Спаси меня
Шрифт:
Даже если бы Винс хотел, чтобы Сэйди осталась, она всегда говорила, что сделает ноги из Ловетта, как только представится такая возможность. Обратно к своей настоящей жизни. Когда они только встретились, это было одной из причин, по которой Сэйди оказалась так привлекательна для него. Кроме очевидного: она была умной и сильной. В эти последние несколько дней она не согнулась под тяжестью потери. В отличие от матери Винса, которая всегда падала на колени, когда ее сердце разрывалось на части, Сэйди стояла и встречала то, что надвигалось на нее, со спокойным достоинством. Ему нравилось в ней это. Хотя теперь ее отъезд перестал быть одной из
— Ты хороший человек и заслуживаешь хорошую женщину.
И это демонстрировало, как мало Бекка знает. Он не был хорошим человеком. Он видел и делал то, о чем никогда не стал бы говорить ни с кем за пределами армии. То, что гражданские никогда не поняли бы.
Ужасные вещи, которые запятнали его душу, и все же Винс ни о чем не сожалел и сделал бы это снова, если бы страна приказала. То, что он сделал бы, чтобы защитить свою семью. Только его семья больше в нем не нуждалась.
— Я думаю, ты в самом деле потрясающий, Винс. — Бекка смотрела на него своими большими карими глазами.
Телефон запищал, и Винс вытащил его из кармана. Открыл смс и прочитал: «Спаси меня».
На заправке была куча дел. Он потратил весь день, просматривая квартиры, а последние четыре дня провел с Сэйди. Он отставал от графика. И все еще мог хорошенько потрудиться несколько часов сегодня. Ему нужно была поработать сегодня еще несколько часов, прежде чем он уедет в Сиэтл на несколько дней. Неожиданная поездка отбросит его еще дальше назад в выполнении планов работ, что может стоить ему денег. Винс ненавидел терять деньги почти так же сильно, как ненавидел неизвестные неизвестные и быть должным кому-то.
Он положил телефон в боковой карман брюк и сказал:
— Уже поздно. Пора ехать домой.
Выпроводив Бекку за дверь и сев в пикап, Винс по дороге в «Джей Эйч» не стал утруждаться и спрашивать себя, почему бросил все, чтобы спасти Сэйди. В этом не было никакого смысла, а он предпочитал, чтобы смысл был. Хороший план. Ясная цель. Известные известные.
Свернув с шоссе, Винс подъехал к воротам «Джей Эйч». Ему нравилось говорить себе, что это не больше, чем секс. Такой ответ был простым.
Прямолинейным. Ясным. Но идущая к Винсу женщина, из-под каблуков сапог которой вылетали маленькие облачка пыли, выглядела чертовски сексуально и была одной сплошной плавящей мозги горячей сложностью. Тем, что старый Дон Рамсфельд называл известной неизвестной.
Умнее всего было развернуться на сто восемьдесят градусов, прежде чем неизвестная часть этого уравнения превратится в большое дерьмо. Винс ненавидел дерьмо. Ненавидел
то чувство, которое заползало в него, будто он был на незнакомой территории. Каждый хороший воин знал, когда нужно остановиться. И убираться к черту. В течение полусекунды Винс раздумывал над тем, чтобы развернуть машину. А потом Сэйди улыбнулась и помахала, и Винс почувствовал, будто его ударили под дых. И пришлось напомнить себе, что надо дышать. Он нажал кнопку на двери, и окно открылось.— Привет, морячок, — сказала Сэйди. От шоссе поднималось бледное пыльное облачко. Она заглянула в открытое окно и увидела темные волосы и зеленые глаза на лице, которое, казалось, становилось все красивей с каждой встречей.
— Куда собралась? — спросил Винс.
— Куда-нибудь. — Сэйди отмахнулась от пыли. — Интересует?
— Возможно. — Он улыбнулся. — Что у тебя на уме?
Она улыбнулась в ответ, по-настоящему улыбнулась в первый раз за весь день.
— Скверная затея, о которой мы, возможно, пожалеем.
Винс указал на сиденье рядом с собой.
— Запрыгивай.
Сэйди не нужно было просить дважды. Пока она шла по шоссе, мимо проехало несколько машин, полных скорбящих. Они все были добрыми и благонамеренными, но она исчерпала темы для разговоров. Скользнув на сиденье, Сэйди пристегнула ремень.
— Боже, ну и денек. — Сняла шляпу и откинула голову на подголовник.
— Устала?
— М-м-м.
— Как все проходит? — Винс развернул машину и поехал обратно в Ловетт.
Сэйди повернула голову и посмотрела на него: и это она слышит от парня, который сказал, что не хочет разговоров?
— Похороны были милыми. Тонны цветов и множество людей. Еды достаточно, чтобы накормить целую деревню. Что не так-то просто сделать в Техасе. — Сидя в уютной кабине пикапа Винса, Сэйди позволила себе расслабиться в первый раз за день. Может быть, даже за неделю. — Чем ты занимался весь день? — Вау, их разговор походил на разговор пары. Что немного пугало.
— Искал квартиру и купил надувной матрас и спальный мешок в Амарильо.
— Я не знала, что ты ищешь квартиру.
На нем была обычная одежда: коричневая футболка и бежевые брюки карго. Из всех, кого знала Сэйди, Винс был единственным парнем, который мог носить такие цвета и заставлять их выглядеть какими угодно, только не унылыми.
Пикап выехал на шоссе.
— Прошлой ночью вернулась Лоралин.
— Я знаю. Она была на похоронах, а потом принесла пирог.
Винс взглянул на свою спутницу, затем снова посмотрел на дорогу.
— И это одна из многих причин, по которым я переезжаю.
Брови Сэйди взлетели на лоб, пока она изучала профиль Винса, его мощную шею и плечи, обтянутые футболкой.
— Ты уже что-то нашел? Как быстро.
— Я быстро действую.
— Я помню. Ты запустил руки мне под платье во время второй встречи.
Он тихо рассмеялся, снова посмотрев на нее.
— Ты не жаловалась.
— Точно.
Протянув руку за спинку своего кресла, он вытащил для Сэйди холодную бутылку диетической колы и упаковку «Читос».
Она смотрела на оранжевый пакет, лежавший у нее на коленях. Чувствовала холод бутылки с колой в своей руке. И в груди внезапно появилась тяжесть. Сердце чуть кольнуло. В прошлом мужчины дарили ей цветы, украшения и белье, а ее сердце болит из-за «Читос» и диетической колы?
— Ужин? — Возможно, все дело в эмоциях этого дня. — Осторожней. В следующий раз можешь пригласить меня в кино.