Сороковые... Роковые

Разочарование было наисильнейшим, Серега возненавидел весь женский пол, начал усиленно учиться, совмещая учебу с подработками. Как-то удачно сложилась компания таких же жадных до достижения высокой планки ребят, и потихоньку, набивая синяки и шишки, Сергей Алексеевич стал многоуважаемым бизнесменом и очень котирующимся у длинноногих красоток, выгодной партией - неженатым мужчиной. А Серега просто их перебирал, не испытывая ничего, кроме спортивного интереса.

Мамуля уже и не вздыхала, и не спрашивала, когда же он женится, одно только сказала, как отрезала:

– Ко мне в дом ты приведешь только ту девушку или женщину, которая станет для тебя всем.

– Мам, да разве есть они такие?

– А ты, сынок, не туда глядишь.

А сейчас Сергею до судорог в пальцах захотелось эту девчушечку спрятать у себя на груди, завернуть в свою телогрейку, отогреть и не отпускать!!

Пелагеюшка и не подозревала, какие сильные чувства она вызвала у этого мужчины. У девчушки с огромными печальными глазами и необыкновенной косой было что-то такое, что, наверное, уже и не встречается теперь в их шумном и разболтанном двадцать первом веке - истинная чистота души. И стал Серега с первого дня ангелом-хранителем этой Пелагеюшки-Полюшки - мужики приняли этот интерес с пониманием, только сильно удивился Игорь:

– Алексееич?? У тебя такие всегда красотки были, а тут девчушка, как птичка-синичка.

Но увидев взгляд начальника - памятный такой, по той жизни - заткнулся и пробормотал, -Извини...те!

А сам Игорь оглушительно влюбился в Стешку. Он старался не думать, каково это - расстаться с нею, а в то что они вернутся, он ни минуточки не сомневался, гусарил, ерничал, цеплял Стешку по делу и без. И понимая, что время работает против них, просто и незамысловато озвучил ей:

– Стеш, я это, не знаю как тебе четко объяснить... в общем, могу в любой момент исчезнуть, не-не, не по своей воле. Так вот может произойти, что я просто растворюсь в воздухе. Не спрашивай, почему - не смогу тебе пояснить, сам не знаю, но вот он весь перед тобой, я влюбился в тебя с треском, если ты ... если я тебе хоть чуточку нравлюсь... это будет счастье. Ты подумай!

– Чагож тут думать - люб ты мне, тожа!

Игорь пошел к Панасу с просьбой отдать молодым пустующую, запасную землянку, на пока, а вот придут ребята пленные с Иваном, они тогда освободят её.

– Панас, ты знаешь про нас все, вот исчезну я, а она останется, может, хоть с ребенком моим, а? Пиши бумагу, что мы с ней муж и жена, ЗАГСов-то сейчас нету. Стеша будет мужняя жена, чтобы ни одна падла не могла язык вытянуть.

И сделал пришедший с неделю назад Толик Свидетельство о Браке для Игоря. Нарисовал красивые виньетки, написал положенные слова шрифтом - черчение у него всегда было одним из любимейших предметов, получилось, як у типограхвии. Заполнили как положено, поставили подписи и печать нашлась, и стала Стеша - Мироновой.

Метель упала внезапно, а в лагере началась суета. Готовились и ждали пленных от Краузе. А метель набирала силу, ветер пригоршнями швырял колючий снег в лицо, идти против такого ветра было невыносимо, все тревожились - смогут ли полураздетые пленные дойти, не заметет ли их, не потеряются ли они в такой круговерти.

Иван, Костик и десять человек пленных, обвязавшись веревками, чтобы не растеряться в этом буране, упорно, преодолевая сугробы и заносы, ползли вперед по еле угадывающейся дороге. Одно радовало - в такой буранище немцы носа не высовывали. Когда доползли до леса - уже день вступил в свои права, стало только светлее, а так все равно ничего не было видно, только смутно угадывались занесенные снегом деревья, и ветер, запутавшись в елках, стволах оголенных деревьев и кустарниках, не так свирепо набрасывался на умученных, но упрямо ползущих вперед людей. Каждый понимал, что надо доползти, иначе...

И когда их окликнули неизвестно откуда появившиеся Игорек и Панас, полузамерзшим беглецам показалось, что их послал Всевышний, и умученные люди упорно побрели вслед за Панасом, а Игорь пошел сзади всех, поддерживая совсем выбившегося из сил студента Женьку.

Доползли, едва живых встречали всем отрядом. Стеша и Поля осмотрели всех пришедших, смазали жиром обмороженные места, накормили, и бедолаги тут же, прямо за столом, начали засыпать. Ребята перенесли их в землянки, и отсыпались измученные люди почти сутки.

Иван и Костик легче всех перенесшие этот, как выразился Игорь:

– 'Переход через Альпы', кто написал такую картину, не помню, но вот запомнилась мне со школы,-это Варюха знает, но точно также вы прошли свои Альпы!!
– сидели и негромко разговаривали. Панас откровенно радовался - Иван рядом, а у него опыт ого-го какой, плюс современное, учитывающее опыт этой войны, военное училище...

– Мы теперь повоюем!!

Александр, который печник, оказался начштаба полка, почти полностью полегшего в окружении под Киевом. Сам, раненый и контуженый, в бессознательном состоянии, попал в плен, бывшие до последнего рядом с ним бойцы успели переодеть его в красноармейскую форму - расстреливали немцы командиров сразу, и пошел Александр Осипов как рядовой.

Слишком сложно было узнать в этом худом и седом красноармейце блестящего, подтянутого начштаба, к тому же из-за сильной контузии заикающегося и много чего не помнящего поначалу из своей прежней жизни. Память, как и здоровье, восстанавливалась с трудом, спасло то, что родом Осипов был из Тамбовской деревни Апушка, где все его родственники по отцовской линии были печниками. Умел класть печи и Александр, вот и вышел из строя в лагере полуживой доходяга на вопрос дородного немца:

– Печники есть?

Их отбирали специально для восстановления имения Краузе - были среди них и водопроводчик, и кузнец, и слесарь, затесались пара стукачей, которых нечаянно помогла нейтрализовать Марфа Лисова, за что все остальные были ей очень благодарны, не осталось в их коровнике подлецов, и стало намного легче дышать.

Александр как-то незаметно для себя стал старшим среди пленных, ребята прислушивались к его немногословным советам и старались вести себя так, чтобы старший Краузе не захотел их поменять на другую партию пленных. Более-менее оправившиеся от жуткого содержания в лагере, пленные тщательно и скрытно готовились к побегу. Тем более, что их старший как-то враз повеселел и обронил, что им есть куда бежать.

Ждали пургу и дождались... с большим удовольствием расправились с мерзким охранником Матеусом, второго - флегматичного, пожилого Карла слегка оглушили и связали - он никогда не придирался и не старался выслужиться перед Фридрихом, постоянно наезжавшим в имение.

Всю дорогу, задыхаясь от ветра, полуослепшие, продуваемые ледяным ветром насквозь, они упорно переставляли ноги, чертыхаясь, но и молясь, чтобы буран ещё с денек позаметал все их следы. <