"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
– Красивая у тебя квартира, – сказала она.
– Спасибо. Мне здесь комфортно. – Я поднял бутылку с вином. – Хочешь «Риохи»?
– Лишь бы не рубцы от разрыва промежности.
Я не мог не рассмеяться. Юмор Лауры мне понравился.
– Да, я охотно выпью бокальчик, – добавила она. – Это мое любимое вино.
– Какое совпадение.
– Нет. Я поэтому и принесла его.
Значит, у нее были вкус и хорошие манеры. Уже при нашем совместном избрании она показалась мне интересной женщиной. Ей было тридцать с небольшим, и она была привлекательна. Я был женат. Обычно уже одно это обстоятельство мешало мне проявлять дальнейший интерес к женщинам. Но в тот момент я в первый раз осознал, что, пожалуй, она тоже воспринимает меня как интересного мужчину. И я вспомнил совет господина Брайтнера – просто
– Как прекрасно, что вино прибыло в такой компании, – сказал я и улыбнулся Лауре.
«Забудь об этом, она все равно не захочет с тобой спать», – возвестил о себе мой внутренний ребенок.
«Эй, мне кажется, я еще имею право пофлиртовать с привлекательной женщиной», – был мой внутренний ответ.
«Для нее твои желания будут тоже не в счет. Все женщины такие. Так что лучше брось это прямо сейчас. К тому же ты женат».
Я и в самом деле со времени женитьбы на Катарине даже ни с кем не флиртовал. Вначале – потому что был счастлив с Катариной. В последнее время – потому, что мне с лихвой хватало одной женщины, которая могла причинить боль. Но в тот момент мне стало ясно, что в последние годы это, возможно, было во многом связано с моим внутренним ребенком, который в плане флирта, пожалуй, совершенно очевидно использовал оборонительное вооружение. И вот благодаря Йошке Брайтнеру он снял свои доспехи. Сейчас я защищал моего внутреннего ребенка. И в партнерскую неделю настало время прояснить наше с ним отношение к другим женщинам.
«Чего ты боишься, когда я флиртую с Лаурой: ранить Катарину или быть раненым самому?»
«Быть раненым», – прозвучало как пистолетный выстрел.
Тем не менее это было что-то, с чем можно работать.
«Обещаю, что буду защищать тебя от любой травмы, идет? Я просто немножко пообщаюсь с привлекательной женщиной, которая, возможно, тоже находит меня не совсем уж непривлекательным».
«Обещаешь?»
«Честное слово».
Мой внутренний ребенок на это повелся.
Может, мне и впрямь пойдет на пользу просто чуть-чуть пофлиртовать. Мое желание, чтобы меня воспринимали как мужчину, достаточно долго игнорировалось женой. Сейчас я просто хотел попробовать вести себя по-другому.
Итак, я посмотрел на Лауру несколько более раскрепощенно, но и более напряженно. Она была в точности мой тип: ниже меня на голову, стройная и спортивная. Не хрупкая, а натренированная, но в меру. Чуть-чуть тайского бокса и много зумбы. И при этом невообразимо женственная. С легкой тенью грусти в морщинках вокруг глаз. Я тут же на это купился. Она убирала свои русые волосы в хвост и была одета без претензий, но со вкусом. Джинсы, кроссовки, футболка и темно-синий блейзер. Серебряная цепочка с единственной темной жемчужиной. Чуть-чуть макияжа. Губы слегка тронуты темной губной помадой. Я налил нам обоим «Риохи», и мы чокнулись.
– Ты тоже одинокий родитель? – поинтересовалась она, когда мы сделали по первому глотку.
Должно быть, она поймала мой вопросительный взгляд – и тут же объяснилась:
– Это типично мужская квартира. Хотя и с детской комнатой.
– Ах так. Верно. Что касается этой квартиры… Мы с Катариной временно проживаем раздельно. Так у каждого есть свой островок времени. Но Эмили мы воспитываем вместе.
«Класс! Расскажи побольше о своей жене. Лучшего вербального защитного доспеха уж точно не придумаешь», – влез мой внутренний ребенок.
Я не дал сбить себя с толку и продолжил:
– Но я живу в моменте, безоценочно и преисполненный любви, и наслаждаюсь каждой новой встречей и каждым новым опытом.
Мой внутренний ребенок тихо пробормотал «о боже», но в остальном придерживался нашего пакта и больше ничего не сказал.
– Ты разбираешься в осознанности? – спросила Лаура.
– С чего ты взяла? – От такого вопроса я действительно опешил.
– Островки времени. Сознательные пространства свободы.
Она только что подмигнула мне?
– Верно. А ты?..
– У меня достаточно опыта в прошлом и достаточно доверия к будущему, чтобы наслаждаться настоящим.
Я счел, что это сформулировано чудесно. Правда, мурашки по мне, очевидно, побежали еще и потому, что мой внутренний ребенок только что всплеснул руками и
схватился за голову, тщетно пытаясь нащупать шлем.– А ты как живешь? – поинтересовался я.
– Маленькая спальня, большая детская. Итого – мать-одиночка. Общение с отцом Макса не так чтобы очень… – кратко добавила она, явно не желая углубляться в эту тему.
Я не настаивал.
– А кто сейчас присматривает за Максом? – вместо этого спросил я.
– Мой брат. Он охотно выручает, когда надо. Сегодня даже целый день, детский сад ведь закрыт. И каждая среда у нас – «день любимого дядюшки», с утра до вечера.
– У вас с ним близкие отношения?
– Так уж случилось. Курт – мой единственный родственник здесь. К бабушке с дедушкой я, к сожалению, не могу обратиться.
– Мои соболезнования, – сказал я смущенно.
– Что? Нет! Мои родители не на небесах, а на Тенерифе. Причем по тому, как они описывают свою эмиграцию, небеса для них будут безусловным шагом назад.
– Какие родители оставляют своих детей одних? – с интересом спросил я. И самое главное: какое вооружение использовал ее внутренний ребенок, когда ее родители и прежде ставили собственные потребности выше потребностей дочери? Судя по манерам и поведению Лауры, это было скорее наступательное вооружение.
– Родители, которые полагают достаточным, если брат рядом. – Она подняла бокал, предлагая мне присоединиться. – Вернемся обратно? Мы можем продолжить разговор и позже.
Она снова подмигнула. Нет, это точно не оборонительное вооружение.
23. Капсула времени
Эмоции вашего внутреннего ребенка истинны. Ключевые переживания свободны от влияния времени. Они как образцы вечных льдов, только эти капсулы времени – эмоциональные. Обратите это себе на пользу. Если ваш внутренний голос говорит, что нечто является извечной обманкой, то, скорее всего, так оно и есть.
В гостиной я поставил на стол новую упаковку банок безалкогольного радлера. Штеффи, кажется, успешно утопила в последнем бокале «Граубургундера» свое беспокойство о рубцевании разрыва промежности. Лаура со своим вином снова уселась на диван. В данный момент строились догадки, кто мог вломиться в детский сад прошлой ночью. Саша уже ответил на все открытые вопросы своим сообщением в вотсапе и маленьким постом на домашней странице сайта детского сада: полиция ведет расследование, преступники неизвестны, и взлом в конечном счете не удался благодаря уже имеющимся мерам безопасности, которые отныне будут еще усилены. Этим тема была исчерпана. Завтра детский сад снова откроется. Непринужденная беседа плавно свернула к теме изготовления фонариков ко Дню святого Мартина [381] . При этом я немного внимательнее присмотрелся к другим гостьям.
381
День святого Мартина – международный праздник, отмечается 11 ноября во многих католических странах.
Штеффи-Рубцы-Промежности, похоже, была единственной из женщин, которая не делала никакой тайны из того, что жизненные мечты и плодный пузырь имеют нечто общее: они, бывает, лопаются. На своей прежней работе в сберегательном банке Штеффи восстановилась лишь частично, после того как ее сын достиг детсадовского возраста. Судя по ее рассказам, дома ее дражайшая половина, фигурально выражаясь, все еще не оправилась после беременности и исполняла свою отцовскую роль в основном лишь в предусмотренный для этого праздник [382] . Однако, в отличие от мужа, Штеффи замечала в семейном бюджете дыру, образовавшуюся из-за отсутствующей зарплаты. Штеффи была человеком добросердечным. Только, к сожалению, фрустрацию в связи с ее жизненной ситуацией она преодолевала теперь деятельной вовлеченностью в жизнь своего сына.
382
То есть в День отца, отмечаемый в Германии в день Вознесения Господня – на 40-й день после Пасхи.