Собрание стихотворений

<1915>

556

Снова влечет тебя светлое знамя, Знамя войны! Мы-то гадали — пробудешь ты с нами Хоть до весны. Мы-то надеялись Пасху с тобою Вместе встречать. Но отдохнул ты и светлой борьбою Полон опять! Сняты твои перевязки недавно, Щеки бледны. Но вдохновенно рокочут и славно Трубы войны! Сердцу отважного эти призывы Жизни милей. Властно зовут тебя дымные нивы Бранных полей. Что ж, улетай в золотое сиянье, Милый герой! Скажем мы тихо тебе на прощанье: "С Богом, родной!" Ангел-хранитель тебя не оставит В смертном бою. Недругу в сердце он верно направит Саблю твою!

<1915>

557

Люблю рассветное сиянье Встречать в туманной синеве, Когда с тяжелым грохотаньем Несутся льдины на Неве. Холодный ветер свищет в уши С неизъяснимою мольбой… Сквозь грохот, свист и сумрак глуше Курантов отдаленный бой. Облокотившись о перила, С моста смотрю на ледоход — И над осколками берилла Встает пылающий восход! Все шире крылья раскрывая, Заря безмолвствует, ясна, — А там, внизу, кипит живая, Ледяная голубизна; И брызги светлые взлетают То в янтаре, то в серебре… А на востоке тучи тают И птицы тихо пролетают Навстречу огненной заре.

<1915>

558. НА НАЧИНАЮЩЕГО БОГ

Еще кровавого потопа Не подымался буйный вал, Зловещий призрак над Европой Войны великой не вставал, — Сбирали — Франция искусства И Англия — наук плоды, И человеческие чувства Казались немцам не чужды. Отчизна древняя бельгийцев Культурой мирною цвела, — Но меч уже точил убийца, Чтобы занесть из-за угла. И час великой бури грянул, И долы кровью залиты. Что ж неожиданно увянул Венец германской мощи, ты? Горит Лувен незащищенный, Разрушен древний Шантильи. Но где немецкий флот хваленый, Где их победные бои? Напрасно ждать — я верю: скоро Кровавый прекратится дождь, Венец нетленного позора Начавший смуту примет вождь; Вздохнет свободная Европа, И все молитву принесут Творцу за грозный, правый суд, Свершенный, как во дни потопа.

<1915>

559. ПЕТРОГРАДСКИЕ ВОЛШЕБСТВА

Заря поблекла, и редеет Янтарных облаков гряда, Прозрачный воздух холодеет, И глухо плещется вода. Священный сумрак белой ночи! Неумолкающий прибой! И снова вечность смотрит в очи Гранитным сфинксом над Невой. Томящий ветер дышит снова, Рождая смутные мечты, И вдохновения больного, Железный город, полон ты! Дрожат в воде аквамарины, Всплывает легкая луна… И времена Екатерины Напоминает тишина. Колдует душу сумрак сонный, И шепчет голубой туман, Что Александровской колонны Еще не создал Монферран. И плющ забвения не завил Блеск славы давней и живой… Быть может, цесаревич Павел Теперь проходит над Невой!.. Восторга слезы — взор туманят, Шаги далекие слышны… Тоской о невозвратном — ранят Воспоминанья старины. А волны бьются в смутной страсти, Восток становится светлей, И вдалеке чернеют снасти И силуэты кораблей!..

<1915>

560. ИТАЛЬЯНСКАЯ ПЕСНЯ

Мы родились в Тоскане старой, Но с детства бродим да поем. Всего имущества — гитара И плащ с оборванным шитьем. Болонья, Пиза иль Романья, Деревня, Рим ли — все равно — Повсюду — вольное скитанье, Повсюду — славное вино! Как сладко на рассвете раннем Идти полями налегке, — А вечером, когда устанем, Сидеть за кьянти в кабачке. Джузеппе — арию выводит — Напев любви, слова тоски… Потом со шляпою обходит И собирает медяки. А я, беспечный, за гитарой Романсы старые бренчу. За легкий труд в таверне старой Ночлег и ужин получу! Давно ли мы играли танцы И собирали медяки? Теперь мы оба — новобранцы, Гарибальдийские стрелки. Джузеппе — не выводит арий — Сменив гитару на ружье — Мы в деревушке на базаре За лиру продали ее. Прощайте, рощи и таверны, Что заменяли отчий дом… Шагаем в ногу ровно, мерно И не жалеем о былом. Веселый ветер треплет травы И освежает душный зной… Идем, идем на голос славы За честь Италии родной. Вернемся живы или ляжем На поле гнева и любви, Как знать! Но, умирая, скажем Одно: "Италия, живи!.."

