Стихи

– 11- МЕГАЛОМАНИЯ

По своей и Божьей воле Вещей лирою звеня, Стану я великим вскоре, Может, не пройдет и дня! Не найти тебе аналог! Но пока еще я жалок — Пожалей меня! Чтоб, покоясь в Пантеоне, Памятью людской храним, Я б дразнил Анакреона, Нагло хвастал перед ним Тем, что в жизни сей однажды – Лучше трижды! ладно, дважды — Был тобой любим.

– XII-

When I watch the living meet, And the moving pageant file Warm and breathing through the street Where I lodge a little while, If the heats of hate and lust In the house of flesh are strong, Let me mind the house of dust Where my sojourn shall be long. In the nation that is not Nothing stands that stood before; There revenges are forgot, And the hater hates no more; Lovers lying two and two Ask not whom they sleep beside, And the bridegroom all night through Never turns him to the bride.

– 12-

Роскоши, прохлад и нег Зря взыскует человек! Пот и трусость, пот и гнев… Еду я в метро, взопрев. Пот и похоть, злость и зной — Вот он, мир привычный твой! Вожделенья липкий жир — Вот он, вот он этот мир! Хоть бы слабый ветерок Ниспослал гневливый Бог! Хоть какой-нибудь сквозняк Освежил бы сей бардак! О, как душно, Боже мой! Неужели пред грозой?.. Дом родимый, мир мирской Пощади, Создатель мой!

– XIII-

When I was one-and-twenty I heard a wise man say, 'Give crowns and pounds and guineas But not your heart away; Give pearls away and rubies But keep your fancy free. But I was one-and-twenty, No use to talk to me. When I was one-and-twenty I heard him say again, 'The heart out of the bosom Was never given in vain; 'Tis paid with sighs a plenty And sold for endless rue. And I am two-and-twenty And oh, 'tis true, 'tis true.

– 13-

– Sir, I am one-and-fifty, I'm wise enough and then For all my ill experience, For all twoscore and ten — I must say to the youth: 'Tis true, but not the Truth!

– XIV-

There pass the careless people That call their souls their own: Here by the road I loiter, How idle and alone. Ah, past the plunge of plummet, In seas I cannot sound, My heart and soul and senses, World without end, are drowned. His folly has not fellow Beneath the blue of day That gives to man or woman His heart and soul away. There flowers no balm to sain him From east of earth to west That's lost for everlasting The heart out of his breast. Here by the labouring highway With empty hands I stroll: Sea-deep, till doomsday morning, Lie lost my heart and soul.

– 14-

Ну да – ощущенье такое, Как будто на самом дне. Точнее, в мутной водице, И рядом рыбы одне. Немые плавают рыбы. Но сам-то я тоже нем. А что наверху творится — Бог весть. Но я-то не вем. Но сам-то я что за птица? Ведь точно же не велика. Зачем же зову крылами Четыре своих плавника? А вдруг наверху хитрющий, Веселый сидит рыбак? Легко на живца он ловит Таких неразумных птах. А вдруг это все ошибка, Вся эта жажда высот? И так ли уж нужно рыбке Стремиться на берег тот…

– XV-

Look not in my eyes, for fear They mirror true the sight I see, And there you find your face too clear And love it and be lost like me. One the long nights through must lie Spent in star-defeated sighs, But why should you as well as I Perish? gaze not in my eyes. A Grecian lad, as I hear tell, One that many loved in vain, Looked into a forest well And never looked away again. There, when the turf in springtime flowers, With downward eye and gazes sad, Stands amid the glancing showers A jonquil, not a Grecian lad.

– 15-

Ох, не гляди в глаза мне, чтобы Не разглядеть в очках моих Двух отражений одной зазнобы, — Это ведь ты отразилась в них! С первого взгляда влюбишься ты, Это лицо не любить нельзя, Ну а полюбишь его – кранты! Мне ли не знать. Отведи глаза! Помнишь, у Куна парнишка тот Был так жесток, но красив зато. Он заглянул в водоем – и вот Больше уже не глядел ни на что. С первого взгляда влюбившись навеки В то, что ему показала вода, Юным цветком, а не древним греком Там он теперь и торчит всегда!

– XVI-

It nods and curtseys and recovers When the wind blows above, The nettle on the graves of lovers That hanged themselves for love. The nettle nods, the wind blows over, The man, he does not move, The lover of the grave, the lover That hanged himself for love.

– 16-

Там гнется под ветром крапива Над бедной могилкой моей. Чтоб стало совсем уж тоскливо, В крапиве запел соловей! И никто не придет, не заплачет! А придет – обстрекается весь… Я не знаю, что все это значит И уместна ль ирония здесь…

– XVII-

Twice a week the winter thorough Here stood I to keep the goal: Football then was fighting sorrow For the young man's soul. Now in Maytime to the wicket Out I march with bat and pad: See the son of grief at cricket Trying to be glad. Try I will; no harm in trying: Wonder 'tis how little mirth Keeps the bones of man from lying On the bed of earth.

– 17-

– А для тех сынов печали, Коим больше сорока, Боги праведные дали Подкидного дурака, И стоклеточные шашки, И грамм сто – сто пятьдесят, Чтоб, как куклы-неваляшки, Мы сумели устоять! Ну и, на правах рекламы: Я б, конечно, предложил Чтенье книги «Парафразис» И «Аmour, exile…»

– XVIII-

Oh, when I was in love with you Then I was clean and brave, And miles around the wonder grew How well did I behave. And now the fancy passes by And nothing will remain, And miles around they'll say that I Am quite myself again.