Столичный доктор. Том VIII

Тит Кузьмич прошел в кабинет, огляделся цепким взглядом, будто проверяя, все ли на месте, потом застыл рядом с креслом.

— Садись, варнак, не маячь, — сказал я, дописывая текст телеграммы в Питер. Я очень сомневался, что медицинское управление маньчжурской армии хоть пальцем пошевелит ради нового госпиталя. А значит, пора было задействовать Склифосовского. Пусть потрудится для меня в столице. Минимум, мне нужна была двухмесячная партия панацеума, готовый кабинет икс-лучей, всякое разное для операционных…

— Вытащили все-таки, ваше сиятельство… — прохрипел Жиган, усаживаясь и проводя рукой по взлохмаченной бороде. — А я уж думал, придется в харбинской кутузке кантоваться, пока этап на Нерчинск формируют. Век буду Бога за вас молить.

— Повремени пока с молитвами. Мне нужен начальник хозяйственной части для нового госпиталя Красного Креста под Мукденом. Пора твою новорожденную предприимчивость направить в нужное русло.

Я подвинул к Жигану фляжку с коньяком, вторую рюмку. Хитрованец недоверчиво покосился на меня, но взял. Выпил залпом, крякнул.

— На войну, стало быть, едем? И когда?

— Как только удастся получить транспорт и оформить бумаги, — ответил я. — И что-то мне подсказывает, это будет непросто.

В этот момент дверь открылась. Без стука. Агнесс. Бледная, напряжённая, но спокойная.

— Я помешала?

— Нет, мы уже закончили, — я кивнул Жигану. — Иди, помойся после тюрьмы и начинай собирать вещи.

Хитрованец ушел, а я продолжил писать телеграммы. Одним Склифосовским решил не ограничится — пусть для меня поработают и Бобров с Романовским и даже столичные скоропомощники.

Агнесс стояла за плечом, читала, что я пишу.

— Может, сообщить в базельскую больницу?

Я задумался. У меня не было предубеждений нарушить швейцарский «нейтралитет» коллег. Для начала там можно было бы «разграбить» больничную аптеку.

— Оставим на крайний случай. Пусть сначала наша медицина потрудится, — я повернулся к жене. — Не боишься ехать со мной на войну?

— С тобой? Хоть в штыковую на японские траншеи!

Вот правильный ответ правильной фрау!

* * *

Мои предчувствия оправдались с лихвой. Следующие несколько дней превратились в сплошную борьбу с невидимой, но весьма эффективной бюрократической машиной. Казалось, весь аппарат управления маньчжурской армии и тыловых служб Манчжурской железной дороги задался целью не выпустить меня из города.

Заявка на отдельный вагон для меня, Агнесс, Жигана и нескольких слуг «потерялась» где-то между управлениями. Выделенные Воронцовым-Дашковым через Красный Крест первоначальные средства застряли в местном отделении Госбанка под предлогом «проверки полномочий». Проездные документы для Агнесс, как для «частного лица, следующего в зону военных действий», требовали теперь личной визы коменданта гарнизона, который внезапно оказался «в инспекционной поездке на линии». Даже попытка нанять частным порядком несколько больших фур для перевозки первоначального багажа и оборудования наткнулась на глухую стену — все извозчики вдруг оказались «заняты на военных перевозках».

Авареску, с которым я вынужден был столкнуться в управлении полиции по поводу документов Агнесс, разводил руками с фальшивым сочувствием:

— Война, князь, война… Приоритеты… Потерпите немного, все уладится.

Я скрипел зубами, но понимал, что прямой конфликт сейчас бесполезен. А снова подкупать кого-нибудь — денег не напасешься. Пришлось действовать иначе. Резкая, но предельно корректная телеграмма Воронцову-Дашкову в Порт-Артур с описанием «непредвиденных логистических трудностей, ставящих под угрозу своевременное открытие стратегически важного госпиталя». Звонок по единственному работающему телефону напрямую в штаб Куропаткина с просьбой «оказать содействие представителю Красного Креста». Ответ был вежлив, но расплывчат. У всех свои заботы.

Тут вступил в игру Жиган. На свободе он действовал как ураган. За два дня — через кого-то из старых знакомых, с коктейлем из лести, угроз и обещаний — он нашёл и зафрахтовал теплушку в составе военного эшелона с инженерным оборудованием. Под каким предлогом и с чьего одобрения — знать я не хотел. Главное, результат.

Агнесс, видя мои мытарства, сначала переживала, но потом собралась и решительно взяла на себя все сборы, упаковку вещей и организацию нашего маленького «табора».

— Ничего, Женя, — сказала она мне вечером, когда я вернулся после очередного бесплодного визита к какому-то тыловому полковнику. — Не в первый раз. Главное, мы вместе. Я поеду с тобой, куда бы ты ни отправился.

Я обнял ее. Ее решимость придавала сил. Но и тревога не отпускала.

Заглянул Тройер, как всегда невозмутимый и загадочный. Он уже был в курсе всех событий.

— Ваше сиятельство, — тихо, почти на ухо произнес он в кабинете. — Трюк с фальшивой «Желтороссией» для француза, похоже, сработал. По городу уже ползут слухи о «секретных планах Петербурга», Буше носится как угорелый, что-то вынюхивает. Алексеев вне себя, говорят.

— Рад это слышать, — буркнул я. — Хоть какая-то польза. Вы как, с нами? Или…

Тройер покачал головой.

— Пока останусь здесь. Нужно проследить за развитием событий после вашего отъезда. Догоню в Мукдене.

* * *

Наконец, поздним вечером десятого марта все было готово. Старая теплушка, наскоро приспособленная для жилья, была прицеплена к длинному составу с платформами, груженными каким-то военным скарбом и рельсами. Жиган лично проследил за погрузкой нашего багажа и минимального запаса медикаментов, который я настоял взять с собой. Агнесс, укутанная в свою соболью шубку, сидела внутри у маленького окошка, глядя на суету заснеженной станции Харбин-Пристань.

Я уже собирался подняться в вагон, когда Жиган тронул меня за рукав. Лицо у него было серьезным, даже мрачным.

— Ваше сиятельство… Тут такое дело… Мои люди шепнули… Этот самый Прохоров, конкурент мой… и тот полковник интендантский, Рымский… они не просто подряды в Мукдене держат. Они там целую сеть по хищению казенного имущества наладили. Медикаменты, продовольствие, обмундирование — все идет налево, на продажу китайцам или даже… — он понизил голос, — говорят, и японцам через посредников уходит. И они знают, что вы меня вытащили. Знают, что вы едете в Мукден госпиталь открывать. И им это очень не нравится. Очень.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

— Они будут ждать вас там, князь. Не сомневайтесь. И встретят не с хлебом-солью. Там фронт рядом, и человеческая жизнь стоит совсем дешево.

— Будем начеку, — пожал плечами я.

Паровоз в голове состава дал протяжный, тоскливый гудок. Вагоны дернулись, заскрежетали буфера. Наш эшелон медленно тронулся на юг, унося нас из Харбина — навстречу Мукдену, навстречу войне, навстречу новым врагам, которые уже ждали нас там.

НЕ ЗАБУДЬТЕ ПОСТАВИТЬ 8-Й ТОМ В БИБЛИОТЕКИ!