"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

— Виржини! Помоги мне!

Бесполезная литания. Марианна плачет, несколько долгих минут. Но ничуть не раскаивается в своем преступном деянии.

Снаружи светит солнце. Марианна это угадывает, вглядываясь в единственное подвальное окно. Как страшно не хватает солнца в этой тошнотворной дыре. Ей так холодно, так плохо. Так страдать — бесчеловечно. Кто-нибудь придет и освободит ее. Наверняка.

Час от часу мучения все сильнее. Желудок требует пищи. Мочевой пузырь — опорожнения. Но никто не идет… До самого вечера. Ключ в замочной скважине, четверо надзирателей. Те же, что накануне, и двое новеньких. Ее развязывают, появляется надежда. Они меня классно отмутузили. Теперь все. Довольно.

Вот бы сейчас одеться, выкурить сигаретку, выпить чего-нибудь горячего. Не так-то много ей нужно. Ее силой усаживают на бетонную скамью, ставят перед ней поднос. Тарелка, покрытая пластиковой крышкой, чтобы еда не остыла. Как-то это дурно пахнет, во всех смыслах слова.

— Я бы хотела одеться, — шепчет Марианна, прикрывая низ живота.

— Сначала поешь, — командует один из охранников.

У него ангельское лицо. Он красив, как олимпийский бог. Поднимает крышку, и Марианна чуть не падает со скамейки. Глаза у нее вылезают из орбит, а охранники подыхают со смеху.

— Давай, ешь! — твердит ангел, грозясь дубинкой. — Потом сможешь одеться.

— Но…

Она получает удар по спине.

— Ешь!

Лучше умереть. Ее хватают за волосы, тычут лицом в тарелку. Разодранная, распотрошенная крыса уже в нескольких сантиметрах. Марианна вопит, утыкается носом в падаль. Рука в перчатке пытается силой протолкнуть ей эту мерзость в рот, она отбивается, как может.

— Глотай!

Она выплевывает гадость, глаза закатываются, желудок возмущается. Мерзавцы на седьмом небе! Снова связывают ее, швыряют на ложе. Потом двое уходят. А двое присаживаются у стены. Марианна поглядывает на них со страхом. Зачем они остались? Она совсем выбилась из сил. Минуты проходят, а они болтают между собой, курят. У них с собой даже термос с кофе. Можно сказать, приготовились к осаде.

Марианна молча страдает. Мускулы судорожно сжались, кожа — сплошной лиловый синяк. Она дрожит от холода. Поддается изнеможению. Несмотря на присутствие врага, несмотря на боль. Несмотря на голод, жажду, тошноту. Несмотря на страх. Ныряет вниз головой в восхитительные глубины сна… На несколько секунд.

На нее со всего размаху выливают ведро холодной воды, и спасительный покой отступает.

— Думаешь, тебе дадут спать, мерзавка?

Это говорит ангел. Марианна плачет. Слезы смешиваются с ледяной водой, струящейся по лицу. Она начинает понимать… Не дать ей заснуть. Самая страшная из пыток. Еще холод… Они насмехаются, смакуя свой кофе. Марианна вновь опускает веки. Обрушивается новый заряд ледяного дождя. У нее вырывается раздирающий крик.

Странное ощущение. Двери открываются в неизведанное.

Как меня зовут? Где я?

Ты должна держаться, Марианна. Держаться.

Еще два раза она засыпает. На несколько секунд. За ней наблюдают, бдительно. Хорошо организованная пытка.

К рассвету она уже не чувствует своего лица, так оно застыло.

Зубы выбивают барабанную дробь. Она кашляет, как в чахотке, ребра вонзаются в воспаленные легкие. Ледяные острия насквозь протыкают обескровленное тело. Ее мозг, должно быть, разбух; невыносимое давление в черепной коробке.

— Прикройте… Пожалуйста…

Она лежит на столе. Едва ли в двух метрах. Ангельский лик улыбается.

— Еще раз откроешь пасть — огребешь ведро холодной воды!

