Среда обитания

Аристарх Антонович между тем прошелся вдоль стены, внимательно разглядывая иконы. Наверное, он что-то искал и не мог найти, потому что, скрывшись на несколько секунд из поля зрения капитана, появился, держа в руке маленькую настольную лампу, и стал светить на иконы. Косые лучи прыгали по ним, и казалось, что святые ожили - выражения их лиц судорожно менялись в игре света и тени. Наконец Платонов снял еще одну икону и поставил лампу на место. Потом принес "дипломат" и стал складывать туда иконы.

"Сейчас выйдет, - подумал капитан.
– Тут мы и возьмем его с поличным. Надо же - ведь самый настоящий ворище!" Он тронул Лебедева за плечо и осторожно слез на землю.

– Будем брать на выходе. А то скажет, что влез из чистого любопытства, - прошептал Семен старшему лейтенанту.
– Он тут крупно прибарахлился.

Инспекторы затаились у крыльца, но в доме по-прежнему была тишина.

– Что он там, спать улегся?
– сердито шепнул Бугаев и снова приладился к окну.

Аристарх Антонович, открыв дверцу бара, наливал в стакан коньяк. Налив половину, он посмотрел на стакан, смешно оттопырив губы, и долил еще.

"Вот живоглот!
– подумал Семен, глядя, как Платонов с удовольствием пьет из стакана.
– И коньяк-то марочный выбрал!" Платонов поставил пустой стакан на полочку, внимательно осмотрел бар, взял три пачки сигарет Бугаев не разглядел каких - и закрыл бар. Потом, словно спохватившись, снова открыл и, вынув из кармана носовой платок, тщательно вытер им бутылку, стакан, потом дверцу бара. Бугаев спрыгнул и подошел к Лебедеву, присевшему на крыльце.

– Что там?
– спросил старший лейтенант.

– Цирк. Сейчас будет весь дом носовым платком обтирать.

Но огонь в окне погас, негромко стукнула дверь в глубине дома. Платонов, неслышно ступая, появился на крыльце. Со света он не заметил сотрудников и, повернувшись к ним спиной, прикрыл дверь и сунул ключ в замок...

– Гражданин Платонов!
– строго сказал Бугаев.

– А-а-ай!
– дернулся Аристарх Антонович, словно ужаленный, и, пригнувшись, кинулся от дверей, угодив Лебедеву головой в живот. Каким-то чудом Володя удержался, а Платонов свалился с крыльца, ломая кусты.

Понятыми пригласили старика Гулюкина и соседку, молодую женщину, которая и сообщила, что дом принадлежит Олегу Анатольевичу Барабанщикову. Лебедев сел писать протокол. Бугаев открыл на столе "дипломат" Платонова. Там лежали три небольшие иконы. Аристарх Антонович на вопросы отвечать отказался.

– В чемодане "дипломат", изъятом при задержании гражданина Платонова Аристарха Антоновича, обнаружены три иконы с изображением святых, продиктовал капитан Лебедеву.

Гулюкин, с любопытством разглядывавший иконы, сказал:

– "Георгий Победоносец", "Спас на престоле" и "Положение во гроб".

– Вы точно знаете?
– спросил Бугаев.

– Точно, товарищ начальник.

– Так и запишите, товарищ Лебедев, - официальным тоном сказал капитан.

– Врет!
– вдруг подал голос Аристарх Антонович, пришедший в себя после испуга и сидевший с каменным лицом.
– Старый человек, а врет! Какой же тут "Спас на престоле"? Нечего приписывать мне чужие иконы.

– Немой заговорил, - тихо, себе под нос, буркнул капитан и, повернувшись к Аристарху Антоновичу, спросил: - А что же это за икона?

– Принадлежащая лично мне икона "Спас в силах".

Гулюкин смущенно махнул рукой - пишите, мол, что хотите.

Бугаев открыл второе отделение "дипломата" и вынул оттуда большой синий конверт. В конверте лежала старинная книга в бежевом, телячьей кожи, переплете.

– Библия, что ли?
– Капитан раскрыл ее и увидел, что желтые, кое-где истлевшие страницы исписаны красивой старинной вязью, а заглавные буквы раскрашены.

– Библия толще, - вставил Гулюкин.

– Э-э...
– Аристарх Антонович издал какой-то нечленораздельный звук.

– Вы хотите сделать заявление, гражданин Платонов?
– поинтересовался Бугаев. У него никак не выходил из головы Платонов, пьющий чужой коньяк.

Аристарх Антонович не сводил глаз с книги.

– Нет, не хочу, - наконец выдавил он.

– Запишем: старинная книга.
– Бугаев сунул руку в конверт и достал оттуда железнодорожный билет с фирменным посадочным талоном на "Стрелу".

– Поезд номер один, вагон шестой, место тринадцатое, - сказал он.
– А поезд-то ушел, Аристарх Антонович! Билет-то вчерашний! Что же вы не уехали? Неотложные дела задержали?

Платонов молчал.

– По каким делам вы оказались в доме гражданина Барабанщикова? спросил Бугаев.
– И откуда у вас ключ от чужих дверей?
– Он положил на стол длинный ключ с заковыристой бородкой - чудо кустарного производства. Точно такой же, что нашли в кармане погибшего хозяина дома.

– Мое изделие!
– гордо сказал Гулюкин.
– Точно.
– И требовательно уставился на Аристарха Антоновича, словно хотел поскорее услышать, каким образом его произведение оказалось в руках Платонова.

Но Платонов больше не произнес ни слова. Он сидел с таким видом, словно все происходившее в доме совсем его не касалось. Лицо Аристарха Антоновича снова приобрело выражение значительности и превосходства.

Бугаев махнул рукой:

– Ладно. Еще наговоримся. Время будет.

Понятые подписали протокол, дверь опечатали.

В машине Гулюкин с сожалением, ни к кому не обращаясь, сказал:

– Время позднее, пивком уже не разжиться. Ну да ладно. Вижу, и без меня бы вы обошлись, соколики...

10

На следующий день утром Лебедев выяснил в домоуправлении, что Олег Анатольевич Барабанщиков работал на станции Ленинград-Товарный, в военизированной охране.

Начальник охраны, пожилой плотный мужчина, похожий на офицера-отставника, только что вскипятил чай и разложил на столе бутерброды, поэтому появление Лебедева его не слишком обрадовало. Он отвечал неохотно, хмурился, то и дело дотрагивался широкой загорелой ладонью до чайника, словно хотел намекнуть о необходимости поскорее закончить разговор.