Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
Поздно вечером 7 сентября Дьескау и его люди вышли из леса на портовую дорогу в трех милях к северу от форта Эдвард. Там индейцы сообщили ему, что не будут нападать на форт, как бы плохо он ни был защищен, но готовы выступить против людей Джонсона у озера Джордж, которые еще не начали укреплять свой лагерь. Дизкау, гибкий офицер, у которого в любом случае было мало выбора, изменил свои планы. На следующее утро, когда с двумя ротами гренадеров маршировали по дороге, а канадцы и индейцы обходили их с флангов в лесу, Дизкау повернул на север, к лагерю Джонсона.
Вечером того же дня разведчики ирокезов принесли Джонсону известие о том, что возле форта Эдвард затаилась значительная часть врага. Мужчины занялись укреплением обороны лагеря — укреплением стены с помощью деревьев, которые были срублены, чтобы расчистить поле для огня вокруг линии, — и на следующее утро Джонсон по рекомендации командиров полков отправил тысячу провинциалов под командованием полковника Эфраима Уильямса из Массачусетса
Дизкау знал об их приближении, поскольку дезертир, которого его люди захватили на дороге ранее тем утром, сообщил им о продвижении колонны. Теперь он перекрыл дорогу своими гренадерскими ротами и расположил своих канадцев и индейцев в засаде впереди них, выбрав место примерно в четырех милях к югу от озера, где дорога отклонялась, чтобы пройти по дну оврага. Двигаясь поспешно, без фланговых отрядов, поскольку они не ожидали встретить врагов до подхода к форту Эдвард, ирокезы Хендрика и провинциалы Уильямса попали в ловушку через несколько минут после десяти. Старый Хендрик, в свои семьдесят пять лет ветеран более чем полувековой войны и дипломатии, остановился, когда кто-то окликнул его из-за деревьев. Поскольку канадские ирокезы и их нью-йоркские сородичи обычно отказывались проливать кровь друг друга, вполне вероятно, что воин из племени каунавага пытался предупредить его о грозящей опасности. Но ответ Хендрика был прерван, когда с другой стороны раздался выстрел, вызвавший общую перестрелку, в которой он и еще около тридцати ирокезов были убиты. Находясь в засаде и подвергаясь мушкетерскому обстрелу с обоих флангов, полковник Уильямс попытался возглавить атаку на берегу оврага; он тоже был убит вместе с примерно пятьюдесятью своими людьми. Так началась первая стычка в битве при озере Джордж, эпизод, который жители Новой Англии стали называть «Кровавое утренняя разведчика»[142].
По численности и положению сражающиеся были похожи на тех, кто участвовал в битве при Мононгахеле, но результат оказался совершенно иным. Уцелевшие после первой перестрелки ирокезы начали размеренное отступление, отбиваясь в тыл вместе с сотней провинциалов Уильямса. Остальная часть колонны, провинциалы, не обремененные дисциплиной, из-за которой регулярные войска Брэддока не могли устоять на ногах, бежали, спасая свои жизни. Хотя в этом не было ничего героического, это была вполне рациональная реакция, которая и спасла положение. Звуки выстрелов оповестили лагерь, и к тому времени, когда выжившие вернулись из засады, их соотечественники поспешно укрепили крепостную стену батогами и перевернутыми повозками с припасами. Единственный регулярный офицер экспедиции, инженер-капитан Уильям Эйр, которому Брэддок поручил руководить осадными операциями, быстро расставил четыре полевых орудия для прикрытия дороги. Люди Дьескау пустились в погоню, а затем остановились на краю поляны. Одному из наблюдателей в лагере Джонсона показалось, что «враг был вынужден остановиться из-за каких-то разногласий между своими индейцами»[143].
Это было более или менее точно. Каунаваги потеряли своего лидера, поскольку Легардер де Сен-Пьер был убит во время засады; теперь они не хотели нападать на укрепленный лагерь, защитниками которого были сотни их сородичей — ирокезов. Абенаки не пошли бы вперед без каунавагов, как и канадцы, которые «в целом руководствовались поведением индейцев, когда находились с ними на войне». Дизкау взял под контроль эту шаткую ситуацию, приказав двум своим гренадерским ротам сформировать колонну ближнего боя и атаковать пушки у входа в лагерь. Он намеревался пристыдить колеблющихся индейцев и канадцев к атаке; приказав им рассредоточиться по периметру лагеря и вести огонь из укрытий из бревен и пней, он отдал приказ перебрасываться через леера при каждом удобном случае[144].
Битва при озере Джордж, 1755 год. На трех панелях этой гравюры, опубликованной в Бостоне Сэмюэлем Блоджетом в 1756 году, изображены (слева направо) местоположение битвы на карте долины Гудзона и верховья озера Джордж; подковообразная засада «Кровавого утра разведчика»; атака Дьескау на укрепленный лагерь. Несмотря на очевидную схематичность, картина Блоджета основана на рассказах очевидцев и показывает битву и даже поведение отдельных людей с удивительной точностью. На центральной панели вождь Хендрик сидит на лошади, остальные ирокезы стоят на коленях и стреляют по одиночке, из укрытия; провинциалы стоят в строю или стреляют взводами. Справа провинциальные войска, подвергающиеся нападению, ведут наклонную стрельбу из-за лесов или стоят прямо в лагере; индейцы приседают в позах, которые становятся тем ниже к земле, чем ближе они приближаются к линии огня. Любезно предоставлено библиотекой Уильяма Л. Клементса Мичиганского университета.
