Совок 14
Шрифт:
— И вот, что еще, Володь… — отчаянно, хоть и вполне осознанно решился я на заведомо неправильный, и безусловно преждевременный шаг, — Сегодня вечером ты получишь от меня десять тысяч рублей авансом. А завтра, сразу после завершения мероприятия, ты можешь начинать присматривать себе машину! Я оплачу любую модель сразу же, как только ты подберёшь интересный тебе вариант. Повторяю, любую тачку и сразу! Обещаю тебе это твёрдо, даже, если ты захочешь «Волгу»!
Не дождавшись от друга никакой реакции, кроме оторопевшего взгляда, я продолжил выдавать ему мудрые советы. В конце-то концов, разве не в стране Советов мы все живём?
— Но ты знаешь, Вов, я бы тебе настоятельно рекомендовал особо не выделяться. Ты остановись на «Москвиче» или на «Жигулях»! Лично я бы на твоём месте выбрал
Вся беда моего друга Вовы заключается в том, что в силу своей первородной юности он всё еще верит в идеалы. И в светлый образ несудимого соотечественника, олицетворяющего лучшего в мире человека. Советского, разумеется. Он просто мало еще на этом обжигался. Он не знает, что нет другого такого существа, которое было бы завистливее нашего нищего и вечно полуголодного «гомо советикуса». И еще он не знает, что постулат «Хрен с ним, пусть лучше у меня коровы не будет, лишь бы у соседа сдохла!», есть ни что иное, как самый настоящий и самый главный гимн СССР. А совсем не тот, который звучит по утрам из репродуктора. Который время от времени и каждый раз очень удачно, перелицовывает наш Сергей Михалков. Родной брательник которого, между прочим, тоже сочинял не менее удачные гимны. Но, правда, не для советской Родины, а для своей дивизии «СС». В которой он честно служил во время Великой отечественной. Служил не к ночи упомянутому Адольфу Михалычу Шикльгруберу. И служил, отнюдь, не по поручению советской разведки. В самом конце войны он, само собой, осознал свою ошибку. И переметнулся обратно, к победителям. Но был ими почему-то не понят и оттого попал в ведомственный пансионат «Лефортово». И ведь расстреляли бы этого сукина сына Мишу Михалкова, если бы не его знаменитый брат-гимнописец. Который, не теряя драгоценных секунд, без промедления обратился со слёзной челобитной к самому главному советскому грузину. За пощадой. Вернее, за помиловкой для брата-предателя из славных войск «SS». Благо, что у них с вождём были почти приятельские отношения и прямая телефонная связь. Она-то, эта прямая связь и спасла от позорной верёвки мерзавца Михалкова. Доблестного эсэсовского карателя советского народа на оккупированных территориях СССР.
Н-да, очень хорошая семейка, эти Михалковы. В кого ни плюнь, все они сплошь талантливые гимнописцы и не менее талантливые режиссеры. Ну и, само собой, профессиональные патриоты, куда ж нынче без этого…
— Да я и без «Жигулей» согласен! — прервав мои инсинуации, вслух нахмурился Нагаев.
Но усы его теперь выглядели гораздо эрективнее, нежели еще минуту назад. Мне даже показалось, что в глазах друга появился отблеск от лако-красочного покрытия новенькой «шестёрки».
— Я и так согласен! Да и откуда ты столько денег возьмёшь? Десять штук и «Жигуль» шестой модели?! — без каких-либо претензий на логику и последовательность, задал он самый неудобный для меня вопрос.
Да, забегаю я вперёд и это нехорошо. Это против всех правил. Но вместе с этим я краем разума в этот миг отметил, что с моделью автомобиля Вова уже определился. Данное обстоятельство меня сильно порадовало. Собственно, именно ради этого его оптимизма, простирающегося в самое ближайшее будущее, я и шагнул на рельсы поперёд паровоза. Не парового, но правового. Как там, в кино про МУР и жуликов говорил рафинированный виртуоз-пианист Конкин, и он же опер-фронтовик Володя Шарапов? «Эта сберкнижка мне душу согреет, когда я с вами в тот подвал полезу!»? Нет-нет, всё верно я сделал! Душа Вовы Нагаева тоже должна чем-то согреваться! При очень близком и самом непосредственном общении с бандитствующими вояками. Поскольку это близкое общение и будет подвалом вовиной души.
А деньги бандитские, которые уже давно жгут мне ляжку, всё равно нужно куда-то тратить. Полагаю, что лучше их тратить именно так. Это, на мой взгляд и есть самый достойный способ их распыла. Не в церковь же их, служителям Пятого управления КГБ СССР нести… Они и сами, без моих спонсорских взносов чуть позже нехило поднимутся.
