем плане этой самоубийственной борьбы виднеется мрачная фигура Рос¬сии. Плохим признаком является то, что сигнал к нынешней войне был дан как раз в тот момент, когда московитское прави¬тельство закончило постройку важных для него в стратегиче-ском отношении железных дорог и уже сосредоточивает войска в направлении к Пруту». Во Втором воззвании говорится: «Точно так же, как в 1865 г. Луи Бонапарт обменялся обеща¬ниями с Бисмарком, так в 1870 г. Горчаков обменялся обеща¬ниями с Бисмарком». Но никто не обратил на это внимания. Россия высказалась против Парижского договора не раньше, чем Бисмарк отказался от договора о Люксембурге. Это доказы¬вает наличие тайного соглашения. Пруссия всегда была только орудием в руках России. Вот тогда был благоприятный момент для вступления Англии в войну. Положение Франции было
18*
526
ПРИЛОЖЕНИЯ
еще не таким тяжелым, каким оно стало позднее, и если бы Англия объявила войну, Пруссия и Россия пошли бы вместе, остальная Европа — против них, и Франция была бы спасена. Австрия, Италия и Турция были готовы и, если бы туркам не помешали, как это было во время войны *, если бы им дали возможность защищать самих себя так, как они считают нуж-ным, они могли бы продержаться, в то время как остальные страны помогали бы французам изгнать пруссаков. Но когда была такая возможность, те джентльмены, которые собирались помочь Франции, не нашли что сказать.
Теперь, когда Жюль Фавр капитулировал от имени всей Франции, на что он не имел никакого права, не подлежит сомнению, что благодаря стараниям французской буржуазии Франции придется подчиниться и заключить мир. Тогда мы увидим, как поступит Россия. Россия и Пруссия нуждаются в войне так же, как Наполеон, чтобы подавлять народное движение внутри страны, чтобы сохранять свой престиж и удерживать свои позиции.
Флот является главной силой Англии, но по декларации 1856 г. был установлен новый морской кодекс и решено, что с каперством должно быть покончено. Право обыска нейтраль¬ных судов было отменено, и вражеским товарам гарантирована безопасность в нейтральных водах, а нейтральным товарам — во вражеских водах. Попытка осуществить нечто подобное уже была однажды предпринята русской императрицей Екатери¬ной, но Англия не соглашалась на это до конца Крымской войны. На Парижской конференции Кларендон одним росчер¬ком пера лишил Англию возможности наносить ущерб России на море. В результате чьих интриг или по чьему распоряжению он это сделал, до сих пор не выяснено. Когда вопрос был по¬ставлен перед палатой общин, Дизраэли уклонился от ответа, и дело эамяли. Чтобы сломить Россию, необходимо положить конец ее экспорту, ее экспортной торговле. Если русское дво¬рянство не сможет продавать за границу свое зерно, лен, одним словом, свою сельскохозяйственную продукцию, то Россия не выдержит и одного года, а основная ее торговля ведется на иностранных судах. Чтобы воевать с Россией, Англия должна вернуть себе утраченные права. Они были отменены якобы для того, чтобы обеспечить частной собственности на море такую же безопасность, как и на суше. Мы видели, как пруссаки ува¬жают частную собственность во Франции. Рабочий класс не имеет частной собственности, которую он мог бы потерять,
* По-видимому, ар опущены слова; «в Крыму», Ред,
ПРИЛОЖЕНИЯ
527
поэтому он не заинтересован в том, чтобы гарантировать ее безопасность. Но рабочий класс заинтересован в восстановлении и сохранении вышеуказанного права, пока не исчезнет Российская империя. Британской империи, как и остальным империям, основанным на… * тоже предстоит исчезнуть в свое время, но
в данный момент нас занимает не это исчезновение, которое, может быть, произойдет более мирным путем. Ни одна страна неспособна противостоять России так, как может ей противостоять Англия, и Англия должна сохранить эту возможность по крайней мере до тех пор, пока не будет восстановлена Польша. Если бы война была объявлена России, это было бы спасением для Франции, а Польша могла быть восстановлена. Теперь Россия начнет захватническую войну, может быть, еще в течение ближайшего года, и Европе придется сражаться без участия Франции.7 февраля 1871 г.
Гражданин Энгельс: Упомянув об Ирландии, я только высказал предположение, что 10 тысяч солдат — наименьшая воинская сила, которую правительство оставило бы в Ирлан¬дии. Настроений ирландцев я вообще не принимал в расчет.
14 февраля 1871 г.
Гражданин Маркс: Признание Республики было самым первым и необходимым условием дальнейших успехов. Если это условие не могло быть обеспечено, все остальное было обре-чено на неудачу. У Франции связаны руки как во внешних, так и во внутренних делах, в то время как Пруссия пользуется поддержкой России. С момента провозглашения Республики все во Франции стали восторженными республиканцами. Если бы Республика тогда была признана, то у нее были бы шансы на успех. Но когда признания не последовало, французы повернули назад. Имущие классы были заинтересованы скорее в победе Пруссии, чем Республики. Они очень хорошо знают, что рано или поздно Республика должна стать социалистической. и поэтому интригуют против нее. И эти интриги сделали для Пруссии больше, чем Мольтке и его генералы. Ведь в на¬шей дискуссии никто не доказал, что признание Республики не являлось первоочередным делом. Далее, собрание на Кэннон-стрит в2в не было собранием состоятельных граждан Лондона,
* В записи пропуск. Ред.
