Солнечный змей

Кытугьин поднёс ладонь ко рту и рывком откинул полог. Всё замерло.

– Пошёл! – крикнул кто-то вдалеке, за скалами, и следом послышался стеклянный хруст. – Живей!

– Тингенек, – прошептал северянин, опуская полог. Снаружи сердито всхрапнул Уджуг, повозка заскрипела, выползая из-под снега.

– Он там не один, – нахмурился Яцек. – И это не к добру. Что делаем?

– Очень скверно, – Кытугьин выбрался наружу, прошептал что-то неразборчивое, глядя на крышу. Икымту спрыгнул на передок повозки и протянул ему ведро со стрелами.

– Кесса, Хагван, не выходите из повозки, – приказал Яцек. – Очень тихо мы поедем на восток. Когда будет надо, Аса, ты возьмёшь поводья и будешь ждать за скалой. Мы пойдём туда втроём. Надо узнать, куда эти демоны так спешат…

– Речник Яцек, я тоже могу сражаться, – прошептала Кесса. – И потом – я могу держать Грамоту. Если демоны увидят, что нас послал Король Реки, мы договоримся с ними мирно.

Солмики переглянулись.

– Вот тебе, Кытугьин, ответ на все твои вопросы, – нахмурился Речник. – Аса, не выпускай её из повозки. И не спрашивай меня, Икымту, почему она ещё жива.

– Но, Речник Яцек, – Кесса попыталась выпрямиться, но чуть не ударилась головой о балку, – ты же знаешь, что я не вру! Я ведь могу, если надо, усилить ваши заклятия…

– Сиди тихо, – Речник рывком захлопнул «дверь». Повозка закачалась, медленно разгоняясь. Аса выбралась наружу и сцепила края полога крючьями с той стороны. Сани трижды дрогнули и помчались ещё быстрее.

– Каримас милосердный, – Хагван наконец справился с крючками и выглянул наружу. – Куда они делись?!

Речница вгляделась в ровный белый снег, перечёркнутый тенями от близких скал. Что-то сверкнуло там, на равнине, – то ли край накидки-брони из серебристого хуллака, то ли одинокая льдинка. А вдали, за вздыбленными валунами, припорошенными снегом, шевелилось что-то тёмное, кидающее синие блики на белесый камень.

– Они идут под мороком, – прошептала Кесса. – Хагван! Что же, мы так тут и просидим?!

– Да ни в жизнь, – ухмыльнулся олданец, опуская капюшон на глаза и перехватывая поудобнее тяжёлое костяное копьё. – Кесса, нам бы подобраться поближе… и потише…

– Проползём меж валунов, – Речница распустила завязки дорожной сумы Речника Яцека и рылась внутри. Аквамариновый свет просочился наружу, и Кесса выпрямилась, прижимая к груди светящийся футляр из речного стекла.

– Скалы, – Хагван проводил взглядом глыбу серого гранита, столбом стоявшую у тропы. – Вдоль них и пойдём.

– Как Уджуг замедлит шаг, прыгай в снег, – Кесса на мгновение сжала его ладонь и приникла к прорехе в меховом пологе. Полозья тихо заскрипели на подвернувшемся камне, тропа вильнула, плавно уходя в сторону. Кесса кубарем покатилась по снегу, ломая ледяную корку. Мимо промчалась тень от повозки. Хагван еле слышно помянул Вайнега – осколки наста расцарапали ему щёку. Помятая жёлтая кошка высунулась из-за пазухи и круглыми глазами посмотрела на Речницу. По золотистым ушам бегали тревожные искры.

– Койя, лезь обратно, – нахмурилась Речница, приподнимая полу накидки. Грамота, прицепленная к поясу, по-прежнему светилась, бросая отблески на снег, трещин на стекле не было.

– Идём! – олданец шмыгнул за валун. Поодаль скрипели полозья – Аса что-то заметила, повозка разворачивалась.

– Идём, – прошептала Речница, протискиваясь в расщелину. Скалы, будто выточенные из серого льда, обжигали холодом.

Узкая долина у подножья горы – «поляна» среди расступившихся глыб и следов давнего оползня – надвое рассечена была тенью высоченного гранитного столба, источенного ветром. Что-то копошилось в этой тени, изредка выглядывая на солнце и сверкая острыми гранями.