От края поляны до устья батареи капитана Эйра было около 150 ярдов. Гренадеры Дьескау — самые крупные и внушительные люди из полков Лангедок и Ла Рейн, одни из лучших солдат французской армии — шли по дороге через поляну с примкнутыми штыками, по шесть в ряд, в колонне длиной 100 ярдов. Великолепные в белых мундирах и дисциплинированные, какими могут быть только сливки самой гордой армии Европы, они не прошли и половины пути к своей цели, когда гранатометы английских орудий прорезали их «переулки, улицы и аллеи», уничтожив их строй и заставив их отступить. Из укрытия на опушке леса индейцы и канадцы вели непрерывный огонь по защитникам на протяжении большей части дня, но без особого эффекта. Дизкау, получивший тяжелую рану, остался на поле боя, но провал атаки и потеря Легардера обрекли ее на провал. После четырех или пяти часов все более нескоординированной стрельбы его люди начали отступать без приказа[145].
Провинциалы из лагеря не предпринимали особых усилий, чтобы преследовать их за пределами поляны. Как объяснил один из очевидцев, «день шел на убыль, продвижение противника не было определенным, вся страна — лес, наши люди сильно устали, не имели ни штыков, ни сабель, были недисциплинированы и не отличались высоким духом». Вылазка на поле боя, однако, обнаружила удрученного Дизкау, «раненного в мочевой пузырь», вместе с еще примерно двадцатью ранеными. Остальные нападавшие скрылись в тени леса, уходя в форт Сен-Фридрих или возвращаясь к месту засады, чтобы забрать пленников, которых они оставили привязанными к деревьям[146].
Именно там, в овраге, около четырехсот индейцев, канадцев и французов отдыхали и пытались перегруппироваться под командованием оставшихся в живых офицеров, когда их застала врасплох колонна провинциалов из Нью-Гэмпшира. Около двухсот человек под командованием капитана Уильяма Макгинниса начали движение на помощь лагерю Джонсона из форта Эдвард, когда до них впервые донеслись звуки битвы. Теперь, в глубоких сумерках, они атаковали дезорганизованного врага «и устроили среди них большую резню». Большинство потерь среди французов и индейцев за день пришлось на этот заключительный этап разрозненного сражения, который также привел к большим потерям среди англичан: были убиты не только капитан Макгиннис и двое его людей, но и все пленные, за которыми вернулись Каунавагас и Абенакис. Несколько из них позже будут найдены мертвыми и оскальпированными, все еще связанными по рукам и ногам. Не имея возможности отступить с пленными и не желая их бросать, индейцы взяли трофеи, которые, хотя и были менее ценными, чем пленные, все же служили доказательством их участия в битве[147].
С наступлением ночи закончились и битва при озере Джордж, и экспедиция в Краун-Пойнт в 1755 году. Джонсон получил мушкетную пулю в ягодицу и был не в состоянии продолжать сражение; не в состоянии были и его люди, которые провели следующие три дня, разыскивая и хороня мертвых, — жуткое и «самое дынное занятие», поскольку погода стала ясной и жаркой. Несмотря на то что сражение можно было считать победой провинциалов — французы были вытеснены с поля боя, а потери с обеих сторон были равны — деморализация охватила лагерь, и люди начали массово болеть. Хотя вскоре из форта Эдвард прибыло подкрепление, провизии оставалось недостаточно, чтобы предотвратить новое наступление; кроме того, как только грабеж был закончен, ирокезы отправились домой, чтобы провести ритуал соболезнования, прихватив с собой пленных, чтобы принять их взамен погибших или пытать и убивать [148].
Форт Уильям Генри, Нью-Йорк. На этом снимке из книги Рокка «Набор планов и фортов» (1765) изображен проект капитана Эйра — мощный форт с четырьмя бастионами, расположенный на возвышенности, которая круто обрывается к берегу озера в нижней (северной) части снимка. С трех других сторон форт окружает ров, или сухой ров. На поперечном разрезе слева изображены двухэтажные казармы с подземными «бомбоубежищами», или казематами; «куртина», или стена, толщиной тридцать футов и пятнадцать футов высотой, из горизонтально уложенных бревен, засыпанных землей и щебнем; «терре-плен», или пушечная платформа, защищенная парапетом в верхней части стены; «Фрейзинг» — линия заостренных бревен, идущая горизонтально от парапета, чтобы препятствовать взлому; ров глубиной десять футов, по дну которого проходит частокол из заостренных бревен высотой восемь или более футов; и за рвом — пологий «гласис» длиной пятьдесят ярдов, открытое поле для огня, которое атакующие должны были преодолеть, прежде чем добраться до внутренних препятствий в виде рва, острога и стены с фрейзинг. Пушки, установленные вдоль стены в амбразурах, предназначались как для обстрела дальних осаждающих, так и для «анфилады», то есть обстрела вдоль лицевой стороны завесы. Любезно предоставлено библиотекой Уильяма Л. Клементса в Мичиганском университете.