Сокровища Ауйан Тепуи

— Дура! — сплюнул Арнольд и опустил ружьё.— Кому нужна его жизнь? Я хотел, чтобы он хоть на несколько секунд испытал то, что пришлось пережить нашему товарищу! В отличие от крокодила, я дарую ему жизнь!

— Арни, — сурово посмотрел на него Стивен, — ты становишься похож на нашу заложницу — к чему эти театральные сцены? Здесь нет трусов и подлецов, здесь лишь проявляются человеческие инстинкты. Возможно, то, что я скажу вам сейчас, прозвучит грубо, но оно будет правдой — нам следует поесть и обязательно выкупаться. Как мы забыли Мартина, так должны забыть и Герберта. Это событие не испортит нашего аппетита; нам нужно выжить и мы выживем, если не будем предаваться трагедии.

— Мартин оказался предателем, — сквозь зубы произнёс Арнольд, — их не сравнить. Герберт был одним из моих лучших друзей. Ты не знаешь, Стивен, что нам пришлось пережить вместе...

— Мои приказы не обсуждаются! — резко оборвал его Стивен и обвёл товарищей долгим взглядом. — Наше предприятие удастся только благодаря нашей сплочённости, нашему умению подчинять себя друг другу и контролировать свои эмоции и желания. Я просто не понимаю вас — я пришёл к вам из другого мира, изнеженный, избалованный, а вы, всю жизнь прожившие на городской свалке, ноете, как последние аристократы! — в Стивене начинала просыпаться ярость, он вовремя осознал это и взял себя в руки. Он должен служить им примером и не выходить из себя, призывая их контролировать свои эмоции. — Вода освежит наши тела, после этих отвратительных насекомых и пиявок мы превратились в чучела с искромсанной кожей. Но сначала приступим к завтраку, друзья, — он сделал широкий пригласительный жест, — запах довольно многообещающий! — он тут же отогнал от себя воспоминания о болотной вони и принялся с энергией за поджаренного фазана.

"Смерть Герберта тронула его душу, — наблюдая за ним, думала Стефани, — конечно, завтра он станет таким же жестоким и непробиваемым, каким был всегда, но сегодня в нём проснулось что-то человеческое, зачатки сострадания и жалости. Если он избежит электрического стула, я буду даже рада — из него ещё может получиться Человек!"

Если бы Стивен обладал возможностью читать мысли, он бы расхохотался этой её наивности. Несмотря на тяжкое преступление, совершённое им, он отнюдь не считал себя подлецом и негодяем, наоборот — Стив Дани являл собой образец порядочности и чести. Сколько он сделал для страны, а что дала она взамен?! «Афишы» по всей Европе и Америке!

Закончив завтрак, Стивен вытащил складной нож и с яростью принялся сбривать двухдневную щетину.

— Стив, похоже, никак не избавится от барских привычек, — услышала Стефани краем уха разговор мужчин.

Да, то, что Стивен когда-то принадлежал к высшему обществу, не оставляло сомнений. Движения его были резки, походка тяжёлой, а голос грубым, но манера выражаться и держать себя с людьми выдавали в нём голубую кровь. Не вмешайся в его судьбу злой рок, они, вполне вероятно, могли бы встретиться на какой-нибудь светской вечеринке в Лос-Анжелесе. Может быть, тот Стивен сумел бы очаровать её и между ними имел бы шанс завязаться любовный роман. Интересно, каким он был во фраке и начищенных до блеска ботинках? Стефани вздохнула и вернулась в джунгли. Время не повернёшь вспять. Приходилось считаться с этим Стивеном, если ей была дорога её жизнь. В подобных условиях трудно было помнить о том, что где-то за границей страха существует другая жизнь: рождаются и умирают люди, выходят газеты и открываются супермаркеты, а здесь, в затерянном мире Конан Дойля, застряла кучка людей, забывшая, что такое цивилизация.

Тем временем газеты всего мира сообщали об ужасной смерти террористов и заложников, первые полосы пестрели кричащими заголовками: "Интерпол и ФБР сложили оружие", «Смерть французской актрисы", "Пол Мартэн организует экспедицию — принесёт ли она плоды?", и сотни подобных статеек. Специалисты, прибывшие к вечеру следующего дня на место катастрофы, сошлись во мнении, что посадить самолёт в таких условиях практически невозможно, смерть в этом случае неминуема: все до одного были уверены, что люди, находившиеся на борту "Боинга", погибли ещё задолго до взрыва. Искать тела или то, что от них осталось, в условиях непролазных джунглей посчитали лишним.