<1915>

561. ГОДОВЩИНА ВОЙНЫ

Выхожу я из леса. Закатный Отблеск меркнет, тускнеет земля… Вот он, русский простор необъятный Все овсы да ржаные поля! Словно желтое море без края, Бесконечные нивы шумят, И над синью лесов, догорая, Алой лентою светит закат. О, равнины, привыкшие к вьюгам, Чернозема и глины пласты — Вы тяжелым распаханы плугом, Вы крестьянской молитвой святы. Полевая уходит дорога, Загораются звезды вдали… Сердцу слышно так много, так много В легком шуме родимой земли… Так же зыблились нивы густые, Урожаем гудела земля, — И тяжелые кони Батыя Растоптали родные поля! Сколько было изведано муки, Сколько горестных пролито слез, Но простер Благодатные Руки Над Крещенною Русью — Христос. Не осилили ложь и коварство, Не осилили злоба и ад!.. Где татарское, темное царство? Только нивы, как прежде, шумят! Сколько раз грозовые зарницы Бороздили твои небеса, И зловещие, черные птицы Населяли родные леса… А теперь лишь без счета могилы Затерялись в раздольных полях… Где врагов смертоносные силы, Где их славы развенчанной прах! Сладко пахнет цветущей гречихой, Ночь прохладна, ясна и строга. Знаю — сгинет проклятое лихо, Верно, — Русь одолеет врага! Мы окрепли в бореньи суровом, — Мы воскресли, Отчизну любя. Богородица светлым покровом, Русь, как встарь, осеняет тебя! В годовщину великих событий, Люди, — в небо глядите смелей! И шумите, колосья, шумите Над раздольями русских полей!

<1915>

562. У ПАМЯТНИКА ПЕТРА

Уже чугунную ограду И сад в уборе сентября Одела в дымную прохладу Янтарно-алая заря. Лучами красными одела На финском камне тень Его, И снизошла, и овладело Столицей невской волшебство. Колонны дряхлого Сената, На дымном небе — провода, В лучах холодного заката И мост, и снасти, и вода. Прислушайся к сирены вою И к сердцу своему в груди! Над Петроградом и Невою В холодный сумрак погляди! Какая тайна все объемлет, Какой простор закрыла синь, Какая сила выше дремлет Среди гранитов и твердынь. Безмолвны сфинксы над Невою, Тускнеет пламени игра, Но торжествует над змеею Рука Великого Петра. И в сердце радость расцветает, И верим утренней заре, И все тревоги отлетают, Как будто листья в сентябре.

<1915>

563. ПОКРОВ

О, тихое веселье, О, ясная тоска! Молитвенная келья, Как небо, высока. Гляди — туманы тают, Светлеет синева. То утро расцветает Святого Покрова. Вы, братия, вставайте До утренней зари, В веселье распевайте Святые тропари. Кто слабый, сирый, пленный Над всеми навсегда Лампадою нетленной Засветится звезда. Забудем наши муки, Уныния улов, — Опять Благие Руки Простерли Свой Покров. Над Родиной крещенной, Над холодом и тьмой, Ты вольный, ты прощенный Владычицей самой. Хоть ждут тебя сторицей Сомненья и тоска, Взвивайся белой птицей, Лети под облака. И все изведай встречи На долгом на пути… Горите жарко, свечи, Ты, книга, шелести. Мы духом не убоги, Мы верою сильны — Окончатся дороги В преддверии весны. Уже туманы тают, Светлеет синева, И утро расцветает Святого Покрова…

