Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
Резвый твой конь У облаков, Молодость, мчится. Топот его Быстрых подков В сердце стучится.
Кто мне ответит, Что там за груз На пыльных подводах? Воспоминанья, Давняя грусть, Долгие годы.
Молодость, Что на подводе твоей — Я-то уж знаю: Только любовь И вера в людей, И радость земная.
Санта-Клара
До утра брожу я по бульвару, Все не нагляжусь на Санта-Клару. Может, он из древнего сказанья — Этот город с ласковым названьем?
Все твержу я нежно: Санта-Клара. И зову с надеждой: Санта-Клара. И шепчу печально: Санта-Клара.
Кто построил в честь своей любимой Город красоты неповторимой? Кто же подарил своей невесте Этот город-сказку, город-песню?
Слышу, вдалеке звучит гитара. Я тебе признаюсь, Санта-Клара: Жизнь моя прекрасна и богата Именами, что для сердца святы.
Это мать — ты слышишь, Санта-Клара. Это дочь — о, тише, Санта-Клара. И сестра моя в ауле старом. И жена моя, ах, Санта-Клара!
Если б сотворить умел я чудо — Я бы городов настроил всюду. Города за реками, горами Милыми назвал бы именами.
Если б каждый город был обвенчан С именем прекраснейшей из женщин, Люди спать могли б тогда спокойно И исчезли бы вражда и войны.
Все б тогда твердили ежечасно Имена подруг своих прекрасных— Так же, как в тиши твоих бульваров До утра твержу я: Санта-Клара…
***
В тебя я вновь влюблен и очарован… Такого не бывает — говоришь? Но в каждый мой приезд волшебным, новым, Загадочным мне кажется Париж.
Бывает так. Живешь, живешь на свете. Идет весна —и словно в первый раз Ты чувствуешь, как молод этот ветер И нов капели сбивчивый рассказ.
Впервые я пишу стихотворенье — Хотя пишу стихи давным-давно. Пусть много было радостных волнений, Но помню лишь последнее — одно.
Бывает так… Ни убыли, ни тленья Не знает страсть, рождаясь вновь и вновь. Ты — первое мое стихотворенье И первая, бессмертная любовь.
Журавли
1
У них всего две песни есть, Хоть кажется — не счесть: О том, что было и прошло, Цветет и отцвело.
Весною шлют они привет Цветам полей, лесов. И ничего печальней нет, Чем их осенний зов.
И эти песни журавлей Везде, в любом краю, Как песню о судьбе своей И я теперь пою.
У них всего две песни есть, Хоть кажется — не счесть: О том, что было и прошло, Цветет и отцвело.
2
Вновь журавли улетают на юг — К солнечным землям, к неведомым странам. Птицы небесные, сделайте крюк, Чтоб не лететь над моим Дагестаном.
Горы угрюмые смотрят вам вслед, Смотрят с тревогой и тихой печалью. Громкий ваш крик разрывает рассвет. Вот вы и скрылись за серою далью.
Кончился, кончился праздник земли! …Желтые листья, дожди без просвета — Словно на крыльях своих унесли Вы и надежду, и солнце, и лето.
Все, что с собой принесли вы весной, Даль поглотила, укрыли туманы… Клин журавлиный летит над землей, Вечной землей моего Дагестана.
3
И снова летят журавли, И клин режет небо рябое. О, если бы
только могли Вы взять меня, птицы, с собою!Но я на земле тут стою, Свое ощущая бессилье. Что ждет вас в далеком краю, О птицы, судьбы моей крылья?
И мысли мои, и мечты Летят без раздумья за вами, И песнь неземной красоты С понятными небу словами.
А я остаюсь на земле, Печальный — без крыльев и песни. И крик ваш прощальный ко мне Летит из глубин поднебесья.
Вы скроетесь скоро из глаз, Прекрасные птицы надежды, Я путник, похожий на вас — Вот только без крыльев мятежных.
Я тоже по свету иду, Но только земными путями. …Я новую песню найду, Как та, что летит вслед за вами.
Три сына
Где скалы пронзают седой небосклон, Где тропы узки и пустынны, Жил хан, говорят. Был он молод, умен. И было у хана три сына.
Но молодость быстро проходит, мой друг, И нету страшнее потери. Состарился хан. И тяжелый недуг Неслышно вошел в его двери.
Что делать? И вот он зовет сыновей И еле скрывает волненье: — Мой тяжкий недуг с каждым днем все сильней, Но есть от болезни спасенье…
— Спасенье? Какое? Скажи нам скорей! Отец, ты нас тайной не мучай! Обшарим глубины далеких морей, Поднимемся к солнцу и к тучам.
Мы сделаем все, но тебя мы спасем — Ни жар нам не страшен, ни холод, — Любое лекарство тебе принесем, И будешь здоров ты и молод!
— Так знайте, болезнь роковая моя Исчезнет, когда не словами — Делами докажут мои сыновья, Что славными стали мужами.
— Ну что ты, отец! Разве мы не мужи? Усы у нас словно у тигров. И каждый владеет кинжалом — скажи, Ужель это детские игры?
— Да что там усы! — отвечает отец.— Растут у котов они тоже. Кинжалом владеет порой и подлец — И этим гордиться негоже.
Я дам поручения вам, сыновья, — Есть прихоти этой причина, — Коль справитесь с ними, поверю и я, Что вы уж не дети — мужчины!
Так вот вам заданье: средь сумрачных скал Под каменной глыбой седою Пробился родник, зазвенел, засверкал Прозрачной живою водою.
Целебная струйка бежит и бежит — И в солнечный день, и в ненастье. Но этот чудесный родник сторожит Дракон с огнедышащей пастью.
И чтоб удостоиться званья мужчин, Умеющих спорить с бедою. Вы мне принесите оттуда кувшин С холодной живою водою.
Вторая задача, пожалуй, трудней — Решить ее сможет лишь сильный. На голой скале среди вечных камней Пылает огонь негасимый.
Он молнией гордой зажжен нам на страх, Но если помочь мне хотите — К нему отыщите тропинку в горах И мне тот огонь принесите.
Трудна будет третья задача моя, И первым двум с ней не сравниться: У снежных вершин, где бесплодна земля, Посейте, взрастите пшеницу.
Сожните ее, размелите в муку, Чурек из нее испеките И дайте чурек этот мне, старику. …Ну что ж, мои дети, идите.
Ушли… И сомнения хана грызут, И встать он с постели не может. И, как черепахи, минуты ползут, А дни — на недели похожи.