Пол застрял в глуши, в той самой деревеньке Санта Элена ди Уайрен, жители которой сообщили о взрыве. С ним были Эжени, Джон Колкетт и Чарльз Кариас, но за большие деньги согласившийся участвовать в поисках. Они встретились в Каракасе, вертолёт доставил их в деревню, где они уже третий час бились за то, чтобы заполучить джип. Было невыносимо думать, что они проторчат здесь целую неделю, прежде чем достанут то, в чём нуждались в первую очередь. Не желая терять времени, Пол уговорил двух парней из деревни проводить его до места взрыва, а Эжени и остальные двое его компаньонов остались в Санта Элене томиться от жары и неимоверной духоты в ожидании джипа, который обещали прислать им из Каракаса друзья Чарльза.

Глава 6. «Гран Сабана»

Над подошвой, густо поросшей зеленью, возвышались скалистые отвесные стены, словно высеченные из камня искусной рукой мастера. Вершины их были срезаны, отчего горы казались пнями деревьев-исполинов, или гигантскими ступенями, ведущими к небу.

«Есть в мире место, — писал в тысяча девятьсот двенадцатом году Артур Конан Дойл, — которое осталось таким же, каким было в доисторические времена. Добираться до него долго и трудно. Нужно идти по запутанным чащам девственных лесов и бурным рекам, которых нет ни на одной карте, до тех пор, пока не покажется на горизонте огненно-красная скалистая масса, что-то вроде колоссальной стены, неправдоподобно плотной и внушительной, с гладкими краями и абсолютно отвесной».

Это место называлось гора Рорайма, и расположено оно было в южной части Гран Сабаны, название которой уже не однажды звучало в речах Стивена.

Гран Сабана находится на юге-востоке Венесуэлы, в маленьком треугольнике на границе с Бразилией и Гайаной. Она занимает тридцать пять тысяч квадратных километров и расположена где-то в самом центре области, опоясанной двумя величайшими реками Земли — Ориноко и Амазонкой. Большая часть этого пространства почти не заселена и до сегодняшнего дня мало изучена. Гран Сабана остаётся одним из самых загадочных и потаённых уголков, открытых для остального мира каких-нибудь сто лет тому назад.

Самое примечательное в Гран Сабане — это тепуи — "горы" в переводе с языка индейцев. Рорайма — самая известная и легкодоступная гора, но никто не может с точностью сказать, сколько таких в Гран Сабане: вершины очень часто укрыты плотным колпаком тумана, и вполне возможно, что некоторые из них вообще никогда не попадали в поле зрения людей.

Здесь и предстояло расстаться Стивену с товарищами, а Стефани — с друзьями. Лагерь был покинут несколько часов назад, там остались валяться наушники с плейером, старый паранг и куртка Герберта. До Рораймы приходилось добираться уже под нескончаемыми потоками воды, по разъезжающейся под ногами грязи, обходя стороной тропы, казавшиеся живыми из-за мириад пиявок. Пиявки лежали сплошным ковром, вожделённо покачивая головками. Сезон дождей — их время, пожалуй, они остались для Стефани самым отвратительным воспоминанием за всё время скитания по джунглям.

Стивен решил переждать ливень под могучим деревом, росшим возле подножия Рораймы.

— Смотрите, госпожа Делож! — закричал он, перебивая дождь и ветер. — Вот Вам ещё один пример гуманного закона джунглей. Взгляните на это дерево — перед Вами знаменитый фикус-удушитель! Не будучи истинным паразитом, он избрал это дерево лишь местом своего обитания. Когда-то семена фикуса были занесены в его кору, проросли, опутали ствол своего "хозяина" и создали своими ветвями прочный живой каркас, задушив дерево, давшее приют фикусу. Вы видите, его ствол-опора почти сгнила? Разве это справедливо?

Стефани зябко повела плечами и отвернулась. Разве можно в такую минуту рассуждать о каком-то несчастном дереве?! Ей предстоит расстаться с людьми, ставшими такими близкими - ей нет дела до законов джунглей! Она живёт по своим, человеческим законам, и не признаёт других.

— У вас есть две минуты, чтобы попрощаться, — сухо сказал Стивен, повернувшись к Стефани и пилотам.

— Идрис, Тауфик! — на глаза Стефани навернулись слёзы. — Я никогда не забуду того, что именно вы были со мной в самые тяжёлые минуты моей жизни. Если нам удастся встретиться ещё раз, - а я в это верю, - вас ждёт щедрое вознаграждение!