Судьба королевского наследника

Джастис появляется с новой коробкой того, что его мать распаковала на этой неделе.

— Я знаю, и говорю, что сожалею, — он ставит коробку на прилавок, просматривая запасы на эту неделю. — Может быть, я смогу загладить свою вину?

Маловероятно.

Есть причина, по которой Бен мой единственный настоящий друг, я трахаюсь только с теми, кто любит все или ничего, и что ж, он пока единственный, кого я нашла.

Джастин официально относится к категории «ты-норм-и-мы-тусим-но-на-этом-все».

— Как насчет ужина сегодня вечером?

— Не могу.

Я подхожу к книге за прилавком, чтобы отпроситься со своей смены, то есть просто написать свое имя этой причудливой ручкой с перьями, которая, предположительно, может распознать ложь, как утверждают мамы Джастиса. Я умираю от желания проверить это, из чистого любопытства. Кто знает, может быть, так и есть.

Я смеюсь над собой и нацарапываю свое имя, прежде чем запихнуть ее обратно под стойку.

— Почему нет? — Джастис следует за мной до двери, придерживая ее открытой для меня, пока я перекидываю сумочку через плечо.

— Я собираюсь купить еды по дороге домой и быть с Беном.

Впервые за долгое время у него нет практики, так что мы пользуемся этим преимуществом.

Я бы тоже вполне могла пригласить Джастиса, но не хочу, поэтому машу рукой и направляюсь к двери.

Не прошло и тридцати минут, как я проскальзываю в лифт в здании моего общежития.

Руки заняты, я использую локоть, чтобы повернуть ручку и проскользнуть внутрь. Я закрываю входную дверь ногой, удерживая пиццу в одной руке, а телефон — в другой. Ставя коробку на прилавок, я открываю ее и вдыхаю горячий пар жирного сыра. У меня урчит в животе, когда я беру кусочек, бросаю ключи на стойку и иду в гостиную, где Бен сидит и смотрит хоккей. Всегда хоккей.

Я прислоняюсь к стене, откусывая кусочек от жирного лакомства.

— У меня есть идея.

Я медленно жую, пока он отнимает пиво ото рта, не сводя с меня глаз.

— И что это?

Честно говоря, в глазах Бена это могло означать что угодно. Я сама того не желая дала ему спусковой крючок. Однажды, когда мы были детьми, я сказала ему, что у меня есть идея. Эта идея привела к тому, что мы прыгали с обрыва с крутых гор в долине. Он еще не совсем простил меня за это.

— Я решила, что больше не будет никаких вечеринок. Последняя была сумасшедшей. Как ты отнесся к кокаину, который тебе дал Джастис?

Бен проводит большим пальцем по нижней губе, кладет свой 808-й на кофейный столик и широко разводит колени. Он пренебрежительно переводит взгляд с телевизора на меня, как будто не уверен, что ответить.

— Я не знаю, — он пожимает плечами, прочищая горло. — Я думаю, это было так же, как любой другой сорт. Но да, ты облажалась.

— Подожди! — я поднимаю руку, чтобы остановить его. — Значит, ты не видел того, что видела я?

— Например? Пьяные оргии? — Бен смеется, и я даю ему затрещину.

— Конечно, это все, что ты помнишь.

— Это все, что стоит запомнить.

Я свирепо смотрю, и голова Бена наклоняется, когда он усмехается.

— Я знал, что ты облажалась. Я не знал, что ты настолько облажалась.

Странно. Я знала, что это влияет на нас по разному, делая его вялым, а меня живой и свободной, но за пределами этого мы были на одном уровне, я была уверена в этом.

— Так ты и та девушка? — спросила я, меняя тему, впиваясь зубами в кусочек пиццы.

— Кто? Кассандра?

Он снова подносит пиво к себе, делая большой глоток. Он фыркает.

— Я же говорил тебе, что хорошо провел время, но это ненадолго.

Мои глаза закатываются, когда я возвращаюсь на кухню, чтобы взять еще кусок пиццы.

— Но с тобой никогда по-другому не бывает, не так ли, Бен? — я хватаю свой телефон со столика и направляюсь в свою спальню дальше по коридору. Я люблю своего лучшего друга, но иногда мне интересно, слышит ли он себя. — Фильм через двадцать минут?

— Как только я закончу читать эти главы для Социо.

Тьфу. Социология. Заткните мне рот.

Наверное, сейчас не лучшее время сообщать ему, что я получила двойку за контрольную по истории.

Переступая порог своей спальни, я останавливаюсь.

Клянусь, я чувствую его запах.

Пьянящий аромат свежескошенной травы с добавлением сочной пряности. Он идеально подходит ему, примерно таким, каким я представляю его истинную личность. Немного древесный и дикий, необузданный с привкусом корицы. Аромата как раз достаточно, чтобы ощутить его на кончике языка, но не настолько, чтобы им, черт возьми, подавиться.

Должно быть, запах остался еще с одежды, которая была на мне в субботу вечером и которая все еще лежит в корзине в моем шкафу.

Я падаю на кровать и открываю Instagram, пролистывая свою домашнюю страницу. Меня бесит, что я мало что помню с вечеринки. Меня бесит, что я не знаю, что видела. Но больше всего, я уверена, что помню кого-то из субботней ночи. Это пятно зеленых волос. Последние несколько дней я делала все, что могла, чтобы разогнать туман в своей голове, но это все, что я помню. Иисус, блядь, Христос.

Я продолжаю листать Instagram. Картинка за картинкой, фото за фото. Может быть, я опубликовала что-то в сторис в Instagram? Нет, конечно, нет. Я не настолько безрассудна.

Доедая последний кусочек, я ставлю телефон на зарядку и заглядываю к Бену. Он допивает вторую бутылку пива и все еще уткнулся лицом в книгу, так что я быстро отправляюсь в душ. Я быстро умываюсь, вытираюсь и возвращаюсь в нашу общую комнату не более чем через десять минут, мои плечи поникли, когда я заметила Бена в отключке, его книга прижата к груди.

Я укрываю его одеялом, но оставляю книгу, чтобы он не проснулся, и возвращаюсь в свою комнату, вечер кино официально отменен.

Я выключаю свет, прежде чем забраться в постель. Сегодняшний день был долгим и утомительным, все вечеринки сказались на мне, так что, может быть, хорошо, что Бен заснул, и я тоже могу попытаться наверстать упущенное. Даже когда я думаю об этом, я знаю, что это будет не так просто, потому что у меня под кожей все еще есть что-то, что я, кажется, не могу почесать. Я просто не знаю, чего мне не хватает… чего-то, и мне кажется, что это гораздо больше, чем ночные кошмары.