Нарушая прямые заповеди распятого Христа. Накосят многие миллиарды вечно-зелёных долларов на беспошлинном импорте табака и китайского «Рояля». Чтобы паства не скучала и травилась вдоволь. И никакие небесные молнии их за это потом не сожгут. Н-да…В Октябрьский я вернулся меньше, чем через час. Не успел разложить бумажки на своём рабочем столе, как дверь без стука распахнулась и в её проёме появились двое из ларца. Странно, а ведь я, подъезжая к райотделу, внимательно оглядывал прилегающее пространство. Но ни этих хлопцев, ни их машины, я, как ни приглядывался, так и не заметил. А ведь они сто процентов, в это самое время пасли вход в контору и ждали, когда я появлюсь.
— Здорово, старлей! — поприветствовал меня старший их тройки, если учитывать и их водилу, — Не больно ты за службу свою переживаешь! Как ни зайдём, тебя всё нет!
— А я не бухгалтером в совхозе работаю, чтобы на месте штаны просиживать! — огрызнулся я, решив, что разыгрывать из себя испуганного ботаника мне сейчас нет смысла, — Служба у меня беспокойная и в кабинете я не сижу! Вы не отсвечивайте в коридоре, в кабинет заходите и дверь закрывайте, у меня начальница строгая!
— Это которая напротив сидит? — вступил в разговор второй соискатель водовозовских сокровищ, — Путаешь ты что-то, старлей! — хмыкнул он, плотно прикрывая изнутри дверь кабинета, — Мы с ней еще утром познакомились, баба она вежливая, не скандальная! Всё нам про тебя объяснила и рассказала! — глумливо осклабился он.
В то, что Зуева могла что-то рассказать про меня каким-то незнакомым упырям, я, разумеется, не поверил. Тем не менее, согласно кивнул и, встав из-за стола, включил в розетку чайник.
— Весь день, как бобик, на ногах, — доверительно, будто ожидая от долдонов дружеского сочувствия, пожаловался я военнослужащим, — Чай будете? У меня чай хороший, индийский! — по-мальчишески похвастался я незваным гостям.
Как и все нормальные военные, мои знакомцы от халявы отказываться не стали и предложение моё приняли. Придвинув стулья, они по-хозяйски расположившись за соседним столом моей декретной напарницы.
— А насчет Лидии Андреевны вы шибко ошибаетесь! — доставая из шкафа чашки и сахарницу, не согласился я с теми, кто хуже татарина, — Злая она! Злее собаки! Второй год, как из сельской местности к нам перевелась, теперь вот на моих костях карьеру свою строит! Даже и не знаю, как Завтра Лунёва здесь пеленать будем! Я хотел сначала бухнуть с ним. Вроде, как звание новое обмыть. Он хоть и уголовник, но мы с ним давно дружим. Придётся ждать, когда она домой уйдёт!
— Чет ты гонишь, Корнеев! — провоцируя меня на оправдания и подробности, начал раскачивать меня на косвенных второй номер, — Никак не должен с тобой вор водку пить! Тем более, в ментовке! И на бабу на эту, на начальницу свою, ты тоже зря наговариваешь! Я с ней сам беседовал, приветливая она!
— Это он с тобой пить не будет, потому что ты ему нет никто! Фраер. Чужой и посторонний! — ухмыльнулся я пренебрежительно, — А со мной будет! Слишком многое нас с ним связывает! Он осторожный и хитрый! Его только пьяного без шума спеленать получится. Потом через пожарный выход вытащим во двор и в машину загрузим!
— А что касается начальницы, так тут ты совсем не прав! — выдернул я вилку из розетки, — Не знаю, как и о чем ты с ней беседовал, но женщина она непростой судьбы. И потому злая. Сама рассказывала, что до самого института у себя в деревне голову керосином мыла. Пока не поступила и в городскую цивилизацию не переехала. Может потому она и сука такая злобная! Наверное, потому и орeт на меня, как подорванная. Тебе сколько сахара?
— А на хера она голову керосином? — не ответив на мой вопрос, удивлённо вытаращился подсобный воендебил, после того, как они переглянулись со старшим напарником.
— От вшей… — с обыденным равнодушием пожал я плечами, — Чтобы сильно не кусали. Во всяком случае, мне она так говорила.
Господи! Мелькнуло в голове. Как хорошо, что Зуева меня сейчас не слышит! Эту мою вольную импровизацию насчет вшей и керосина она бы уж точно не одобрила! И не простила бы…