Союз трех

– Да, до него три дня пути верхом. Кроме того, мы продолжаем больше узнавать о ситуации на юге. Два долгохода побывали там и видели армии циников, человек по сто в каждой, с повозками, в которые они впрягли медведей. Также в этих повозках они видели огромные деревянные клетки десятиметровой высоты, а в клетках сидели пэны!

Гул возмущения и ужаса поднялся в зале. Долгоход снова поднял руку, требуя тишины, и заговорил опять:

– Без сомнения, это страшно; а еще оба долгохода уверяют, что небо на юго-востоке стало… красным! С утра до вечера и даже ночью оно не меняется, оставаясь огненно-красным и как будто живым. Повозки отправляются в том направлении, и, вероятно, под этим инфернальным небом теперь живут циники.

Час спустя, когда долгоход закончил рассказ, Мэтт вместе с друзьями отправился на кухню поужинать; все были голодны. Но Мэтт даже не притронулся к своей тарелке. Эта таинственная история, случившаяся на севере – нападение на поселок, – лишила его аппетита. Он не хотел верить собственным догадкам. Похоже, Ропероден действительно существовал и двигался сюда, сметая все на своем пути. «Зачем он меня ищет? Может, он существует, но на самом деле охотится не за мной… Всего лишь является ко мне в кошмарных сновидениях…» Мэтт цеплялся за любую возможность, которая позволила бы ему усомниться в собственных предположениях.

Эмбер, проглотив тарелку макарон, отвлекла его от тягостных мыслей:

– Циники сбиваются в группы по сто человек, это ни о чем вам не напоминает? Уверена, что у тех, которые поджидают нас в лесу, есть такие же повозки. Я бы с радостью отдала все происходящие во мне изменения, только чтобы узнать, что они собираются с нами сделать! Зачем они увозят пэнов на юг?

– Я бы предпочел не знать, – возразил Тобиас, – по крайней мере, я еще здесь, живой и здоровый, а не в их отвратительной клетке!

– А ты, Мэтт, что думаешь? – спросила Эмбер.

Тот пожал плечами:

– Не знаю. Ничего не думаю. У нас есть другие дела. Говоря об изменениях, ты имела в виду, что у тебя есть какие-то результаты?

Эмбер покачала головой:

– Нет, ничего нового, все пэны продолжают изучать себя с большей или меньшей долей успеха, но ничего нового нет. Что до меня, то я постоянно тренируюсь, но не могу управлять своим даром. Иногда мне кажется, что я в двух шагах от результата, но увы! Ничего не получается. И это меня раздражает!

– Что будем делать с этой третьей группой? – спросил Тобиас.

– Не сейчас, – заявил Мэтт.

– Не забывай: это один или несколько убийц, – возразила Эмбер. – Или тебе напомнить, что этот кто-то попытался сбросить нам на голову огромную люстру?

Мэтт поднялся:

– Мы ничего не знаем об этой загадочной группе. Пойду спать – теперь мы с Тобиасом будем ночевать в одной комнате, так безопаснее. Ты можешь поступить так же, договорившись с кем-нибудь из девочек, живущих в Гидре. Кому из них ты доверяешь?

– Гвен согласится без проблем. С тех пор как мы поговорили о происходящих в ней изменениях, она боится спать одна.

– Отлично, – подытожил Мэтт. – Ночью отдохнем, а завтра займемся делом. Надо вычислить всех заговорщиков, действующих заодно с Дагом, время не ждет.

Вновь подумав о черном существе, бродящем в лесах, Мэтт ощутил, как его охватывает глухая тоска, вытесняя любые мысли о неотложных делах.

35 Замешательство

Ночью Мэтт просыпался несколько раз – весь в поту, с сильно колотящимся сердцем и пересохшим горлом. Он совершенно не помнил, какой очередной кошмар ему приснился, но не сомневался, кто именно преследовал его во сне. Ропероден.

На следующее утро они с Тобиасом стали наблюдать за Дагом; у них это получалось так себе, поскольку друзья боялись привлечь его внимание. В это время Эмбер принимала у себя в ротонде пэнов, желавших рассказать ей об изменениях.

Вечером, когда они собрались вместе за ужином, Эмбер сообщила друзьям, что занесла в список восемь случаев изменений, не вызывающих сомнения. Пэны все больше доверяли Эмбер, приходили к ней, как к доктору, и убеждали приходить других. В течение каких-нибудь двух недель она могла бы полностью закончить с этим делом.

– Я только что видела маленького Митча и думаю, у него проявились незаурядные аналитические способности, – добавила девушка. – Он все время рисует то, что видит, и у него такая зрительная память, какой я ни у кого еще не встречала. Совершенно точно существует связь между изменениями и нашими ежедневными занятиями. Наш мозг совершенствует необходимые навыки, он реагирует на них, как мышца.

– И никаких могущественных сил, которые могли бы помочь нам в момент нападения извне? – спросил Мэтт.

– Не совсем так. Требуется еще время, чтобы разобраться. И не говори ни о каких силах. Здесь нет ничего магического.

– Извини, сказал не подумав. Больше ничего?

– Нет, вот еще что: я поговорила с одной девочкой из Козерога, Светланой. Она учится управлять небольшими потоками воздуха. А еще пришел длинный Колин, он переживает, что тоже меняется; правда, не стал говорить, что именно с ним происходит.

– Колин действительно старше всех на острове? – уточнил Мэтт. – Такой темноволосый здоровяк с прыщавыми щеками?

– Да, это он. Пусть Колин немного глуповат и занимается только своими птицами, но, думаю, когда изменения, происходящие в нем, станут очевидными, он мне все расскажет. А, забыла: еще я беседовала с Тиффани из Единорога и узнала про Клаудиа – Тиффани с ней хорошо знакома. Кажется, та умеет дружить, хотя и окружила себя тайной – почти ни с кем не общается и куда-то уходит из комнаты по ночам. Паркет там скрипучий, поэтому все слышно. Однако Тиффани не знает, куда она ходит, и подозревает, что Клаудиа бегает на свидания с мальчиком, я не стала ее разубеждать. В любом случае понятно, что Клаудиа состоит в заговоре.

Во время десерта к ним присоединилась Гвен. Глядя на ее длинные белые волосы, Тобиас вздрогнул, представив, как они встают дыбом, пока она спит. Потом девушки ушли вместе в Гидру, а ребята поднялись в комнату Тобиаса. Там они проболтали полтора часа, ожидая, пока погаснут огни в окнах. Они вспоминали родителей, которых им теперь не хватало, своих одноклассников, гадая, выжили ли те во время Бури и где могли быть теперь. Наконец с тяжелым сердцем оба оделись в плащи с капюшонами, которые Тобиас нашел в магазине, и вышли в темный коридор.