Старшина Гор

Так, если посмотреть, то самые опасные у нас Джин с Маутом. Грамотно прикрывают друг друга, держат волков на расстоянии, те даже не могут приблизиться для укуса. Болтун просто и незамысловато откидывает волков, стараясь не просто подставить под стрелу, но подставить животом, и один уже готов: две стрелы в брюхе и одна в горле.

То ли видя бесперспективность, то ли это Ник со своим ржачем, волки решили сосредоточиться на нас. И один уже попробовал крови – моей, вцепившись в правую, слишком далеко отведенную во время удара, руку. Он тут же получил стрелу в бок, но это не заставило его разжать зубы. Отбиваю щитом другого, этого пинаю. Два удара в шею – Ник со своим дыроколом, и моя рука свободна, правда, топор выпал. Мой второй топор – метис топора и сабли (египетский топор).

Стрелы полетели плотнее. Ощущение неприятное. Но натиск уменьшился, к тому же, подоспел Лом, который прибил своего и теперь раскидывал нашу очередь.

Вой, пробирающий до костей, что-то дикое, морозящее. Мы стали чуть медленнее, – я стал, я это прямо видел, ощущал. Получил проход в ноги – укус.

Два вдоха, один выдох и новый вой – стая отпрянула и сбежала.

Глава 17

– Ник! – Я устало сел на убитого мною волка – того, что прошел в ноги и цапнул за бедро. Я на него сел и бил рукояткой в череп и пробил. – Доклад.

– Семь убиты, шесть тяжелые, из них один ушел, остальные пытаются.

– Маут, Джин, добить, – командовал Лом.

– Пять целые относительно, – закончил Ник.

Ник – чистюля, это я весь в крови, больше в чужой. А этот чистенький, несмотря на стиль битвы.

– Ник, – не отстаю я, – анализ и полный доклад!

– Волк – разновидность серый, размер средний, скорость вариативно средняя, защита – кожа, шкура плотная. Хорошая защита от стрел. Навыки: тактика боя, управление боем, координация, рывок и укус. Навык – вой, мотивирующий. Лучший стиль боя и выбор оружия: аналитик Ник – три; Лом, дробящий урон – два; Гор, – Ник ехидно хихикнул, – дробящий урон, один; стрелки – один. Стрелки – раненых четыре, Лом – раненых два. Отряд: два легких ранения – Гор и Болт. Тактика удачна, потерь нет. – Так, специфическими терминами Ник обычно выпускал пар после битвы.

– Чего с Болтуном?

– Выеживался, укус в предплечье.

Я кивнул Лому, передавая командование, сам принялся расшнуровывать наруч.

– Волчатинку будем? – спросил Лом.

Я скривился, Ник замотал головой. Зато Джин с Болтуном радостно закивали.

– Будем, – крикнула Сойка и приближавшийся Элиф почти одновременно.

– Двадцать минут на заготовку. Готовить будем через… – Лом посмотрел на Ника.

– Часа четыре еще.

– Готовить в лагере. Все в ритме вальса, шевелимся, шевелимся.

– Лом, а ты знаешь, что вальс – боевой рисунок кинжальщика? Вон как Ник у нас, – сказала слезавшая с дерева Белка. Бой пошел ей на пользу, сбросив напряжение, не все, но она уже начала разговаривать. – Мы так быстро не можем.

– Еще как можете, – сделав зверское лицо, заявил Лом.

У Лома есть три выражения лица, нет, четыре, если считать полуулыбку, когда он говорит «Здравствуй» или «Доброе утро». Первое – безмятежное, его я увидел сегодня во время боя; второе – хорошее, хорошее по сравнению с третьим – зверским. При зверском выражении, конечно, хочется подорваться и все сделать. По-любому это у него навык такой – называется, к примеру, зверская мотивация. Увидь я такое в бою, я бы точно ускорился. Надо предложить ему, но точно не сейчас.

– Болтун, что у тебя?

– Нормально, порвался чуть-чуть, сейчас зашью.

