Спящая царевна. Совершенно секретно

Однако здесь, в избушке, ненастьем их не напугать. Наоборот, это шуршание дождя по крыше, стук ветра в стёкла, тихий говор леса снаружи действовали так усыпляюще, как тихая, мелодичная колыбельная. А ещё огонь в печи трещит… И сразу уютно, тепло, душевно.

А запах какой! М-м-м…

— Готова! — так же радостно ответила Делия. — Наверное… Посмотри, я же не понимаю! Ты сказал, если зажариться — снять… Я подумала, что уже хватит. Угадала?

— О, какая золотистая! С поджарками, — восхитился Андрей, — такую я и люблю. А ты, оказывается, хозяюшка, хоть и царевна! Сейчас будем пробу снимать…

Они уселись за стол, по-простому, даже без тарелок. Аппетитные хрустящие кусочки поддевали вилками сразу со сковородки. Андрей ещё огурчиков свежих порезал.

Потом чай душистый налил, а к нему поставил на стол банку сгущённого молока, варенье из клубники и сухари с изюмом.

И теперь с удовольствием наблюдал, как Делия всё это пробует: делает большие глаза, вскидывает брови, ахает, причмокивает, и смешит его всеми возможными способами.

— Да ты погоди…в чай добавь, так ещё вкуснее… — подсказывал он.

— Нет, мне так нравится! — она облизнула ложку с совершенно счастливым видом. — Какая вкуснятина…

— Это сгущенка, — хвастливо объяснял Беркутов, словно он сам её приготовил. — А вот варенье попробуй, сладкоежка!

— М-м-м, — почти простонала Делия, — это даже вкуснее картошки…

— Вот погоди, по дороге на реке ночевать будем, так я тебя ещё ухой накормлю, — пообещал Андрей.

— Повезло мне с тобой, — неожиданно выдала царевна.

Подперев щечку кулачком, она сидела напротив и прожигала в нём дыры своими огромными небесно-чистыми глазами. И под этим взглядом, Андрей смутился как мальчишка и едва не поперхнулся чаем. Она ведь сейчас явно не про еду…

— Знаешь, так странно… — задумчиво продолжила Делия. — Я вроде бы в родной земле, дома, но тут всё другое… И я как дитя. Как хорошо, что меня нашёл именно ты. Не представляю, что бы я без тебя делала…

— Ну… нашёл-то тебя не я, — усмехнулся Андрей, — я тебя украл.

Интересно, она успела заметить, как за этим смешком он попытался скрыть глупую влюблённую улыбку?

Делия в ответ только улыбнулась. Потом взгляд её медленно скользнул по комнате.

— Даже жаль, что завтра надо уходить отсюда, — вздохнула она. — Такой славный дом у тебя…

— Не расстраивайся! Ведь всегда можно вернуться, — подмигнул Беркут. — Вот спасём мир, потом возвратимся сюда, и я буду тебя каждый день кормить картошкой и сгущенкой!

— Звучит как угроза! — звонко рассмеялась она.

Потом небесные глаза задержались на большом собачьем портрете.

— Твой друг? — с уже привычной непосредственностью поинтересовалась Делия.

— Подруга, — грустно улыбнулся Андрей. — Боевая подруга. Тайга. Почти тринадцать лет со мной везде и повсюду была. Я ещё совсем пацаном её взял. Вот даже не представляю теперь, что другую собаку вместо Тайгуши заведу. Но без пса в лесу плохо… Большой помощник пёс для охотника, — Андрей хмыкнул иронично: — А без собаки — поговорить даже не с кем…

Она ответила улыбкой на его шутку, но глаза смотрели понимающе и очень серьёзно.

— А как ты оказался один в лесу? — с интересом вглядывалась Делия в его лицо. — Почему такую жизнь выбрал? Вдали от людей, в одиночестве… Прости, Андрей, если снова говорю не то! Об этом можно спросить или…

— Можно, — оборвал он. — Ты извини, что я вспылил давеча. Так уж вышло, Дель! Отец меня в лес привёл. Его не стало, а я вот… здесь остался…

* * *

Андрей отвёл взгляд, смотрел теперь в окно, словно мог что-то разглядеть в густом сумраке ненастья. Лес терялся в вечерней мгле, и он мог лишь наблюдать, как крупные капли скатывались по запотевшему стеклу, будто слёзы.

