Старшина Гор

– Все понятно, экзамен я сдал?

– Можешь счита-ать, что да-а.

– Пф, тогда чего покрепче.

– А-а? Горный эль?

– А есть черный, с Телема?

– Орочье пойло, отличный вкус, пошли, здесь нельзя.

Похмелья не было только от того, что меня, еле передвигавшего ногами, запустили в портал. Видимо, Аргон важная шишка, раз такое организовал. Заходишь, в моем случае почти заползаешь, выходишь свеж, как горный ветер, тут же экспресс на площадь сорока порталов. Странное название для площади, где всего одиннадцать порталов, более того, там места только для двадцати-двадцати пяти.

Мой сопровождающий, чем-то схожий с Торвином, ветерианец. Вот и схож тем, что тоже ветерианец – одеждой и молчанием, экономичным движением.

Вероятность того, что это Торвин, есть, мала, но есть. Просто первое, что я сделал, спросил, Торвин он или нет. Тот сказал: «Нет», а голос один в один – безжизненный, сухой.

Еще во время обучения я понял одну фишку. Вопросы Торвину имеет смысл задавать на своих уроках, тогда он более-менее отвечает. На своих же уроках Торвин отвечал только по теме урока. К чему я это вспомнил, ветерианец отвечает только, если к этому есть обязательства – собственные слова Торвина, что означает ждать общения от ветерианца нет смысла. Оттого крайне занимательно оказалось думать, отчего вдруг меня сопровождает именно ветерианец, учитывая, что на службу в род они не поступают, да даже амперии служат не часто. И отчего Торвин у нас оказался? Это навевает размышления о задании, информации о котором так и нет.

С Ерина на Катак. Катак – дрянная планета четвертой ступени. Граца меньше, чем на Ерине, а технологии на уровне парового двигателя, с мокрым климатом и дорогущим проживанием. Якобы местные живут дольше. Моя мать – местная, была.

С Катака – на Тагил. Планета – база рода Вороновых. Все рода имеют свои планеты, и путь на них идет через имперскую планету.

Третий портал за день – это, конечно, предрассудки, но самочувствие ухудшилось, как будто похмелье вернулось.

Тагил нас встретил серыми стенами и серым, затянутым тучами небом.

– Горький Алекс Дарневич? – Что за манера задавать вопросы, не требующие ответа, как будто они кого-то другого ждали? Тут меня встречала целая делегация. Трое похожих друг на друга одеждой, лицом, телосложением – атлетический верх и короткие кривые ноги. Такое у кочевников встречается, лицо узкое, как у лисицы, и большие глаза, подведенные краской. Любые манипуляции с лицом, постоянные или временные, говорят о том, что, скорее всего, это выходцы из планеты пятой ступени.

Ступени планет – ранжирование по культуре вот такое. Сначала шрамы и татуировки, потом краска, потом без следов, потом установка нейромодулей. Я оглянулся, в общем-то, так и есть. Я прибыл один, а ответа от меня и не требовали.

Один спросил, другой кивнул. Спросивший кивнул – пойдемте.

Стандартная крепость для планеты четвертой ступени. Достаточно большая площадь прибытия. Для караванов окруженная шести или восьмисторонними стенами-зданиями.

– Набеги еще случаются? – спросил я того, кто справа.

Говоривший до этого шел впереди, двое – по бокам. Тот, что справа, кивнул.

– Случается. После каждого крупного каравана малый набег, – ответил тот, что спереди.

По коридорам меня вел уже один, разговаривающий.

– Твои братья?

– Хм, да, – пожал плечами, но кивнул.

– Био? – не удержался я от вопроса. Вообще о таких вещах не спрашивают, и если это правда, то…

– Да, – сухо ответил сопровождающий.

Любопытство я свое прижал, обычно я не любопытен, спишем на похмелье. Любой портал убирает только, скажем так, внешнее проявление – физическое, но мозг-то уверен в похмелье, так что еще страдать и страдать.

Три коридора и четвертый этаж. Комната с окнами. Унылый пейзаж сбора ресурсов для строительства – деревьев нет до горизонта, пара карьеров добычи камня. Коробки зданий – цеха на реке с колесом. Сопровождающий сказал ждать и ушел. Ни стола, ни стульев. Комната с окном без стекла, зато свежий и чистый воздух и две двери.

Тишина полная и всеобъемлющая. Коробки-мастерские далеко. Животные – либо еще не завели, либо уже вынесли за территорию крепости. Еще один минус порталов – животные в него плохо проходят. Входить входили, но выходят не все. Еще одно применение ороков – таскать телеги. Забавно, что работать в шахтах, для чего их выводили, им зазорно, а таскать телеги – это нормально. Служить в амперской или другой армии – зазорно, а ятори – нормально.

– Сейчас ночь! – раздался голос сзади.

Я отвернулся от окна. Одежда, как у сопровождающего, – шаровары и рубаха простой конструкции. У сопровождающего были серые, у этого покрашены в черный. Высокий и тощий, нет – жилистый.

– Помощник коменданта Базиль!

Я всмотрелся – лицо, шея, руки чистые.

Базиль ухмыльнулся.

– Метку ищите? На затылке. – Он развернулся. Буква «В» в треугольнике – метка раба рода.

– Ясно. – Меня уже давно не тревожило, что другие читают мое лицо, по простой причине: читали верно, но предпосылки трактовали неверно. Вот и этот – голос похолодел, «заофициалился», сказал бы один мой знакомый, на что я ответил бы: «Нет такого слова».

– В ночное время я встречаю гостей вашего ранга, – подчеркнул ударение на слово «вашего», – особых распоряжений на ваш счет не поступало, я отведу вас в вашу комнату.

Жаль, этот чересчур раним к своему статусу, отвечать мне, конечно, будет, но полезного много не скажет. Так-то он хороший человек и ответственный работник, но не повезло воевать на проигравшей стороне в войне родов. Младшие родичи проигравшего рода становятся рабами выигравшего. Это очень мотивирует, во-первых, выигрывать, во-вторых, меньше воевать.

Вот только быть рабом в нашем мире не самое страшное, дети рабов – свободные граждане, в самом низу кастовой системы. Я сжал зубы. Их ждет спецшкола, где выживает в лучшем случае половина, а потом либо шахты, либо армия. Мне повезло – я попал в школу магии. Все эти воспоминания давно перегорели во мне. Из касты свободных ниже только неприкасаемые, я поднялся в касту воинов. Выше только командиры, правители и создатели… Да, я сейчас в центре этой системы. Рабы, кстати, вне этой системы, в каждом роду своя система. Касты только для внеродных. Мой сын от Сейлы, кем бы она ни была в роду, станет родичем, а дочь не станет. Куда это меня занесло… в плане рассуждения?

В плане передвижения мы прошли и пришли. Небольшая комната. Окно со стеклом. Кровать застелена. В углу стоит пустая жаровня, видимо, бывает холодно.

– Ваша комната, ван Горький, на завтрак пригласят через пять часов, приятного сна. – Базиль развернулся и вышел, тихонько прикрыв дверь.

О, как сильно его задело. Мой ранг, каста – ван, то есть воин или одах. Думает поди, что я из чистых – родившихся в касте. А плевать, его ранг – это его проблемы, а учитывая, что последняя известная мне война лет восемь назад была, мог бы уже… Да, блин, реально, пофиг на него.

Климат сухой, теплый. Видимо со сменой сезонов. Сейчас тепло. Кровать – матрас с рубленной сено-соломой, мягкий, свежий…

– Тук-тук-тук. – Судя по всему, этот тихий стук звучит уже давно, знатно меня вырубило.

– Да, войдите!

В комнату вошла ослепительная красотка из детских снов, из юношеских. В костюме горничной. Широкая черная юбка до середины бедра, черная рубашка на завязках. Белый передник. Голые плечи. Длинные волосы, завязанные белым шнурком с бантом. Красотка по одежде, само лицо с резкими чертами, резкими и угловатыми, но вполне приятными. Глаза обведены краской, губы без помады, фигура очень даже хороша.