– Сойка! Отставить свежевать, займись Болтуном, – тут же среагировал Лом, – без тебя справятся. А ты сиди и не жужжи, Болтун, впредь будешь умнее. Сойка, и мазь на него не трать, чтобы больнее урок вышел. Вон, лучше командиру своему потом бедро смажешь, вечером.

Вообще Лом производил впечатление недалекого аборигена с захолустной планеты – этакий простачок, хитро закрученный, но глуповатенький. На деле же такие, конечно, помирают в первом же походе, максимум во втором, нет, вру, во втором больше, потому что в первом боятся и иногда включают мозги. Во втором же, уверовав, не знаю, во что там, то ли в свою везучесть, то ли в силу, то ли в ловкость, вот во втором мрут, как мухи. Лом умело создавал впечатление, на деле же умнейший человек, наверное, второй после Ника. Ну, Нику по профессии положено. В общем, Лом оказался прав, вечером мне понадобилась обезболивающая мазь. Пока шли – еще туда-сюда, но потом разболелось сильнее.

Сегодня у нас с Сойкой нет дежурств. Поэтому я, уставший, а Сойка, наевшаяся мяса, отрубились и спали крепко. Ну, почти и почти всю ночь. Сойка то и дело пинала меня в бедро, отчего я просыпался от боли – завтра будем спать отдельно. Или нет, я гладил Сойку по голове, и боль быстро проходила. Сама Сойка от этого начинала мурлыкать. В общем, несмотря на периодические просыпания, выспался я отменно. А с утра и Элиф порадовал – мой бессменный древолаз.

– Вижу что-то типа вспышки и луча.

– Отлично, нам туда.

Спокойная дорога. Шли тихонечко по лесу, ни звуков, ни следов. Самый лучший звук – когда птицы не поют… значит никого нет. Наверное, в зимнем лесу это не работает.

Сойка носилась вокруг отряда, как будто напилась настойки из ледяной полыни, – много, быстро, все время. Как будто воздуха не хватает и ты страшишься больше его не набрать. Недаром настойка запрещена везде, за исключением планет, где ее делают. Сила тяжести там в два раза больше, чтобы ползать быстрее слизней, правда заряд быстро кончается. У Сойки, похоже, только увеличивается. Она бежит легко, спокойно, глаза блестят, как после секса. Ник посматривает на меня, качает головой, а я что? Я полночи гладил ее по голове, чтобы нога меньше болела.

Кстати, с утра, как пошли, болела, потом, наверное, расходился или уже привык.

Наконец, видимо, Сойке надоело кружить, и она отпросилась в разведку маршрута. Отправил с ней Элифа. Тот практически от отряда сегодня не отходил, посматривая на сестру с ироничной улыбкой и неожиданной нежностью.

– Пару километров, три, время – час на все, ясно?

– Понял, – ответил мне Элиф, а Сойка кивнула, уже разгоняясь.

Ровно через час показалась Сойка, показала, что все вокруг отряда хорошо. Два круга вокруг – десять минут, и показался Элиф. Для бегуна он выглядел вполне прилично, для Элифа – уставшим.

– Пять км отмотали! – отрапортовал Элиф.

– Хозяин, вопрос!

– Давай.

– Когда вы говорите «км» – это километр, правильно? Но километр земной или амперский? Я так понимаю, что амперский, почему вы не поясняете? Потому что в расчетах используется только имперский?

– Сам спросил, сам ответил. Или тебе подтверждение надо? Конечно, амперский. Тогда тебе вопрос, для симметрии. Я, в общем, и не думал, почему амперский и земной так отличаются, для чего?

– Земной километр – это одна сорокатысячная экватора Земли, экватор Ерина в пять раз больше, поэтому амперский километр должен быть равен пяти земным. Но на деле два – царь-амператорским указом.

– Это я и без тебя знаю, но для чего?

– В моих данных информации нет.

– А ты подумай!

– Как возможно думать, когда нет исходных данных?

– Встретили одну просеку, градусов тридцать к нашему направлению. По маршруту чисто, – закончил доклад Элиф.