Стекляный лабиринт

Когда злобно, явно на чужих залаяла собака, он как раз испытал первый прилив кайфа. Но Валера сразу понял, что это пришли по его душу. Беспричинная, дурная веселость заставила его расхохотаться. Прикрыв колпачком шприц, он сунул его в карман куртки и взглянул на жавшихся в углу кухни мать и жену.

– Ленка, иди сюда, - велел он. Та отрицательно замотала головой, а мать Валерки обняла ее обеими руками и прижала к себе.
– Иди, говорю!

Но испуганная женщина только сильнее прижалась к свекрови. Тогда Быков со всей силы ударил мать кулаком в ухо. Она вскрикнула и стала заваливаться с табуретки на пол. Подхватив Ленку, Свинорез заломил ей руку за спину и поволок к выходу. Когда через ограду во двор впрыгнули две черные фигуры, он уже стоял на крыльце, прикрывшись женой, как щитом.

– Стоять!
– крикнул он и, не целясь, выстрелил в сторону милиционеров.
– Иначе я ее убью!

Мазуров и Колодников застыли на месте. В это время с треском распахнулась калитка, и появился чуть припоздавший Фортуна. Он так же застыл, услышав окрик Свинореза.

– Стоять, говорю!
– снова заорал Бычок и поливнул щедрым матом.

Страха у него не было, героин наполнял все тело легкостью и весельем.

"Сейчас выведу ее в огород и уйду по оврагу к реке, а там они в лугах хрен найдут. Геры у меня сейчас столько, что на год хватит, оттянусь на всю катушку", - думал он.

– Иди, сука!
– прикрикнул он на Лену, у которой от страха подгибались ноги. Они спустились с крыльца и начали отходить в сторону огорода.

– Отпусти девчонку, - сказал Мазуров, сунул пистолет в кобуру и поднял руки вверх.
– Отпусти и уходи, никто тебя не тронет.

Он сделал два шага вперед, но Свинорез снова заорал: "Стоять!" - и майор остановился. Он знал, что с тыла Быкова пасут Андрей и Юрка, надо было только как-то уговорить его отпустить жену, все остальное было делом техники.

– А хочешь, возьми меня в заложники, - майор сделал еще шаг, и в это время Бычок выстрелил в него. Оперативник со стоном опустился на землю, а Свинорез снова ткнул ствол в висок жены и заорал во всю глотку:

– Стоять, суки! Кому говорю: стоять на месте! Положу ее и вас!

Фортуна и Колодников, рванувшиеся было к лежащему на земле Мазурову, замерли, а Быков поволок Ленку в узкий проход между сараями. Колодникову показалось, что слева от Свинореза наверху шевельнулась какая-то тень, он внимательно присмотрелся и понял: кто-то из молодых засел на лестнице, ведущей на сеновал. Это был Мысин, который уже пожалел, что забрался сюда, - обоих, и жертву и убийцу, прикрывала тень от дома. А Свинорез быстро поменял план.

"Дотащу ее до оврага, а там пристрелю. Просто так, чтобы знали суки, с кем дело имеют!"

Астафьев подоспел к месту действий самым последним и единственное, что он смог сделать, это прижаться к стене сарая и ждать. Он не все расслышал из переговоров уголовника с Мазуровым - мешал истерический собачий лай, но суть уловил.

"Похоже, своей бабой как щитом прикрывается".

Скрипнула калитка, ведущая в огород, и Астафьев поднял пистолет, поддерживая при этом правую руку левой, как в свое время их учили в милицейской школе. Табельный пээм, как никогда, казался невероятно тяжелым. Сердце в груди бешено колотилось, и, хотя на улице было по ночному прохладно, с лица лейтенанта ручьями лил пот.

– Мазуров ранен, захвачена заложница, - донеслось до него. Это Колодников вызывал "скорую", но говорил он это не столько для медиков, сколько для Юрия. Астафьев вытянул руки с оружием вперед, прищурился. Глаза его уже привыкли к темноте, и, когда на пятачке, подсвеченном фонарями с соседнего двора, появилось очертание головы мужчины, он нажал на крючок. До цели было не более полуметра, и Юрию показалось, что не сама пуля, а грохот выстрела откинул тело Свинореза в сторону. Пуля попала в голову, но и мертвый бандит, падая, тащил за собой Ленку.

Подбежал Колодников, спрыгнул с лестницы Мысин. Его фонарь высветил окровавленное лицо Сергеева-Быкова, а под его рукой, в последних объятиях, заходящуюся в истерике Лену.

– Готов?
– спросил Колодников.

– Да, - неожиданно спокойно ответил Астафьев. Страха не было, единственным нестерпимым желанием было - скорее закурить.
– А что там с Михалычем?

– В бедро пулю всадил, сука! Фортуна его к машине потащил.

Словно в подтверждение его слов загудел движок отъезжающего "уазика". Милиционеров растолкала Валеркина мать. Увидев мертвого сына, она рухнула на его тело и взвыла:

– Сыночек!!! Что же они с тобой, изверги, сдела-ли!..

"Нормально, - подумал Колодников.
– Что мы с ним сделали! А три дня назад сама говорила, что зря его выпустили, лучше бы расстреляли".

Между тем Лена высвободилась из-под тяжелой руки Свинореза, поднялась на ноги, но, сделав несколько шагов, застонала и снова опустилась на землю, сжимая руками живот. Вскоре она перешла на истошный крик, и Колодников с облегчением вздохнул, когда увидел за забором свет фар подъехавшей "скорой".

– Поздний выкидыш, - сказал через пять минут врач.

– Это хорошо, - сказал Колодников.
– Такую породу лучше задавить в зародыше. Хватит нам и одного Свинореза. Надолго хватит.

Глава 13

В эту ночь им так и не удалось поспать. Все службы кривовской милиции были подняты по тревоге, на поиски беглецов мобилизовали весь личный состав. Десятки следователей, оперативников, участковых поднимали дела сбежавших, паспортный отдел выяснял адреса родственников в городе и в окрестных селах, и немедленно по этим адресам отправлялись наряды милиции. Проверяли все выезжающие из города машины и автобусы, пассажиров на железнодорожном вокзале. Выставили кордоны на всех дорогах, ведущих в луга.

Не остались без работы и Колодников с Астафьевым. Дела на четырех беглецов попали и на их стол. Но Юрий воспринимал все происходящее несколько заторможено, словно со стороны. Колодников в очередной раз пристально взглянул на него, спросил что-то, но пока Юрий соображал, о чем его спрашивал майор, тот уже выскочил из кабинета. Своим смешным, семенящим шагом он пробежал до кабинета экспертов и, коротко стукнув в дверь, бесцеремонно вломился в их резиденцию.

– Андрюха, а если бы я сейчас пленки проявлял?
– меланхолично спросил Сычев, рассматривая что-то на столе.

– Ни п... дорогой, ты когда проявляешь, всегда на ключ закрываешься. Лучше скажи, ты с тех кладбищенских бутылок отпечатки снял?

– А как же!
– обиделся эксперт.
– Вчера еще.

– Молодец, тогда гони тару сюда.

– Андрюх, но это же вещественные доказательства, их надо хранить вечно!

– Что, поди, вылакал уже?

– Да нет, ты что. Вон, в шкафу стоят.

Пока Андрей занимался поисками водки, Сычев, устанавливая штатив для фотоаппарата, спросил: