Стекляный лабиринт

– И легла в колодец, - хмыкнул Мазуров.

– Но зачем лучшей подруге ее убивать?
– усомнился Астафьев.

– Ну, Юра, - Колодников развел руками.
– Ты что, не знаешь наркоманов? У той же на руках был хорошие деньги, не считая золота! Года можно колоться, если не больше.

– Что дальше будешь делать?
– спросил Мазуров.

– Надо подумать. Экспертизу рук бы провести...

– Мамонов уже отправил.

– Как?!
– удивился Колодников.
– Когда?

– Сегодня.

Мазуров рассказал оперативнику все происшедшее в этот день, и радостное возбуждение майора сошло на нет. Он выругался.

– Козлы! Боюсь, обломают они Свинореза. Пару дней подержат без дозы, а потом он все, что им надо подпишет. Значит, все-таки они валят все на этих троих, - сказал Колодников.

– На кого?

– Ну, Бурлака, Свинореза и Афонькина.

– На пятерых, Андрюша, - поправил Мазуров.
– Приплели сюда и экскаваторщика - уже сидит в ИВС, а, кроме того, хотят притянуть на цугундер и рыбака на синем "Москвиче". Будет у них за "шмаровоза".

– Хреново, - подвел итог Андрей.

– Да уж, хуже некуда.

Мазуров снова закурил, поднялся, подошел к окну.

– Дома этого рыбака-то, Панов, что ли он? Уже ждут. Как приедет, сразу сцапают.

– Панов, точно, - подтвердил Колодников.

– А когда он приедет?
– спросил Юрий.

– По утрам он приезжает. Привозит вечерний и утренний улов. Долго рыбу сейчас не подержишь, протухнет на такой жаре, - пояснил Колодников.

– Значит, завтра его и возьмут, - пришел к выводу Мазуров.

– Да вот хрен им, - хмыкнул Андрей.
– Этого я уж не допущу...

– Идут! Оба!
– крикнул, глядя в окно, Мазуров. Астафьев и Колодников в секунду подскочили к нему.

– Что-то я у них на рожах не вижу радости, - заметил Юрий.

– Юр, ну разве можно так говорить о вышестоящем начальстве, - хрипловато хохотнул старший опер.

На лицах Мамонова и Касьянова и в самом деле читалось явное разочарование.

Подполковник обернулся к Касьянову и сказал:

– Ничего, без ширева он долго не продержится. Завтра подпишет все что угодно, хоть убийство Патриса Лумумбы.

Настроение Мамонова испортилось окончательно, когда он увидел в окне глазевшую на них троицу во главе с Мазуровым. Под этим жестким взглядом Юрий невольно отступил назад, но и он успел заметить, как перекосилось лицо подполковника.

– А эти что в окне торчат?
– обратился он к капитану.
– Пускай напишут рапорт о проделанной сегодня работе.

Касьянов чуть задержался в дежурной части, а когда прошел в девятый кабинет, то застал там одного Мазурова. Остальные успели покинуть ГОВД через запасной выход, минуя очи непосредственного начальства.

На своем неизменном "уазике" Колодников приехал в район, где жил рыбак Панов. Машину, как всегда, оставил на другой улице и пешком направился к старому, неприметному домишку. За забором залаяла собака, но Колодников смело толкнул калитку и сразу увидел хозяина дома. Худощавый мужик лет пятидесяти с дочерна загорелым лицом возился с надувной лодкой.

– Здорово, хозяин, - приветствовал оперативник рыбака.

– А, начальник, - засмеялся тот, поднимаясь с земли. Он цыкнул на собаку и подошел поближе.

– Чем обязан таким визитом?

– Ты дружка своего Панова давно видел?

– Витьку?

– Ну да.

– Вчера, заезжал ко мне, просил нитки ноль четыре, сети латать.

– А когда он приедет?

– Завтра утром, как обычно.

– Ты вроде ему родственником приходишься?
– вспомнил майор.

– Ну да, он мне двоюродный брат.

– Вот что, ты место, где он сейчас обитает, знаешь?

– Ну, как же, на Гнилом, ближе к Россоши.

– Не хочешь его навестить?

– А что, надо?

– Очень.

Колодников оглянулся по сторонам и, поманив пальцем рыбака, тихо сказал на ухо:

– Передай ему, чтобы дня три в городе не появлялся. И место пусть сменит, а "москвичок" свой пусть припрячет подальше, больно приметен, понял?

Лицо мужика вытянулось, он почесал искусанную комарами шею.

– Что, так хреново?

– Очень. Ну что, поедешь?

– Конечно.

Брат Панова сдержал свое обещание. Колодников еще покупал у ближайшего киоска сигареты, когда мимо него с противным треском на стареньком мопеде промчался давешний его собеседник. Одет он был по-походному, в брезентовую робу, болотные сапоги и с удочками наперевес. Проводив его взглядом, Андрей довольно хмыкнул.

Заливные луга в окрестностях Кривова представляли собой естественный лабиринт из проток, речек, озер и болот пойменной части Волги. До великой реки от Кривова по прямой было километров десять, не больше, но, чтобы добраться туда, надо было долго петлять среди озер и проток, пробиваясь по раскисшей колее проселочных дорог, а местами и бездорожью. В этом хитросплетении лесов, луговой травы и воды разбирались только опытные, местные рыбаки и охотники. Именно в луга бежали все злостные правонарушители Кривова, и найти их там было не легче, чем иголку в стоге сена.

Астафьев беседовал в это время со Светой Самойленко. Она и в самом деле оказалось очень красивой девушкой. И Юрий сразу почувствовал, что ей не очень нравится этот разговор.

– Меня уже допрашивали два ваших товарища, толстые такие, приколистые.

– Ну, у нас это дело обычное, открылись новые обстоятельства, надо уточнить кое-какие детали.

– А Ольга что же, до сих пор без сознания?

Не ответив на ее вопрос, Юрий спокойно продолжил:

– Кстати, почему вы ни разу не посетили свою лучшую подругу? Столько лет вы были не разлей вода, а тут что-то совсем ее забросили?

Светлана отвела глаза.

– Я вчера видела дядю Андрея, он мне все рассказал.

– Хорошо, тогда приступим к делу. Скажите, почему вы не хотели, чтобы Ольга уходила с банкета?

– Почему вы считаете, что я этого не хотела?
– оторопела Светлана.

– Есть свидетели. Они видели, как вы шли за ней по аллее, хватали за руку, пытались остановить.

– Ну-у, я это плохо помню, я... слегка перебрала. Может, такое и было, но я не помню.

Юрию показалось, что девушка сочиняет на ходу. Тогда он задал другой вопрос.