Старшина Гор

Сейла непонимающе качнула головой, всем своим видом показывая, что я говорю что-то дурацкое, но она внимательно слушает.

– Ладно, я говорю, что тебя что-то беспокоит, но ответ не… не лежит где-то здесь, поэтому я не могу тебе ответить, но, если ты расскажешь или спросишь о том, что тебя волнует, мы решим этот вопрос.

Девушка задумалась, что-то решила.

– Ты со всеми своими одахами так?

– Хм, я тебе отвечу. Атмосфера располагает, темно, а за вот этим куском стали, – я постучал пальцем по панцирю, – сантиметровой толщины – твари. Они не злобные, не плохие, не хорошие, но не будь этого панциря, нас бы давно уже не было. Это с одной стороны – буквально. С другой, я не со всеми одахами так многословен, но с другой стороны стали – мы. Знаешь, что означает одах? Стоящий в одном с тобой строю боевой брат, и твое выживание зависит от него так же, как от тебя самого. Здесь нет никакой романтики, одни факты и математика. Математика, которая делает людей ближе, чем биология.

– Хорошо сказал. Я так поняла, ты переживаешь за свое выживание, поэтому.

– Нет, ты не поняла. Ты сейчас в отряде ятори, в ятори не идут, хм, те, кто переживает за свое выживание. Тебе вон Ник про статистику расскажет. С вероятностью девяносто процентов один из отряда погибает при походе третьей категории. И согласно все той же статистике один одах живет не больше двадцати выходов, но все здесь уже перевалили за полтинник выходов, мы все мертвы по математике.

– Поэтому ты завязал?

– Я завязал, потому что взял на себя такое обязательство, которое вы выкупили, – сказал я резче, чем хотел.

Девушка вздрогнула, потом привстала, зашарила по поясу.

– Все время забываю, – она достала мешочек, – держи.

– Уф, я-то думал, – обрадовался я, беря мешочек и доставая свои четки. – Все, можешь считать, что от тебя отстал, если, конечно, ты сама не захочешь поговорить.

– Я хочу, но сейчас.

– Знаешь, чем ятори отличается от одаха или мирняка?

– Вот сейчас интересно стало, я думала, это…

– Ты думала, ятори – род деятельности, отряд, путешествующий по мирам, а одахи – это люди, входящие в отряд ятори и занимающиеся ятори?

– Тем что…

Башню ощутимо тряхнуло, потом еще раз, и металл конструкции заскрипел. Девушка замерла, потом продолжила:

– Чем?

– Этого не найдешь в учебниках. – Я вздохнул. – Если коротко: если отложишь что-то на потом, будь готов к тому, что это не случится никогда.

– Ятори готов умереть в любой момент?

– После двадцатого похода одах становится ятори, по сути, оставаясь одахом по смыслу. Это так, внутренние формальности. Ятори – отношение к жизни: быть здесь и сейчас, понимая, что все твои шансы выжить закончились еще вчера.

– Зачем ты мне это объясняешь? Закончится осада – и я уйду от вас.

– То, что тебя тревожило, исчезло или стало меньше? – ответил я вопросом на вопрос.

– А? Нет, не исчезло, но стало неважным, странно, ты вроде бы не психолог и не менталист.

– Особая командирская магия, ты же знаешь, что не любой одах может стать ятори и уж тем более одахлати – командиром.

– Раз уж о ятори зашла речь, какова структура организации?

– Ну, организации как таковой нет. Ятори – отряд из пяти одахов, занимающийся ятори. В последнее время это чаще сводные отряды из двух, в них есть командир и его зам. Собственно, сейчас ятори – это сводный отряд. Каждый ятори – это самостоятельная единица, есть устоявшиеся, есть как у нас – сборные. Еще есть ятры – совет ветеранов, те, у кого больше сотни выходов. Они разбирают споры между отрядами согласно внутренней традиции.

– Внутренняя традиция – что это?

– Это то, о чем ты не узнаешь, пока не станешь ятори.

По башне зашуршало, казалось, со всех сторон.

– Представляю, как сейчас в черепахе, – сказал подошедший Ник. – Бр-р, надо бы поговорить.

– Что это? – поежилась девушка.

– Сарпа, скорее всего, – безразлично ответил Ник и уставился на меня.

– Хорошо, пойдем.

Мы отошли на другую сторону площадки.

– Я тут все посмотрел, подумал, – начал Ник. – Смотри. – Он указал пальцем на стойку башни.

– Стойка.

– Да, а вот здесь? – Он указал на соединение двух сторон.

– Ну, соединение, на заклепках. Погоди.

– Да, нашу башню невозможно сложить, если соседняя такая же.

– То есть сложилась она не по желанию тех, кто внутри?

– Ага, – покивал Ник.

– Ну, спорное решение, – я кивнул на заклепки, – не самое лучшее, но бывает.

– Планета с паровозами, винтовками, черепахой – и не смогли поставить болты?

– Или не захотели, притом что болты поставить проще.

– А изготовить проще заклепки.

– Зато болты через портал вполне себе проходят, а заклепочки – нет.

– Ник! Давай без намеков, я понимаю, ты собрался присоединиться к роду Вороновых, если есть что сказать – говори…

– Проблема в том, Гор, что, если собрать всю информацию за последнее время, получается полная фигня.

– Потому что не получается или потому что получается вывод, который тебе не нравится?

– Мы участвуем как минимум в трехстороннем конфликте.

– Это Вороновы и не Вороновы?

– Вороновы, их противники и Вороновы.

– Диверсия или предательство?

– Еще раскол, борьба за власть.

– И царь еще, ветерианцы не служат родам.

– Э… чего? Я чего-то не знаю? – спросил Ник обеспокоенно.

– Я тоже, Ник, я тоже. Но сейчас наша задача – выжить, над ней и работаем, есть что по этой задаче?

– Если будет прорыв ограждения, нам башню не сложить. Нужно будет организовывать оборону на первом уровне, если разместить часть людей в черепахе, то поместятся.

– Но там не отдохнуть и нет тепла.

– Раскочегарить черепаху.

– Сколько там мест?

– Десять.

– Вопрос в том: будет ли прорыв? Если будет, мы не в приоритете, второй вопрос – место прорыва.

– Если он случится, а мы не готовы?

– Ты очень много знаешь, особенно для аналитика, тем более которого берут в род.

– Рекомендую перебраться на первый уровень.

– Понял тебя, Санда мне позови и Лома.

Башня затрещала и пошла волнами. Кряк – что-то где-то сломалось.

Кричать не понадобилось. Кто хоть раз защищал башню, знает, что и куда. А остальные прочие ориентированы и замотивированы. Инструкция для таких случаев одна – занять круговую оборону там, где находишься. Но нам повезло, место критической деформации обнаружили – третий уровень, одна из пластин-панцирей лопнула из-за изменения геометрии конструкции.

– Новую не поставишь, – вынес вердикт Ник.

Но и так понятно, в трапецию квадрат не упихать, а если упихать, то не закрепить.

– Ник, – сказал я после паузы, – варианты: заложить, закрыть, отремонтировать, вести огонь, – перечислил я, давая время на подумать.