Старая школа рул

— Ладно, — заржала она. — Походу у тебя от встряски связь с действительностью окончательно оборвалась.

— Возможно, — пожал я плечами.

— Но я тебя серьёзно предупреждаю, лучше тебе Мэта не агрить, в твоём-то положении.

— Поздно.

— Что?

— Я говорю, поздно. Мэт уже здесь.

Он ввалился в класс с недовольной рожей и остолбенел. В глазах его вспыхнуло пламя гнева, но я сохранял полную невозмутимость.

— Что с тобой? — вскочила Алиса.

Рожа Мэта, помимо того, что была недовольной, была ещё и разбитой. Удар хрустальной сахарницей вызвал определённые последствия, следы которых не успели за один день исчезнуть. Поэтому сейчас Матвей Шалаев имел весьма героический вид.

Но, несмотря на то, что моё присутствие рядом с Алисой его явно огорчило, он крепко сжал зубы и ничего не сказал. Просто бросил рюкзак на соседнюю парту и нехотя опустился на стул.

— Мэт? — удивлённо воскликнула Алиса и её брови поползли на лоб.

— Та-да-да-да! — процитировал Бетховена Саня Глитч. — Так судьба стучится в двери.

— Чё ты уселась с этим обсосом? — бросил Мэт, не глядя на Алису, да и вообще ни на кого не глядя.

Он не боялся меня, он, скорее всего, одержал бы верх, доведись нам биться один на один и с голыми руками. Не так легко, как раньше, но, чего греха таить, силёнок у него было побольше, чем у Краса.

Но произошедшее между нами казалось ему постыдным и жалким, особенно учитывая, что я видел его мать в неприглядном виде. В общем, я был уверен, теперь он начнёт меня сторониться, не желая напоминать себе о позоре, а мне — давать шанс снова ткнуть его мордой в нечистоты.

— Ну всё! — крикнул Глитч Алисе. — Ложись, девка, большая и маленькая! Целуй Красивого!

— Отвали, Глитч! — недовольно рыкнула она и поднявшись со стула, перекинула свои вещи к Мэту.

— Э! — не унимался он, продолжая отсыпать прибаутки от Фоменко. — Долг нагишом платят! Давай!

— Я тебя убью щас!

Мэт не обращал на перепалку никакого внимания. А народ смеялся и подначивал Алису. Она старалась не реагировать, но явно разозлилась. И на себя, за нелепое пари, и на меня — за моё самодовольство, и на Шалаева — за полное равнодушие к проблеме.

Глитч сегодня был без дурацкого жилета и выглядел более-менее прилично.

— Слушай, Крас, ты после школы что делаешь? — подкатил он.

— Да есть одно дельце небольшое, а что?

После школы у меня была встреча с Кукушей и ещё одним кренделем из бывших ментов. Поэтому Глитчу ловить было нечего.

— Да блин… Продай куртофан. Винтаж из девяностых — моя мечта. Я нормально заплачу. На «Авито» отстой один, а тут огнище!

— Нет, Саня, не продаётся. Это моя собственная кожа.

— Как это? — удивился он.

— Обыкновенно. Мы, рептилоиды, по достижению половой зрелости, сбрасываем шкуру и шьём себе из неё куртки. И польты.

Все заржали.

— Да ну, тебя, ящур, — махнул он рукой и снова начал донимать Алису.

В кабинет вошёл химик, но Глитч так увлёкся, что не заметил.

— Юноши и девушки! — воскликнул он, забравшись на стул. — Овладевайте друг другом!

— Петров! — окликнул его химик, седой суровый дядька. — Овладей для начала предусмотренными программой знаниями по химии. Иди к доске. Иначе тобой овладеет дух двойки. И будет тебя терзать и мучить.

Все заржали. А учитель нахмурил густые брови и покачал беспорядочной, как у Эйнштейна, шевелюрой. В этот момент открылась дверь и вошла строгая дама с затейливо уложенными волосами.

— Директриса, — пронёсся по рядам шепоток.

— Здравствуйте, — строго кивнула она, вставшим в приветствии ученикам. — Садитесь, садитесь. Так… а где у нас…

Она выглядела, как оперная дива на сцене. Все съёжились и опустили головы, стараясь не встретиться с ней взглядом.

— Серёжа, Краснов, иди сюда, — практически пропела она зычным глубоким голосом, заметив, наконец, меня на задней парте. — Алексей Вениаминович, я на пару минут буквально его заберу.

Химик, естественно, не возражал. Я встал и пошёл к двери.

— Ну всё, — бросили мне в спину. — Кирдык Красивому. Сожрёт Медуза…

По школьному коридору она шла, гордо расправив плечи и подняв голову. Цок, цок, цок. Шпильки цокали по дорогой плитке, и всё вокруг стихало, как в саване, когда лев выходит на охоту.

Навстречу нам проскользнули три тени. Это были ученики одиннадцатого класса. Угрюмые и суровые, они тоже поддались властной энергии директрисы и постарались стать прозрачными и невидимыми.

Она ничего не сказала, не смотря на то, что уже начался урок, но остановилась и проводила их пристальным взглядом. А вот они свои суровые взгляды обратили на меня. Будто плёткой обожгли. С чего бы…

— Заходи, Серёжа, — ласково, пригласила меня директриса в свой кабинет. — Садись на стул.

Кабинет оказался просторным, с большим письменным столом и несколькими офисными шкафами с глухими, непрозрачными дверками. На стене висели большие круглые часы и портрет президента.

Цок… цок… цок… Часы оказались подстать каблукам — громкими и звонкими, бесстрастно приближая конец времён.

— Серёжа, — манерно вздохнула директриса.

Ей бы депутатом в Думе работать, фактурная дама, волевая. В теле. Лицо её изображало сострадание, правда формально, недостоверно.

— Я говорила о тебе с учителями.

Я поднял брови.

— Не переживай, я на твоей стороне. И все учителя тоже.

Интересно, кто же, в таком случае находился в стане противника?

— Они очень хорошо к тебе относятся, — продолжала Медуза. — Мы ведь понимаем, тебе очень трудно. Ты ещё не полностью восстановился после болезни, хоть времени уже много прошло. Мы все сошлись во мнении, что это не страшно. Не нужно торопить события. Ты и так большой молодец. Некоторые вообще не могут в себя прийти после такого. Так что ничего страшного, работай в том режиме и в том графике, который тебе удобен. А оценки… Ну, не обращай на них внимания. Мы с учителями в конце четверти посмотрим, что с ними можно сделать.

Она широко и ободряюще улыбнулась.

— Ну что? — кивнула она.

— Я понял, Лидия Игоревна, — ответил я. — Большое спасибо, что входите в положение. Мне очень приятно иметь такую мощную поддержку с вашей стороны.

— А как же, а как же, — развела она руками. — Ведь мы одна большая семья и должны друг другу помогать. Ну всё, можешь идти. Если силы есть, возвращайся на урок. Но помни, в любой момент ты можешь пойти домой и отдохнуть. Мама не хочет переходить на дистанционное, но я с ней ещё поговорю.