Сотрудник Абвера. Вдова: Архив царского профессора

–Но выполнил ли он этот приказ?

–Я скажу ему еще раз, фрау Марта.

–Сделайте одолжение, Фридрих. Это и в ваших собственных интересах…

***

Харьков.

Улица Короленко.

Группа Лаврова.

1 июня, 1942 год.

Ольга Дроздова вернулась домой раньше. Ей нужно было говорить с Лавровым без Шигаренко.

– Вы здесь Роман? Это хорошо!

–Что-то случилось, Ольга? Что такое?

–Я пришла раньше. Хотела застать вас одного.

–Вы справились с работой?

–Я сделала даже больше. Я поняла, зачем Шигаренко провалил нашу группу!

–Что?

–Он сделал это совсем не по глупости, как могло показаться. Шигаренко знает больше, чем говорит.

–Он не производит впечатления умного человека. Ольга.

–Вот именно. Что вы про него знаете?

–То, что было в его деле в Брайтенфурт. И что его не слишком ценят в разведшколе.

–Именно. Такое впечатление о нем создали для нас.

–А вы хотите сказать, что это не так?

–Не просто хочу. Я теперь уверена в этом, Роман! Шигаренко сегодня встречался с девушкой из команды связисток.

–Какой еще девушкой? Я ведь отдал приказ…

–Он не ведет любовной интрижки. С этим у него все в порядке, Роман. Они встретились как будто случайно.

–Но вам это откуда известно, Ольга? У вас не было задания следить за Шигаренко! Это возмутительно!

–Сама решила проявить инициативу, Роман.

–А что заставило вас это сделать, Ольга?

–Ночью я слышала, как Шигаренко бормотал по-немецки.

–Вы были в его комнате?

–Мне не спалось. Я решила приготовить чай. И услышала бормотание. Я зашла к нему. Вы в это время спали. И он говорил во сне по-немецки. И на хорошем немецком языке.

–Что он говорил?

–Бессвязные речи, отношения к делу это не имеет, но он говорил по-немецки! И без всякого акцента. Но и это не все.

–А что еще?

Ольга показала ему свой белый платок со следом краски.

–Это грязь на платке, Ольга. И что это значит?

–Это след от синяка на шее у Шигаренко. Вы меня понимаете?

Лавров внимательно рассмотрел платок.

–Краска?

–Именно так, Роман. Вся ситуация с нашим арестом была просто запланирована.

–Зачем?

–Этого я не знаю. Но это знает Шигаренко.

–Только нам он не расскажет.

–А мы не станем спрашивать. Будем делать вид, что ничего не произошло, и мы ничего не знаем.

Лавров подумал, что она права. Так будет лучше всего.

–Но мы с вами, Ольга, разве на одной стороне? – спросил Лавров.

–А разве нет?

–Но вы не знаете, кому служу я.

–Вы сотрудник НКГБ, лейтенант Лавров.

–Я сам вам говорил это, но всегда добавлял – бывший сотрудник НКГБ!

–А я думаю, что вы хотите связаться с той стороной, Лавров. И я одобряю это решение!

–С чего вы взяли, Ольга?

–Я понимаю, что вы мне не доверяете, Роман. И это естественно. Но вы не стали сотрудничать с немцами. Это я поняла.

–И как же?

–Вы не предатель, Лавров. Не такой как я. Я испугалась и стала работать на врага. Но теперь я хочу все исправить. И вы тот, кто сможет мне помочь! Потому я говорю все это вам! Я верю вам, Лавров!

***

Харьков.

Ул. Мироносицкая.

Скобяная лавка.

1 июня, 1942 год.

Владелец скобяной лавки Сергей Антипенко был оставлен в качестве запасного варианта связи еще с 1941 года. Биография у него была подходящая и потому никаких вопросов со стороны городской управы к нему не возникло. Хотя можно было бы спросить, откуда у Антипенко такие средства для организации собственного дала на широкую ногу. Не то чтобы скобяная лавка была слишком сложным делом, но место он выбрал хорошее и на ремонт затратил немалые средства. Одна вывеска чего стоила – «Скобяной товар Антипенко и Ко».

Антипенко никто не беспокоил в течение полугода. Хотя первые месяцы своей работы он каждый день ждал человека с той стороны.

И вот он пришел.

–Здравствуйте. Вы и есть господин Антипенко? – с порога спросил незнакомый мужчина крупного сложения.

–Я самый! А с кем имею честь?

–Остапчук, – представился гость.

–Входите, господин Остапчук. Чем могу служить?

–Мне вас порекомендовали как солидного и честного человека.

–Рад служить. Товар у меня наилучший. А ныне большая нужда в скобяном товаре. У меня есть изделия из стали, латуни и меди. Останетесь довольны, господин Остапчук.

–Меня интересует товар особый! За ценой не постою, господин Антипенко.

–И что вам нужно?

–Дверные задвижки.

–Таких у меня много. Из какого материала предпочитаете? И сколько вам нужно? Если партия будет крупная, то я сделаю скидку. И если платить станете рейхсмарками, то также скидка будет.

–Дверные задвижки мне надобны особенные в виде цепочки с сердечком. Сможете изготовить подобное за неделю, господин Антипенко.

Хозяин лавки вздрогнул. Это был пароль. «Дверные задвижки в виде цепочки с сердечком».

–Вам занадобится больше десяти штук? – ответил он.

–Двадцать две. Но могу взять и двадцать пять для ровного чета.

Антипенко запер входные двери и пригласил гостя в комнату, что находилась за ширмой в лавке.

–Проходите, товарищ Остапчук. Или как вас величать прикажете?

–Остапчук. И говорите не товарищ, а господин. Не стоит нам пока переходить на «товарища». Время не то.

–Понятно. Я давно ждал человека.

–Вы господин Антипенко были запасным вариантом, но ныне становитесь основным. У вас есть связь?

–Только эстафета.

–Но сведения срочные!

–Мой канал построен только на эстафете. Да и о провалах радистов вы, наверное, слышали, господин Остапчук.

–Нет. Я недавно в Харькове, – ответил посетитель

–Документы надежные? – спросил хозяин лавки.

–Да. Зарегистрировался в городской управе. Даже взятку дал кому надобно. Марками.

–Рейсмарками? Или оккупационными?

–Оккупационными, – ответил посетитель.

–Это хорошо. Не так подозрительно. Ныне полиция лютует. В начальниках у них собака не человек. Дотошный. Я предлагал его убрать, но мне запретили высовываться.