– Пошёл! – крикнул кто-то, и Кесса скорчилась под валуном, опасливо выглядывая наружу. Громкий треск и перестук камней послышались совсем рядом.

– Хелигнэй, – выдохнул олданец, глядя на дно долины. Глаза у него были круглые, как у жёлтой кошки.

Там свалены были в неровные груды обломки камня, промороженной земли и тёмного льда, и снег не прикрывал их – он весь был изрыт, перепахан неровными бороздами и воронками. На дне самой глубокой и широкой из них серокожие существа в белесых лохмотьях колотили кирками землю – неумело, но рьяно, и обломки льда летели из-под их ног. Их одежда то ли сплетена была из рыбачьей сети, то ли вконец истрепалась, – обрывки колыхались на тускло поблескивающих телах. Существа очень схожи были с людьми – вот только сверкающие гребни и шипы пробивались на их макушках, а глаза горели холодным синим огнём.

Двое выворотили огромную глыбу – крошево камня и пласт земли, намертво сплавленные льдом – и поволокли её к краю воронки, выходя из тени скалы на свет. Серые тела заблестели, обретая прозрачность. Что-то жёлтое проступило изнутри, сквозь ледяные иглы и льдистую шкуру на затылке.

– Кости… – прошептала Речница, прижимая ладонь ко рту. – У них человечьи кости!

– Имлеги, – Хагван надавил ладонью на её макушку, заталкивая Кессу в укрытие. – Демоны!

– Стой! – пронзительный вопль и свист кнута слились воедино. На краю воронки, оседлав серую тварь с припорошенными инеем боками, сидел демон в сверкающей броне. Синевато-белая чешуя покрывала его с ног до головы, увенчанной гребнем из покачивающихся шипов. В когтистой лапе существо держало плеть, свитую из снегового смерча, – Кесса видела, как перетекают по ней снежинки, вспыхивая то серебром, то бирюзой, то тёмной сталью. Имлеги, выронив глыбу, повернулись к всаднику.

– На ком это он сидит? – озадаченно мигнул Хагван. Тварь с просвечивающими сквозь лёд костями выглядела престранно – бока бугрились, словно из них вырезали куски, свисали странными лохмотьями, но она, по-видимому, ничего не чувствовала. Большая, широкотелая зверюга с парой коротких рогов и пронзительно-синими глазами…

– Хийкиммиг?! – охнула Речница, уползая за камень. Шаг за шагом она приближалась к котловану.

– Ага, только без шкуры, – прошептал Хагван, жестом указывая путь к соседнему валуну. – Тут кто хочешь озлобится.

– Здесь! – взвыл, привстав на спине мёртвого хийкиммига, ледяной всадник. Плеть свистнула над воронкой, никого не задев, и ледяные крошки брызнули во все стороны. Хийкиммиг подался назад. Серокожие сгрудились на дне воронки, вновь послышался нестройный стук костяных мотыг. Видно, лёд укрепил кости – не то они давно разлетелись бы…

– Он умеет говорить, – Кесса неотрывно смотрела на сверкающую броню. – Если бы подойти к нему…

Цепочка удобно лежащих валунов кончилась, до соседней глыбы оставалось шагов десять по открытой местности. Речница втянула руки в рукава и опустила пониже капюшон. Ползти на четвереньках или на брюхе?..

– Хаэй! – Хагван больно вцепился в плечо и дёрнул Кессу назад, под защиту валуна. Из тонкого снегового покрова, припорошившего серый лёд, всплывали сверкающие зеркальные сферы. Их было две – а присмотревшись, Кесса заметила «макушки» ещё пяти, поблескивающие из-под снега. Они цепочкой протянулись по дну долины.

– Где Яцек? – встревоженным шёпотом спросил олданец. – Видишь его?

– Нет, – прошептала Кесса. – Вообще никого не вижу. Тут одни демоны.

Ни одного чужеродного пятна не было видно среди снега и камней, и ничто не шевелилось на дальнем краю долины. Зеркальные сферы вновь погрузились в лёд – только одна что-то чуяла и покачивалась над землёй, то втягивая, то выпуская толстый ребристый хоботок.