Спящая цикада

Хон старался. Поправлял, объяснял... Забывшись, стал вести себя раскованнее, выпустив на свободу привычки. Анна с улыбкой смотрела, как он то и дело запускает пятерню в волосы. Вскоре аккуратная прическа растрепалась, придавая молодому человеку хулиганский вид.

Стук в дверь прервал занятие. Вошел дежурный:

– Наири, простите, что прерываю, но ужин остывает. Курсант Саван, вы должны были проследить за временем. И приведите себя в порядок!

Хон тут же подобрался, пригладил волосы и застегнул верхнюю пуговицу. Выходя из кабинета, Анна слышала, как его распекают буквально за все.

Ужин она проглотила, торопясь вернуться к работе. Хон, застегнутый на все пуговицы, ждал, вытянувшись у кресла.

– Уже поел?

– Наири не нужно заботиться о...

– Подожди, так ты все это время тут был? Какая глупость. Иди, поужинай и... кстати, который час? Уже поздно... Значит, до завтра.

Отпустив Хна, Анна погрузилась в работу. Наслаждаясь забытыми ощущениями. И, к собственному стыду поняла – она не так умна, как себе казалась. Язык саритов давался гораздо легче. Анна загрустил, вспомнив Ларррика. Он почти стал другом...

Дверь кабинета приоткрылась. Дежурный рораг настойчиво порекомендовал идти спать:

– Наири нужно беречь здоровье.

– Для чего?

Бормоча, что она думает о соблюдении режима, побрела в спальню. Горячий душ, удобная кровать и – непонятные сны. Снова ласкающие прикосновения, не вызывающие ничего, кроме раздражения. Невидимка отстал только к рассвету.

Утром за окном немилосердно громко зазвенели птичьи трели. Анна улыбнулась сквозь сон и с головой завернулась в легкое покрывало: предутренние грезы самые сладкие. Но почти сразу села в кровати, сгоняя остатки дремы. Соблазн поспать подольше никуда не делся, а дел Анна на сегодня наметила немало дел.

Дежурный вскочил со стула, протирая красные глаза.

– Вы тут всю ночь сидели? Это очень вредно – не соблюдать режим.

– Да, Наири, но...

А Анна уже шурудила на крохотной кухне. Увы, из знакомых продуктов там оказался только чай и рис.

– Подождете немного, сейчас доставят завтрак.

– А если не подожду? А вы уже ели? А мальчики?
– она кивнула на окно. Из кухни хорошо просматривалось крыльцо с замершими курсантами.

– Мы поедим после дежурства.

– А...
– Анна прислушалась.

Снаружи долетали голоса: задорные юношеские вопли, суровые окрики наставников.

– В Академии уже проснулись?

– День учеников начинается на рассвете, Наири. Утреннее построение, зарядка. Потом завтрак. И – занятия.

– Значит, все, кроме вас, успели поесть?

– Нет. Группы возвращаются с пробежки. У них полчаса на то, чтобы привести себя в порядок, и лишь после этого курсанты пойдут в столовую.

– Тогда может, поесть вместе со всеми?

От подобной перспективы рораг дар речи потерял. Но Анна уже загорелась:

– Ну, что скажете?

– Наири, я немедленно пошлю за вашим завтраком. Вам не придется ждать.

– Значит, ждать, пока приготовят, будут ученики... верно?

– В Академии достаточно работников, чтобы...

– Я тут как в одиночной камере. Поэтому...

Курсанты взяли на караул.

– Вот что, ребята. Сейчас все вместе идем в столовую. Будем завтракать. Вы тоже, не надо так таращиться. Мне плевать на ваше "положено-не положено", смотреть, как молодые, здоровые парни зарабатывают гастрит, я не желаю!

Её появление в главном корпусе Академии произвел фурор. Поняв, кто перед ними, и взрослые, и подростки падали ниц, не смея поднять взгляда. Сообразив, что все ученики рискуют остаться голодными, Анна шепнула сопровождающему:

– Скажи, чтобы не смели. Пусть все идет своим чередом.

Но приветствия от ректора выслушать пришлось, да и в столовой молодые люди повскакивали с мест, вытягиваясь в струнку.

– Вольно! К приему пищи приступить!
– вспомнила Анна студенческую жизнь и сборы, которые раз в год устраивал военрук.

Первыми решились выполнить приказ курсанты. Кадеты, глядя на старших товарищей, тоже стали усаживаться. Застучали ложки – к удивлению Анны, с утра подали суп.

Перед ней поставили красивую тонкостенную тарелку. Повар сам принес, держа поднос на вытянутых руках, словно невиданную драгоценность. Рис, и несколько видов маринованных овощей расставили заранее. Преподаватели не посмели усесться в присутствии Наири, так и стояли вокруг.

– Господа офицеры, присаживайтесь. И очень прошу - отпустите ребят. Пусть хоть поедят спокойно.

По знаку ректора "почетный караул" испарился. Преподаватели, несколько смущаясь, заняли свои места. Только повар замер за спиной Анны, готовый прислуживать.

– Нет, так не пойдет. Я сама могу взять нужный прибор или положить себе добавки. Поэтому... Слушайте, по-хорошему прошу - дайте нормально поесть, а? Без всяких китайских церемоний.

– Госпожа, дисциплина и субординация...

– О нет!
– взвыла Анна.

Интонации в её голосе напугали ректора, потому что по его кивку повара словно ветром сдуло.

– Приятного аппетита, господа!

Ели в молчании. Анна первая разговор не заводила, осматривалась.

Большой зал, уставленный длинными столами. Судя по всему, ученики рассаживались поотрядно. И по возрасту - место у входа занимали самые младшие. Преподавательский стол расположился у высоких окон, так что можно было любоваться пейзажем: зеленой лужайкой с ровно подстриженными кустами.

– Здесь есть садовник?

– Нет. Порядок в Академии поддерживают сами ученики.

Анна кивнула и повернулась к целителю:

– Хочу поблагодарить. Хон - просто сокровище! Но я беспокоюсь, что он уроки пропускает.

– Для Хона это своего рода испытание. Мало кому из курсантов посчастливится побывать на практике еще до окончания обучения.

– И все-таки... Не наказывайте его строго за пропуски.

– Наири, - ректор отложил ложку.
– Хон - будущий рораг. А королевский телохранитель должен уметь многое. Поэтому поблажек не будет. И я умоляю вас отнестись к курсанту со всей строгостью. Используйте его, как пожелаете, и ни о чем не беспокойтесь.