<1915>

564. БОЛГАРАМ

Свершилось. Хитростью упорной Убита честь. Еще один Подъемлет меч на ниве черной Братоубийца паладин! Ужели правда, о, болгаре, Что факел ваш в огне войны, Ужель в убийственном пожаре Живые узы сожжены! Еще не в силах сердце верить Испепеляющему сну, Еще рассудку не измерить Измены черной глубину… Итак — забыто все, что было: И честь, и вера, и любовь; Освобожденная забыла Освободительницы кровь! Да, все ужасной дышит новью, Не черный вымысел, не сон: Славянский меч славянской кровью Отныне будет обагрен. Ударил гром и вынут жребий. Братоубийцу судит Бог. Еще один сияет в небе Величья нашего залог. И дети гибнувших под Плевной За честь отчизны — рады лечь… Но страшен лик России гневной, В ее деснице — грозен меч! И с ними тех героев тени, Благословение и месть, Что полегли в огне сражений За жизнь Болгарии и честь!.. Пройдут года. Войны потемки Заменит золото огней… Прочтут бесстрашные потомки Страницы скорбных наших дней… Но ужас в душах колыхнется, Узнавших черный жребий твой, И каждый, каждый содрогнется Перед изменой роковой!

<1915>

565. ПЕТРОГРАДСКОЕ УТРО

Опять знакомое волненье, Как незабытая любовь! Пустынных улиц усыпленье Меня оковывает вновь. Иду по серым тротуарам, Тревогой смутною горя, А там серебряным пожаром Уж занимается заря. О, легкий час, когда воздушны Все очертанья, дали все, И город черный, город душный К небесной тянется красе. Гляжу: свершенье ожиданий — Я новый город узнаю. Средь этих улиц, этих зданий Мечту старинную мою. Тяжелым гулом плещут волны С неизъяснимою тоской. Там — вдалеке, гранит безмолвный, Гранитный холод под рукой. И сердцу ль помнить шум житейский И смену дней, и смену лиц, Когда горит адмиралтейский Лучами розовыми шпиц! Стою, и щеки холодеют От дуновенья ветерка, Но розовеют и редеют На светлом небе облака, — Крылами чайки чертят воду, Где блещет золото и кровь. И всю тревогу, всю свободу Душа испытывает вновь. Иди, мечтатель, путник странный, Дорогой прежнею назад, Минуя серый и туманный, Еще безмолвный Летний сад. И площадь мертвую минуя, Каналы с розовым стеклом, Вновь сердце раня, вновь волнуя, Воспоминаньем о былом. Ты завтра встанешь очень поздно И глянешь в серое окно, И будет небо так беззвездно И безнадежно, и темно. И дождь осенний биться будет В стекло мутнеющее вновь, Но сердце — сердце не забудет Тревогу, солнце и любовь.

<1915>

566. НОВОГОДНИЕ СТАНСЫ

Здесь мебель в стиле рококо И печь натопленная жарко, А в окнах — зыблются легко В морозной мгле — деревья парка. О, родовая старина, — Зеленый штоф, портретов лица… Как далека и не нужна Теперь гранитная столица. Как хорошо, — вдали невзгод, В родной затерянной деревне, Тебя встречать, о, Новый Год, — С тревогой юною и древней!.. Как хорошо тебя встречать Так и торжественно и просто, Но в миг заветный — промолчать, И ничьего не слышать тоста… Все ближе, ближе тайный час… Что скажет вестник лучезарный? Играй, играй в бокале, квас Холодный, чистый и янтарный. Когда душа ясна моя И в сердце радостная вера — Мне эта светлая струя Милей и слаще редерера… Двенадцать пробило. И вот Развеялись тревоги чары, И только звон еще плывет От прозвучавшего удара… Я мирно лягу спать теперь, И солнца свет — меня разбудит. О, сердце, — бейся, сердце, — верь, Что Новый Год — счастливым будет. Взойдет морозная заря За сине-розовым туманом, И первый лист календаря Позолотит лучом румяным. Алее утро расцветет Красою нежною и зыбкой, И новый день, и Новый Год Я встречу песней и улыбкой!