Созидая на краю рая

Он вздрагивает и открывает глаза.

Вижу на бледных щеках солёную влагу. Он что, плакал?

– Всё хорошо, – ласково говорю я, проводя большими пальцами по его скулам, пока он хватает ртом воздух.

– Белла… – стонет он, морщась.

– Я здесь. Ты со мной. Всё хорошо, – повторяю, словно заученный с детства стишок. Боже, как меня беспокоят его кошмары. Если он говорит, что это не в первый раз и случается часто…

– Белла! – будто заново узнавая, он поднимает руки, и уже через секунду я оказываюсь на его груди, крепко прижатой бледными пальцами.

– Ты дрожишь, – взволнованно замечаю я, поглаживая участки кожи его рук, до которых могу дотянуться. – Что тебе приснилось?

– Не важно… – шепчет он и зарывается в мои волосы. Его судорожное дыхание заставляет пробежать толпу мурашек по моей спине.

– Попытайся успокоиться, – на ощупь, следуя рукой по его груди, перехожу на шею и ласкаю кожу там. – Всё кончилось.

Его мышцы в ответ на мои слова только напрягаются.

Мы так и лежим, пока его дыхание не становится более-менее нормальным. Аккуратно отстраняюсь, разжимая его руки, и заглядываю в изумрудные глаза.

– Как ты?

– В порядке, – нехотя сообщает он.

– Что тебя так мучает? – в моём голосе, наверное, прорезается боль или отчаянье, потому что выражение лица Эдварда меняется.

– Это глупости…

– Нет, не глупости! – повышая голос, пытаюсь достучаться до него я. – Тебе ведь плохо.

– Хочешь обсудить это сейчас? – резко спрашивает он, и я прихожу в себя. Действительно, сейчас не время. Я вижу, что Каллен напуган…и это сводит меня с ума. Так же, как и за Тони, обидчику этого человека мне хочется оторвать голову собственными руками.

– Прости, – шепчу я, стирая оставшиеся слёзы с его щёк. – Сейчас не нужно, я понимаю.

– Ох, Белла, – снова стонет он, притягивая меня к себе. Тёплое дыхание скользит по шее, пока не замирает у меня на груди.

Его руки и ноги обвили моё тело, словно лианы, боясь выпускать, а его голова покоится на моей груди.

Я не могу шевельнуться.

И не хочу.

– Что ты делаешь? – тихо спрашиваю я, рассматривая бронзовые кудри, оставшиеся в поле моего зрения.

– Так нужно, – отвечает он, вздыхая. – Ты не против?

Надо же, он спрашивает у меня позволения!

– Нет, – придаю голосу нежность. Мои подозрения выходят наружу – он просто испуганный маленький ребёнок, с которым что-то произошло ещё до приюта. Я почти уверена, что это дело рук его отца. Только выяснить бы, что…что привело его к такому состоянию и заставляет страдать от кошмаров?

Сегодня вечером у меня не было времени обдумать наш разговор, так как вернулись мы поздно и сразу отправились сюда, в спальню.

Я думала, Эдвард захочет заняться со мной любовью, но он даже не заикнулся об этом.

Уже тогда материала для обдумывания у меня было хоть отбавляй, а теперь…после этой ночи, после его очередного кошмара…

Почему же мне так больно?

Почему моё сердце разрывается при виде страданий этого человека?

Потому что я что-то чувствую к нему?.. Или просто сопереживаю?

– Как же ты нужна мне, – выдыхает Каллен, возвращая меня из размышлений к текущей ситуации. – Не бросай меня! Не уходи!..

Такая откровенная просьба обескураживает меня, но я нахожу в себе силы ответить:

– Не брошу, – обещаю я, не до конца осознавая, смогу ли сдержать это обещание.– Только, пожалуйста, постарайся контролировать свой гнев. Ты меня…пугаешь…иногда…

– Я не хочу тебя пугать, – уверенно говорит он. – Я постараюсь не делать этого.

– Хорошо, – наклоняю голову, отрывая её от подушки, и целую его волосы. – Спасибо.

В тишине, в которой слышно лишь наше дыхание, мы проводим недолгое время.

– Теперь спи, – мягко просит Эдвард, отстраняясь от меня.

– Нет! – мой тон его настораживает, но действий он не прекращает. – Эдвард, не уходи!

– Я прогуляюсь и вернусь. Спи, – он выдавливает улыбку, вставая с кровати.

– Ты просишь меня остаться, а сам уходишь.

– Это разные вещи.

– Останься, – настойчиво зову я, плохо различая его очертания в ночной мгле комнаты отеля.

– Я не могу больше видеть эти сны. Мне нужно проветриться,– почти отчаянно говорит мужчина. – Ты не знаешь, каковы будут последствия, если я сейчас останусь здесь.

– Всё будет хорошо, – встаю с кровати и прижимаюсь к нему. – Я же тут.

– Ты не сможешь отогнать мои кошмары, – горестно произносит он.

– Я попытаюсь. Дай мне попробовать.

– Нет! – отрезает он и ощутимо напрягается. – Я не хочу испытывать это снова.

– Ладно. Тогда я пойду с тобой, – тянусь к выключателю, и комната озаряется светом, отчего мы оба прикрываем глаза.

– Зачем? – устало спрашивает он.

– Хочу прогуляться, – начинаю искать свои шорты и майку, но сильная рука останавливает меня.

– Тебе незачем это делать.

– Есть зачем, – убираю его руку со своей одежды. – Я не отпущу тебя одного.

– Мне почти сорок лет, Белла, – мужчина закатывает глаза, фыркая. Похоже, обстановка разряжается, и он забывается. Что же, это к лучшему.

– Во-первых, тридцать восемь. А во-вторых, это не мешает мне переживать. Так что либо мы оба остаёмся, либо оба идём.

– А ты упрямая… – прищуриваясь, замечает Эдвард.

– Я тебя предупреждала, – стаскиваю ночную рубашку, надеваю майку, следую к полке с обувью и достаю оттуда босоножки.

Когда оборачиваюсь, Эдвард стоит позади меня в одежде.

– Как ты? – у меня округляются глаза, пока я пытаюсь понять, с какой скоростью он одевается.

– Годы тренировок, – ухмыляясь, бросает мужчина, но потом его лицо мрачнеет. – Пошли.

Мы спускаемся вниз на лифте.

В холле на табло светится время – три сорок пять ночи. Да уж, таких прогулок у меня ещё не было.

Сонный портье вяло улыбается нам, когда Эдвард отдаёт ему ключи.

Свежий ночной воздух ударяет в лицо сразу же. На улице достаточно тепло, так что я не зря одела майку.