— Хотя… наверное, мне стоило лес возненавидеть… — рассудил Беркутов, — после того… как отца… Но я даже тогда уже понимал, что лес тут ни при чём. За всеми дурными делами всегда стоят люди. Это не значит, что все мы такие… Хороших людей всё-таки больше, так я думаю. Но иногда и одного подлеца на твоей дороге хватит, чтобы всю жизнь загубить… Вот и отцу моему не повезло! Столкнулся с нелюдями. Ни за что застрелили. А я… я это видел. У меня на глазах его…

Делия поражённо ахнула.

— Люди? Люди убили? — ошеломлённо переспросила она. — Как же так?

— Люди, Делия, люди… — он оторвался от окна, со злой горечью посмотрел ей в глаза, — если их так назвать можно. Это у вас там серые-белые-фиолетовые… А у нас — человек за всё в ответе.

Андрей опустил голову, не в силах видеть эту муку в её чистом взгляде — царевнам из сказки, наверное, сложно представить, как жестока бывает жизнь. Хотя… она ведь тоже знает не понаслышке, что такое война, и сюда не на бал прибыла. Может, и стоит ей рассказать…

Вроде и привык уже всё в себе таскать столько лет, а с ней вот, как ни странно, поделиться хочется.

Ох, Беркут, чего, спрашивается, тогда рычал на неё, чтобы не лезла в душу? А теперь, значит, сам готов… распахнуть её… душу эту самую…

Ну и готов! И что?

Андрей поковырял пальцем сучок на столешнице.

— Батя… он лес больше жизни любил. Понимаешь? Влюблён был в лес, в горы эти, в тайгу, в землю родную. Он ведь за неё сражался… У нас, Делия, тоже тут война была такая, что… Даже у нас, детей, уже после победы рождённых, от разговоров о ней кровь в жилах стынет. Столько жизней по всему миру она отняла. Но самые страшные битвы здесь, у нас, происходили. Не в Ржанке, конечно. Сюда враги не дошли. Но каждый советский человек знает теперь, как это больно, когда твою родную землю топчут враги.

??????????????????????????— Неужели и войну люди затеяли? — снова ужаснулась Делия. — Поверить не могу… Никогда люди против друг друга не сражались. У нас только один враг — Серые. Да ещё в прежние времена с «сынами тьмы» у ариев битва была. Может, это… Серые?

— Нет, Делия, мы с людьми бились, с фашистами. Они, кстати, себя как раз называли арийцами, — криво ухмыльнулся Андрей, — и хотели все другие народы уничтожить, чтобы только арийцы и жили припеваючи на белом свете.

— Не может такого быть! — рьяно замотала головой Делия. — Сколько бы веков не прошло… Не могли наши потомки забыть, что каждая жизнь бесценна. Может, это тоже происки Серых… — глаза Делии вдруг широко распахнулись, словно её озарило. — Андрей, а если они специально так говорили… Что бы имя нашего народа опорочить, чтобы память о нас осквернить, а? Ведь теперь все думают, что арии — это злодеи и убийцы… А мы никогда не проливали кровь своих собратьев, никогда!

— Тише, тише, не волнуйся так, — Беркутов на секунду коснулся её руки, чуть сжал ладонь. — Очень может быть, что ты права. Идеология у них сплошь на вранье была построена. Так что… ведь действительно… Слушай, но если они хотели, чтобы вас ненавидели, значит, они о вас знали? А кто мог знать про твой народ, который ни в одном в учебнике истории не упомянут? Получается… за этим всё-таки Серые стояли…

— Вот они только и мечтают людской род в рабов превратить или вовсе уничтожить, — согласно кивнула Делия. И тотчас спохватилась: — Ой, Андрей, прости! Я тебя от главного отвлекла… Ты же про отца говорить начал…