Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора

– И я хотел вам предложить такую работу. Опасности вас не пугают.

– Никак нет.

– Тогда вам предстоит выполнить задание в Харькове.

– В Харькове? Диверсия? Или ликвидация?

– Ваша задача выкрасть и доставить в Москву немецкого полковника. Но человек он не такой простой.

– Это понятно. Полковник не лейтенант.

– Это не просто полковник, а адъютант Гиммлера. И задача перед вами трудная.

– Я готов.

– Состав вашей группы уже формируется, капитан. У вас есть личные предпочтения?

– Нет, товарищ старший майор. Из тех, кого я знаю, в Москве нет никого. Так что полностью положусь на вас в выборе людей.

– Вашей первой помощницей будет курсант разведшколы Антонина Шарко. Ныне она заканчивает курс. Экзамены будет сдавать уже в боевой обстановке.

– Иными словами она молода?

– Именно так, капитан. Антонине 19 лет.

– Но стоит ли отправлять на такое опасное задание столь молодую девушку?

– Идет война, капитан. И перед нами поставили задачу. Интересующий нас объект может скоро покинуть Харьков. И вам некогда будет примериваться и раскачиваться.

– Но в моей группе будут все новые люди. Друг друга никто не знает. Нужно хоть немного времени, чтобы познакомиться и притереться.

– У вас две недели, капитан. Потом заброска. В мае вы уже будете в Харькове.

– Кто наша цель?

– Полковник барон фон Рунсдорф. Один из сотрудников Аненербе.

– Вы ведь помните, что я был в Харькове начальником отделения НКГБ, товарищ Нольман.

– Помню. И что?

–Меня могут опознать. Я не боюсь за себя, товарищ старший майор. Я боюсь за дело.

–Над вашей внешностью поработают, капитан.

Нольман подал ему фото. На нем был мужчина в модном костюме. Он словно сошел с обложки журнала.

Кравцов вернул фото и посмотрел на Нольмана.

– Не понимаете? – спросил Нольман.

– Нет.

– Это ваше фото, капитан.

– Моё? – удивился Кравцов.

– Вы станете этим мужчиной.

– Я?

– Именно вы.

– Но кто этот человек?

– Это Савик Нечипоренко. Ресторанный певец.

– Певец? Почему певец?

– Во-первых, Савик действительно певец. Во-вторых, и вы поете, капитан. Я узнал, что вы часто в 30-е выступали на концертах.

– Пел, товарищ Нольман. Но это были не концерты, а самодеятельность и выступал я к праздникам к 7-му ноября и 1-му мая.

– Если пели, то и будет петь. Вы ведь немного разбираетесь в музыке, капитан?

– Немного.

– Что вы исполняли на концертах?

– В основном песни советских композиторов. Революционные. «По долинам и по взгорьям», «Травы наземь клонятся», «Два сокола».

– И из раннего? Не имеющего отношения к революции? Вы ведь пели романсы. Капитан? Или меня дезинформировали?

– Пел. «То не ветер ветку клонит».

– Вот и отлично. Вы сможете исполнить «Все что было» и «Стаканчики»?

– Надо попробовать.

– Не скромничайте! «Стаканчики» вы пели и не один раз.

– Пел, но не публично, товарищ старший майор.

– И репетировать вы будете уже сегодня, капитан.

– Репетировать здесь?

– Почему здесь? В здании Москонцерта. Мы пригласили туда одного профессионального исполнителя. Он вас посмотрит и кое в чем понатаскает.

– И он знает, для какой цели? – спросил Кравцов.

– Нет, конечно. Для всех вы станете ездить по фронтам с выездной бригадой. Использовать певца в качестве фронтового офицера нельзя. Пусть же он поет и поднимает дух наших солдат. А на деле вы оправитесь под именем Савика Нечипоренко с «гастролями» в Харьков.

– Но почему именно певец? Он у всех на виду.

– Именно! Певец у всех на виду. Вы стали бы сами подозревать певца? Нет! Вы сказали бы какой идиот подберет для агента такую «легенду». Во-вторых, Савик Нечипоренко не такая большая знаменитость как Петр Лещенко. Он выступал в Кишиневе, Варшаве, Бухаресте. Теперь гастролирует по немецкой оккупационной зоне. В его репертуаре много украинских песен, но в Харькове вам такие исполнять не придется. Ну может быть одну. Выучите «Нiч яка мiсячна зоряна ясная».

– А настоящий Савик Нечипоренко? – спросил Кравцов.

– Вот уже кого вы больше никогда не увидите, то это его.

– А что случилось?

– Савик случайно поймал пулю. Хотя убивать его никто не собирался. Но так случилось и это к лучшему.

– На него напали?

– Официально напали партизаны. А на деле наша специальная группа НКГБ.

– Задание захватить Савика?

– И не только его. Но все пошло немного не так. Охрана при Савике сработала лучше, чем мы ожидали, и их было больше.

– Пришлось завязать бой? – понял Кравцов.

– Верно. И чтобы захватить группу артистов Савика Нечипоренко погибли четверо хороших разведчиков, капитан. Именно поэтому времени на внедрение у нас мало!

Кравцов спросил:

– Немцы сейчас думают что Савик и его люди у партизан?

– Именно так.

– Но я должен буду объяснить немцам как мне удалось вырваться?

– Проще простого, капитан. Зачем партизанам Савик Нечипоренко? Они ждали немецкий штабной конвой. Он, кстати, действительно проехал по той тропе часом ранее. Партизаны ошиблись и захватили артистов, перебив охрану. Подержали Савика у себя и отпустили, ибо кто такой Савик? В предатели его записать нельзя, он не гражданин СССР. И в его репертуаре нет нацистской пропаганды. Отпустили и все.

– Но Савика станут проверять в гестапо после пребывания у партизан.

– Пусть проверяют. Савик ведь ничего и скрывать не станет. Напали и захватили. В отряде держали в землянке. Заставляли развлекать отряд песнями. Савик это делал. Главное вам войти в роль, капитан.

– Я постараюсь, сделать все возможное.

– На рояле играете?

– Никак нет, – ответил Кравцов. – Немного на гитаре.

– Плохо! – сказал Нольман. – Савик отлично играл на рояле! В программе концертов есть такое выступление! Тогда придется пойти не некоторые жертвы, капитан.

– Какие?

– У вас будет повреждена рука. Наши врачи все сделают так, словно вы получили ранение.

– Ранение?

– Савик был ранен в руку, в правую. Но немцы это могут проверить. И ваша рука действительно должна быть повреждена. В отряде вам не могли оказать квалифицированную помощь. И помощь окажут уже в немецком госпитале в Харькове. Это только подтвердит вашу легенду. А играть за вас станет аккомпаниатор Жора Гусевич.

– Он настоящий?

– Нет. Аккомпаниатор Савика погиб.