Она умолкает. Прекращает бороться. Не так и страшно умирать, когда у тебя нет будущего. И никогда не было. Она призывает последнее избавление.

— Почему мне никак не умереть, дьявол! — стонет она.

Красавчик подходит ближе.

— Тебе не дадут умереть… Это было бы слишком легко! Надо, чтобы ты всю жизнь сожалела… Чтобы не забывала никогда. Чтобы послужила примером для прочих… Узнав, что тебе пришлось испытать, они присмиреют!..

Как за таким милым лицом скрываются подобные ужасы?

Разгорается день. Третьи сутки пыток.

Вертухаи уходят. Марианна закрывает глаза. Наконец-то можно поспать… забыть о всепроникающем свете… Но через несколько минут являются две охранницы. Ни минуты передышки, вот какой у них план. Они развязывают Марианну, тащат в душ. Швыряют в кабинку, отключают горячую воду.

Марианна шатается, голая на бесконечном леднике.

Она пользуется моментом, чтобы напиться и помочиться. Вытереться нечем. Надзиратели снова тащат ее в камеру. Ангельский лик уже вернулся. У него в руках два электрических провода. Марианна в панике, ее испуганный взгляд встречается с его взглядом, полным решимости. Его, похоже, удивило, что девушка еще держится на ногах. Ей скручивают запястья стальной проволокой, а провод надевают на шею.

Мерзавцы, они хотят повесить меня!

Почти.

Пока тетки держат ее, он привязывает провод к верхней перекладине решетки. Больше не нужно оставаться с ней, она не рискует заснуть. Вынуждена стоять на цыпочках, чтобы провод не задушил ее.

Время от времени она позволяет себе коснуться пятками пола. Санкция следует незамедлительно. Провод врезается в плоть, не дает дышать. Ей долго не выдержать. Через час она решает умереть. Становится обеими ногами на пол. Даже сгибает колени. Металл сжимает трахею, позвонки раздвигаются…

Ты должна умереть, Марианна. Прекратить страдания.

Однако ноги распрямляются, будто кто-то отпускает пружину. Рефлекс. Легкие требуют воздуха. Слишком трудно предать себя такой ужасной смерти.

Вторая попытка, еще через час. Опять не получилось.

Марианна уже и не знает, сколько времени борется впустую.

Они наконец возвращаются. День все еще длится. Обрезают провод, она падает камнем. Разбивается на тысячу кусков. Кашляет, сплевывает, дрожит. Стальная проволока по-прежнему врезается в запястья, терзает плоть. Ее привязывают к решетке за шею и за щиколотки, в сидячем положении на этот раз. Ягодицы на пятках, колени на выщербленном полу. Ей едва хватает воздуха. Постепенное удушение.

Приходит ночь. Сорок восемь часов пытки.

Голод, жажда. Холод. Грязь повсюду на теле, все еще обнаженном. Боль, умноженная многократно. Тысячеглавая змея, вонзающая ядовитые зубы в каждую клеточку застывшей плоти.

Наконец-то сон… Коленями на полу. Затылок упирается в решетку. Она настолько изнурена, что уснула бы и стоя. Но они скоро возвращаются. Грубо пробуждают ее. Пинками. Она выкрикивает какие-то слова, без всякого смысла. Полные ужаса нет, трагические довольно.

Они тоже орут. Требуют замолчать. Она подчиняется. Ей показывают чашку горячего кофе, ставят на пол в другом конце камеры. Развязывают ноги.

— Пойди возьми!

Идти она не может, мышцы ног затекли. Она ползет, находит приманку. Как же пить, когда связаны руки? Ангел опрокидывает чашку, кофе выливается на пол.

— Придется полизать!

Она колеблется. Да, колеблется. Но в конце концов поднимает на него глаза:

— Нет.

Он изумлен. Сидя на полу, Марианна ждет продолжения. Их фантазия, не знающая предела, должно быть, измыслила целый набор варварских пыток. Но нет. Ее всего лишь бьют. Снова. Особенно усердствует тот, с гламурной картинки. Другим вроде бы это прискучило. Или дошло, что ее не сломить.