Солнечные

Ученица закрыла лицо руками, и отошла к окну, но то, что она увидела, заставило ее забыть про учительницу этики и поведения.

Внизу расстилалась снежная поверхность озера, которая таяла на глазах, проявляя маленький островок, по которому узнался Иссык-Куль.

Это доказывало существование темпорального пузыря. С ним все ясно. Его привез с собой предок Кременей. Но там, за тающим озером в глубине сиял огнями западноевропейский город, в котором угадывался Брандвааль – новомодное гнездо Романовых. По навесному мосту Центральный транспортер гнал поток мобилей, от которых не смогла отказаться ортодоксальная Европа.

– Кино и только! – воскликнул Георг, подошедший сзади.

«Ах, вот в чем дело: своими воспоминаниями Георг создает за окном свой мир.

Сбоку наплывал другой пейзаж – морской вид с пляжем и лазурными волнами.

«Это мой мир».

В промежутке между кадрами прошла рябь – конница с саблями наголо промчалась к маячащим вдали барханам.

«Возможно, это мир Кременя. Или его предка».

«Это все наши мысли и чаяния. Вот что такое темпоральный пузырь. Он реализация нас в его мире».

Пусть так. Но, отвергнув Беатрис, она должна пойти дальше. А что, если попробовать выпрыгнуть из этого пузыря?

В глубине души, не известно отчего, Мария верила в свой путь. Он, выбранный ею, в конце концов даст свои плоды, и все получат только плюсы.

Ей хотелось к тому же, чтобы все, кто сейчас с нею смотрит в это удивительное окно, вернулись в свои привычные измерения. А она…принцесса Великой Империи…она как-нибудь выкрутится.

– Вы все во мне слишком вышколили будущего правителя, – сказала она, обернувшись, и зло улыбнулась. – Проигрывать только не научили. Получается, как в анекдоте: правители не проигрывают – проиграл, значит, уже не правитель.

– Уж прости подлеца в предпоследний раз, – буркнул учитель.

– Ни о чём, – великодушно согласилась Принцесса. – Наши пузыри суммируются. Это не дает нам преимущества. Это не та суперпозиция, о которой ты мне рассказывал. А если нет…

– Пока сознание каждого из нас генерирует свою реальность, на лад, как говорится, дело не пойдет, – согласился учитель. – Реальности каждого из нас наезжают друг на друга и становятся неуправляемыми. Толку нет от такого суммирования. Вот, полюбуйтесь, – сказал он, кивнув на играющий несовместимыми цветами пейзаж в окне.

– Кино, – повторил Георг.

– Если так, – сказала Принцесса, – то я освобождаю вас и ваш темпоральный кристалл от одного из балластов. В любом случае, я обязана выполнить свой обет, ведь быть верным своему слову – это долг не только мужчины, но и женщины. Теперь я вижу, что замужество – препятствие к этому. Оно заставит меня потеряться в мелочах мелких склок и вынужденных уступок. Главное потеряется без возврата и канет во всеядное прошлое. Не переживайте за меня. Помните о квантовом бессмертии.

Она прыгнула вниз.

Из дневника Пресветлой:

«…Что такое «квантовое бессмертие»? – Ммм.

Хотя я доверяю этому рыжему мальчишке – сыну садовника… как бишь его зовут?..

Но вот разберусь со своей задачей, займусь этим. По меньшей мере, организую курсы «Квантовое бессмертие»…или цифровое бессмертие. Но квантовое – лучше, потому что квант – это все-таки материя.»

Эпоха Восхождения. На Траппист

Сращению династий Романовых и Бурылиных предписывалась роль стартового сигнала для нового этапа. Правительственными усилиями оно встраивалось в линию Восхождения Великой Империи. Но не случилось. Скоропостижная смерть Принцессы помешала задуманному…

Известие о смерти Принцессы Марии-Элизы-Сергеи Февральской в день бракосочетания с Арнольдом-Георгием-Гогенцоллерном Романовым совпало с разворотом ориентации Космической Экспансии на межзвездные просторы за Солнечной системой.

Флаги и знамена империи были приспущены, праздничные, фестивальные и смотровые мероприятия отменены.

Но по окончанию траура, парады, смотры, консилиумы быстро возобновились и вошли в силу.

* * *

Выдвижная юго-восточная колонна на тренировочном параде несла на себе множество барельефов важных государственных документов.

Придворный Эзотерик речитативом зачитал выдержку из транспаранта, украшающего северную сторону:

– «Экспансия добра и света!», «Непрерывное Восхождение!», «Свободу всей Земле!»

– Мы помним Конституцию, благодарим, уважаемый господин Тюрин, – сказал Тайный Советник.

– Наши действия согласуются с незыблемостью этих принципов, – провозгласил Маршал Армады, и слова гулко разнеслись по Тронному залу.

– Обсуждение поправки о новом этапе Восхождения, – заметил Климент I, – повелеваю ввести на Всеобщем Консилиуме.

– Он стартует 11 июня, – сказал Астролог.

– Всенепременно. Число «11» свято для нас с вами, господин Астаров.

– 11 августа Божьей милостью свершилась инаугурация первого Императора из династии Бурылиных, то бишь Вашего Величества, а 11 февраля – родилась приснопамятная Принцесса – . Потому считаю, что любое мероприятие, совпавшее с этой датой, просто обречено на успех.

– Последнее утверждение должно произноситься с долей здоровой иронии, – со вздохом сказал Император и грустно усмехнулся.

Присутствующие в зале некоторое время молчали, припоминая печальные события.

* * *

…Господин Куртуазов почтительно склонился перед Климентом I.

– Вы звали, Ваше Императорское Величество?

Император сошел с тронного возвышения и приблизился к окну беломраморной светлицы. Господин Куртуазов, дворцовый Лейб-медик, вот уже год совмещающий почетное звание с ответственной должностью Главного врача страны, следовал за повелителем тревожным взглядом.

Состояние Императрицы оставляло желать лучшего. Ей, сраженной внезапной смертью единственной дочери, день ото дня становилось все хуже.

– Повелеваю, – провозгласил, наконец, Император, и Лейб-медик не узнал обычно твердого голоса, – достать из Хранилища генетических материалов необходимые образцы Семьи, чтобы установить степень родства с той, что почивает…

Голос Императора осекся, и стены зала так и не дождались уточнения.

– Понял, ваше Величество, – хрипло ответил главный врач страны. – Будет сделано.