528
ПРИЛОЖЕНИЯ
там собрались мелкие буржуа, которые никогда не обладали влиянием. Они могут либо поддержать крупных капиталистов против народа, либо присоединиться к рабочему классу; они ничего не могут добиться собственными силами, но когда они присоединяются к рабочему классу, их нельзя допускать к руководству, потому что их руководство опасно. Они ненавидят Республику и не хотели бы признавать ее, но они боятся Пруссии, поэтому стоят за войну. Гражданин Эккариус говорил о том, что протесты против расчленения Франции, не подкреп-ленные угрозой войны, были бы бесполезны, но это не имеет отношения к делу. Протестовали мы в нашем воззвании, про-тестовали немцы, хотя это был лишь моральный протест. Британское правительство не может выступить с протестом до тех пор, пока Пруссия не окажется победительницей и формально но потребует этих провинций. Вряд ли можно думать, что английское правительство серьезно выступит против расчленения Франции.
У гражданина Кона, по-видимому, странные представления о рабочем движении: когда рабочие идут к Гладстону, чтобы узнать его мнение, они-де должны считать его решение окончательным и подчиниться. Кон думает также, что можно было бы сделать больше, если бы заседал парламент. Это просто великолепно, что парламент не заседал. Признание Республики является простым актом исполнительной власти. Если бы парламент заседал, Гладстон спихнул бы эту ответственность на плечи парламентского большинства, и тогда против каждого выдвинутого довода нашлась бы тысяча доводов в защиту Гладстона. Смена правительства могла повлечь за собой необходимость выборов, а либералы не очень-то любят слишком часто подкупать свободных избирателей. Я совершенно уверен, что если бы рабочие стояли на своем и не позволили ораторам из мелкобуржуазных доктринеров соваться не в свое дело, они добились бы успеха. В это движение не было вложено и половины той энергии, которая в свое время была проявлена в пивном бунте в30. В Англии все происходит под давлением извне. Гражданин Милнер говорил, будто для немцев было бы оскорбительно, чтобы англичане настаивали на признании Француз¬ской республики. Как раз наоборот: немцы думают, что англи¬чане в этом отношении не пошли достаточно далеко. Сотни людей заключены в тюрьмы, и единственно, от кого арестованные могли бы ожидать моральной поддержки, так это от английских рабо¬чих, но они пошли не тем путем, каким надо было пойти. Что касается борьбы между монархией и республикой, то вначале не было никакой республики, одна монархическая армия стояла
ПРИЛОЖЕНИЯ
529
против другой, и французская армия считалась более сильной. Когда французская постоянная армия перестала существовать, все думали, что французы должны будут сдаться, через несколько дней никакая монархия уже не могла помочь. Это сделало лишь отсутствие монарха; Республика продержалась в течение пяти месяцев, а не будь измены и закулисных маневров, фран¬цузы держались бы дольше.
Третий момент: обнаружилось, что буржуазная республика в Европе стала невозможной. Буржуазное правительство не осмеливается идти на то, чтобы принимать необходимые революционные меры для обороны. Республика является только политической формой для развития мощи рабочего класса. Последние выборы. во Франции и поведение буржуазии в Германии доказывают, что буржуазия предпочитает военный деспотизм республике. В Англии тот же страх. Республи¬канские принципы и буржуазное правительство уже несовме¬стимы.
Перехожу теперь к самой войне. После капитуляции Седана Бисмарк оказался в затруднительном положении. Король каверял германский парламент и французский народ, что воюет только против Наполеона в целях самообороны. Но после Се¬дана война для пруссаков столь же мало походила на самообо¬рону, как это было вначале у французов. Я знаю, что Бисмарк так же стремился к войне, как и Наполеон, самозащита была лишь предлогом. Но после Седана ему понадобился новый предлог. Немецкая буржуазия колебалась — не пора ли оста¬новиться, но Бисмарк увидел, что во Франции нет признанного правительства, с которым можно было бы заключить мир, по¬этому для заключения мира он должен идти на Париж. С его стороны было верхом наглости рассуждать о том, какое прави¬тельство будет признано французами, а какое нет, но это отвечало его цели. Денежные воротилы всегда поклоняются успеху, а так как немецкая буржуазия испугалась Республики, Бисмарк заручился ее поддержкой, в поддержке же аристокра¬тии он был уверен заранее. Не в интересах Бисмарка было, чтобы Англия признала Республику, потому что Англия была единственной державой, которая могла бы выступить против него, но он рассчитывал на Гладстона и династические связи. Быть тещей германского императора * дело нешуточное, и Англия последовала по стопам Священного союза. Когда рабо¬чие делегаты напомнили Гладстону о той поспешности, с кото-