Стратегия обмана. Трилогия

– Она еще будет меня поучать, как делать фрикасе?
– негодовал он.
– Какая-то бывшая домохозяйка будет мне говорить, сколько добавить соли в кашу? Она даже вкусов не чувствует. Кого она кормила этой кашей в последний раз? Мужа, который давно умер?

– Она кормила больных туберкулезом, свезённых со всех концлагерей Третьего рейха, - произнёс полковник.

Шеф-повар на миг задумался:

– В концлагере?

– В концлагере, - подтвердил полковник.

– И теперь она работает на моей кухне?

– На вашей.

Шеф-повар, теряя дар речи, потряс в воздухе пальцем:

– У меня не лагерная кухня, - тихо выдохнул он, закипая от гнева, который пытался подавить перед полковником, - я не баланду готовлю, чтоб лагерная повариха рубила мне мясо.

– Не волнуйтесь, в Берген-Белзене мяса не было.

Если на первых порах все претензии к Гольдхаген сводились к её не самой безупречной репутации, к слухам о былых подвигах и предположениям о ее мыслях и мотивах, то вскоре Гольдхаген эти предположения начала подтверждать.

После слезливых жалоб поваренка Саймона, что Гольдхаген все время зажимает его по углам, нависает и с придыханием сообщает, что консервированная кровь из медлаборатории ей надоела и ей хочется большего, полковник не выдержал и повел её в администрацию Фортвудса подыскивать новое место для исправительных работ.

– Даже думать забудь о живой крови, - предупредил он её.
– Если мне здесь это не доступно, то тебе и подавно.

– Да я же просто шутила, - пожала она плечами, - на кой чёрт мне с ним возиться? Совсем не смешной мальчик этот Саймон.

– Не знаю, зачем ты возишься, но всё что тебе положено, так это сто миллилитров в неделю внутривенно в медлаборатории.

– Между прочим, у вас тут удобная система. Не надо никого искать, ничего объяснять. Здорово придумали, этого у вас не отнять. Я ведь с такого питания и начинала, когда у меня был дом, отец, муж и аппарат для гемотрансфузии. Вот это было время...

Судя по интонации Гольдхаген, говорила она об этом искренне. Значит у неё действительно просто поганое чувство юмора, и Саймон зря его не понимает.

Когда они пришли к Колину Темплу, Гольдхаген юморить не перестала.

– Что вы ещё можете делать?
– подчеркнуто вежливо спрашивал её Темпл-старший - Я ведь не могу отправить вас на работы, которые вы не потянете.

– Наверняка госпожа Гольдхаген может мыть полы, - тут же предложил полковник.

– Увы, таких вакансий пока нет, - и после краткой паузы глава администрации добавил.
– Но я могу освободить её специально для вас.

Полковник тут же представил, как с должности уборщицы снимают Аннет и поинтересовался:

– И куда вы отправите уволенную?

– На кухню для подсобных работ. Кто-то же должен рубить мясо, - не без ехидства добавил.
– Хотя сейчас, когда в новом корпусе не столуются оперативники, мясо стало расходоваться куда меньше.

– Нам этот вариант не подходит, - холодно объявил полковник.
– Делайте замену между Гольдхаген и каким-нибудь мужчиной, если вам кто-то нужен на рубку мяса.

Темпл перевел взгляд на Гольдхаген и натужно улыбнулся:

– А что вы, собственно говоря, можете делать? Чем-то же вы занимались все восемьдесят шесть лет своей жизни?

– Занималась, - с каким-то нехорошим блеском в глазах ответила она.
– Была медсестрой.

– Когда?

– В Первую мировую.

– Ну, простите, ваши навыки и знания с тех лет сильно устарели.

– Шестнадцать лет была машинисткой- стенографисткой.

– Но без знания английского, как я понимаю.

– Правильно понимаете. До войны на английском языке в Европе говорили только на вашем острове. Немецкий был универсальным.

– Слава Богу, прошли эти времена, - не меняя тона, говорил Колин Темпл.
– Что ещё имеется в вашем арсенале, кроме поварских навыков?

– Когда-то я плела экзотические ковры. На Джербе они очень ценились среди европейских туристов.

– Ну, у нас здесь не Джерба, и коврами мы не торгуем. Что еще?

– Умею ходить в море и продавать товары - доставка отгрузка, принятие новых заказов.

Полковник заметил, как в кабинет Колина Темпла зашёл его младший брат Ричард, глава международного отдела. Его появление сразу насторожило полковника и не зря, ибо Гольдхаген его тоже увидела.

– А еще, - продолжала она, уже не сводя глаз с Темпла-младшего, - я ведь взрывотехник, теоретически могу заниматься и промышленным сносом зданий. Вот у вас возле южного крыла стоит неказистый склад. На кой он вам нужен? Давайте я снесу это убожество, а вы построите на этом месте что-то новое.
– Под конец Гольдхаген выдала обворожительную улыбку, от чего полковнику стало не по себе.

После краткого момента тишины слово взял глава международников.

– Вы считаете это забавной шуткой?
– произнёс он, присаживаясь за переговорный стол рядом с братом.
– Учитывая, что вы находитесь Англии, а не Северной Ирландии, я бы на вашем месте так не шутил.

– Так вы и не на моём месте, - тут же ответила Гольдхаген всё в том же благожелательном тоне.
– Будь вы в Ольстере, в Богсайде, например, если бы вы и вышли оттуда живым, то с простреленным коленом точно.

Ричард Темпл заметно напрягся.

– Это всё, что вы можете нам сообщить?
– обратился к Гольдхаген Колин Темпл, - Больше нет профессий, в которых вы сильны?

Гольдхаген беззаботно откинулась на спинку стула и произнесла:

– Ребята, к чему ломать комедию, вы же все прекрасно понимаете, что я, по сути, наемный убийца. Только не говорите, что людей с подобными навыками вы никогда для своей супер-секретной и супер-закрытой супер-спецслужбы никогда не нанимали.

– За пределы Форвудса тебя всё равно не выпустят, - ответил ей полковник.

– Так не беда. Поручите мне что-нибудь в пределах поместья.

Оба Темпла буквально лишились дара речи, а Гольдхаген с энтузиазмом продолжала:

– Ну, правда, только не говорите, что у вас даже задумок нет по этому поводу.

Полковник сквозь зубы по-немецки сказал ей:

– Какие задумки, бестолочь, думай, о чём и с кем говоришь.

Но она не обращала внимания и все шире улыбаясь, продолжала: