Сущность Альфы

Дейдара взглянул на супруга, осторожно, но неудержимо, и охнул тихонько, сразу же позабыв о своей стыдливости и своих комплексах. То ли у него просто давно не было секса, то ли беременность обострила все его ощущения, но от одного вида обнаженного мужа он уже сгорал в жарком пламени желания. Хотелось отдаться, но не грубо, не неистово, а томно, чтобы почувствовать каждый сантиметр тела возлюбленного, чтобы раствориться в его объятиях и задохнуться от его поцелуев, хотелось нежной, чувственной, ласкающей близости, во время которой их энергетика вновь слилась бы в единый поток.

Скользящий взгляд омеги остановился на приподнявшемся члене супруга, и Дей искусительно облизал горящие жаждой поцелуя губы, после чего таки не смог сдержаться.

– Как же мне хочется взять его в ротик, - омега, осознав свои слова, пусть они и были отражением его желаний, уже в который раз за ночь смутился, Итачи же не смог скрыть своего изумления. Да, казалось бы, слова прозвучали пошло и бесстыже, но в них было столько страстного придыхания, столько искренности и откровенности, что альфа только улыбнулся в ответ, а после подошел к супругу.

– В другой раз, котенок, - мягко ответил Итачи, тем самым давая омеге понять, что он разделяет его желание близости, тем более что это самое желание невозможно было не заметить ввиду его обнаженности. – Сегодня твоя ночь

Дейдара не совсем понял, о чем говорит муж, пока его губами ласково не завладели, втягивая в головокружительный поцелуй. Это было… феерично. Пожалуй, иначе омега просто не мог описать свои ощущения, сперва растерявшись, а после стремительно отвечая, размыкая губки, приоткрывая ротик и впуская в него мягкий язык возлюбленного. Итачи казалось, что он сейчас задохнется, нет, не от недостатка воздуха, а от того, с какой страстью ответил его Истинный. Язычок омежки ласкал его губы, скользил по его языку, оплетал, трепетно заманивал в глубины жаркого ротика, а после юрко ускользал, чтобы вновь одарить мягкостью и влажностью. Губы любимого все ещё хранили вкус вина, и это придавало поцелую свежей остроты. Омега, тихонько постанывая ему в рот, аккуратно коснулся пальчиками щеки, скользнул по линии челюсти, спустился на шею, приобнял, зарылся в волосы, слегка сжимая и не желая отпускать – настолько трепетной близости у них уже давно не было.

Омеге казалось, что его медленно качает на волнах поцелуя, от которого тело наливалось приятным теплом, не испепеляющим изнутри, а медленно разжигающим в нем страсть, хотя сам блондин смутно представлял, как он с таким животом сможет ублажить супруга, как он сможет выразить все свои желания и воплотить их, но узы Пары между ними были настолько сильны, что Дейдаре не пришлось ничего говорить, только повиноваться осторожным движениям мужа. Итачи помог супругу забраться на кровать, аккуратно поддерживая его ножки, которые он попеременно поцеловал – опять в коленки, в изящную косточку на лодыжке, между венками на ступне, и в обе пятки, напоследок черкнув языком до самых пальчиков. Дейдара снова охнул, позволив супругу уложить его чуть дальше середины кровати на левый бок, а после заворожено наблюдал за тем, как альфа приближается к нему, как склоняется над его лицом, как улыбается ему ласково, как проводит по длинным волосам пропуская пряди сквозь пальцы, как целует его в плечико, а после вновь в губы. Трепетность и бережность ощущались в каждом прикосновении, тактильном и ментальном, и омега уже сейчас чувствовал, как циркулирует энергетика между их биополями, мягко вливаясь в его купол и насыщая силой сущность Древнего. Как-то Итачи сказал ему, что его сила Древнего зависит от силы уз их Пары, тогда Дейдара не ощутил всей сути слов альфы, но после, а особенно теперь, понимал, что именно обмен энергетикой с ним, их любовь, их чувства, даже его беременность не просто ход обыденной жизни. Да, именно он, Истинный, был истоком силы Древнего.

Оторвавшись от столь сладких губ возлюбленного, Итачи медленно, лаская кожу языком, нежа тонкую шейку омеги, не оставляя на ней ни единого пятнышка, после целуя ключицы, ямочку между ними, и скользя все ниже, намереваясь подарить супругу изысканную ласку. Он никогда не говорил об этом Дею, но его зачаровывали его увеличившиеся соски, которые сейчас сжались в тугие, торчащие комочки на слегка потяжелевшей груди. Во время беременности грудь мужчин-омег слегка наливалась, организм начинал вырабатывать молоко, а после рождения малыша они могли самостоятельно его кормить, и самым заманчивым, как по мнению альфы, было то, что соски омег в этот период были очень чувствительными к прикосновениям, чем он и решил воспользоваться, аккуратно прильнув к одному и поласкав его языком. Дейдара вскрикнул, выгнулся, требовательно вплел пальцы в его волосы и так и застыл с распахнутыми глазами, растерявшись в пронзившем его ощущении. Было немного больно, но боль была такой приятной, растекалась по телу, превращаясь в тепло, которое оседало внизу живота, становясь жаром, от которого… Дейдаре было стыдно в этом признаваться, но он уже тек. Он чувствовал, как раскрывается его дырочка, как дорожки смазки стекают по ложбинке, и как капельки истинно мужских соков увлажняют его член, облачая ответное, острое желание.

Итачи заурчал, чуя, как стремительно увеличивается концентрация феромонов вокруг омеги, от которых его собственная плоть неприятно заныла, наливаясь кровью до предела, обнажая головку и покалывая у основания, где был узел, но сегодня его сущность должна была поумерить свой пыл, потому что, как он уже сказал возлюбленному, это была его ночь, которую альфа собирался наполнить томительной страстью. Итачи начал действовать более смело, но все равно осторожно, целуя, прихватывая губами, лаская языком, изредка прикусывая твердые, чувствительные горошины, одной рукой придерживая вскидывающегося омегу, а второй успокаивающе поглаживая тугой животик, который сейчас был центром их обмена энергетикой. Честно сказать, альфа уже давно не ощущал такого сильного потока, его сущность Древнего буквально купалась в энергетике, впитывая её, как губка, и он даже было испугался, что тем самым может истощить омегу, но это было далеко не так. Круг уже был установлен, то, что он поглощал, возвращалось к возлюбленному, пополняло его запасы, очищало резерв от застоявшейся энергетики и, кажется, придавало беременному ещё больше сил. Дейдара же терял над собой контроль, срывался на стоны, крики, горячечный шепот, перенасыщался энергетикой и сожалел о том, что не может подарить супругу ответную и столь же изысканную ласку, ерзая на простынях и хаотично лаская руки, плечи и спину возлюбленного.

Почувствовав, что довел мужа до грани своими ласками, Итачи отстранился, поцеловал любимого в алые, влажные, трепетные губки, а после не удержался и прильнул к его щекам, к носику, к закрытым векам, на ресницах которых трепетали капельки слез удовольствия. И, по его мнению, наглый омежка, воспользовался ситуацией, чтобы подразнить его, своими шаловливыми пальчиками прикоснувшись к его плоти, сжав головку и собрав смазку, а после с самым невинным видом запустил указательный пальчик в свой ротик, прошелся по нему язычком, улыбнулся лукаво, взглянул томно из-под длиннющих ресниц, и альфа едва сдержал себя, чтобы не поддаться на эту провокацию.

– Плохой омега, - пригрозив манипулятору пальцем и улыбнувшись ему не менее предвкушено, Итачи, игнорируя требования своей плоти, сместился вниз, стал на колени, склонился над аккуратным членом возлюбленного и медленно сомкнул губы на его вершине

Дейдара вскрикнул, толкнувшись бедрами в жаркий и влажный рот супруга, чувствуя, как его плоть скользит по небу и упирается в мягкие стенки горла. Прикрыв глаза, омега откинулся на подушку, приподнял ножку, согнув её в колене, и медленно потянулся ещё влажными пальцами к своей груди, но альфа опередил его. Брюнет, продолжая медленно скользить языком по члену омеги, двумя пальцами сжал чувствительную горошинку соска, вырывая у возлюбленного громкий, наполненный страстью и удовольствием крик. Биополе Дейдары расширилось, отдавая ему много и вбирая в себя ещё больше. Омега опять вскрикнул, завозился, заметался, выдохнул его имя, пытаясь остановить, но альфа только участил ритм скольжения и уже через минуту ощутил на языке вкус возлюбленного.

– Прости, - прошептал Дей, когда Истинный прилег рядом с ним, поглаживая его по тяжело вздымающемуся боку, - я не думал, что будет так быстро

– Котенок, ты хорошо себя чувствуешь?
– в принципе, он и сам ощущал, что с любимым все в порядке, пусть его сердцебиение и было учащенным, дыхание шумным, а биополе так и не свернулось, все ещё переплетаясь с его, но все же правильным было спросить у самого омеги

– Прекрасно, - слегка устало улыбнувшись, ответил Дей, ни чуточку не приукрашивая свое состояние, ведь, по правде, он за второй триместр ещё ни дня не чувствовал себя лучше, чем сейчас. – Малыши тоже, - омега положил руку на живот, - спят и впитывают энергетику

– Тогда продолжим?
– многозначительно протянул Итачи, после чего в несколько движений оказался за спиной омеги, кончиками пальцев поглаживая слегка влажную кожу. Ему самому было очень трудно сдерживаться, особенно в тот момент, когда любимый так ярко отвечал на его ласки, и он, только благодаря жесткому контролю, удержался, чтобы не прикоснуться к собственной плоти и не довести себя до разрядки, но беременный омега ещё не был полностью удовлетворен – он это чувствовал и желал исправить.

– Полностью согласен, - урчаще протянул Дей, после чего подложил под живот подушку и слегка подался вперед, вновь сгибая правую ногу в колене, но не приподнимая её

– Сладкий… - прошептал Итачи, медленно отбрасывая тяжелые золотистые пряди и прикасаясь губами к влажной шее мужа

– Великолепный… - продолжал шептать брюнет, проводя ладонью по плечику, боку, бедру омеги

– Любимый… - приподнявшись, он завладел сочными губами Истинного, возобновляя поток энергетики между ними