Сверхдержава

* * *

Краев, Салем и Лиза сидели в комфортабельных широких креслах. Они были облачены в свою одежду – выстиранную, высушенную и выглаженную. Находились они в гостиной, отделанной без лишней роскоши, но со вкусом. Толстый ковер застилал пол, картины висели на стенах. Здесь был даже камин – скорее всего, имитация, ибо кто стал бы тянуть дымоход до поверхности земли и выдавать тайную резиденцию подозрительным дымом? На столике перед ними стоял завтрак – кофе, горка бутербродов со всякими деликатесами. Салем и Лиза поглощали их с нескрываемым удовольствием. Краев вяло теребил кусочек хлеба – аппетит у него так и не появился.

Стена напротив них представляла собой сплошное матовое стекло. Экран? Будем смотреть кино? Сколько можно так сидеть и ничего не делать? Там, где-то сзади, за ними идут по следу. Почему Салем так спокоен? Он уверен, что их здесь никогда не найдут? Краев не был уверен в этом совершенно.

– Салем, за тобой должок, – сказал Николай.

– Какой? – парень поднял глаза.

– Ты должен закончить свой рассказ. О том, что было в Сибири. Тогда, восемь лет назад, когда пришла Чума.

– А на чем я закончил?

– На том, что за тобой приехал капитан. И ты держал его на мушке. Собирался его пристрелить.

– Я не убил его. Капитан сказал, что он такой же как я, и это означало, что он остался нормальным. Я был страшно рад, что еще остались нормальные люди – я-то уж думал, что весь мир сошел с ума. И еще я решил тогда, что все приключения мои закончились. – Салем горько усмехнулся. – На самом деле они только начинались.

– Ты попал в компанию нормальных людей?

– Да. Там был разный народ – военные и штатские. Нас объединяло одно – то, что мы не стали неагрессивными и могли защищать себя. А еще у нас было желание навести порядок. Нас не устраивала ситуация, которая воцарилась в нашем городе: мародеры грабили и убивали, бараны шлялись кроткими стадами и не представляли, как им дальше жить в этом жутком мире. Чума баранам не грозила – всем им была сделана прививка. Но сознание их полностью переменилось в считанные дни. И у них появился новый враг – уголовная братия. В Сибири этого сброда всегда хватало. Прививки урки делать не собирались, у них было занятие поважнее – они торопились нахапать как можно больше. Хаотические перестрелки, когда каждый был сам за себя, скоро закончились. У бандитов появился свой центр, свое политическое руководство, и все это переросло в настоящую гражданскую войну.

– У бандитов? Центр руководства? – Краев недоуменно покачал головой.

– Именно так. Если ты помнишь, страна только что выбрала нового президента – Волкова. Новый президент начал круто перетряхивать всю мафиозную систему, многим это пришлось не по вкусу. Нашелся в нашем городе один из прежних высоких чиновников, который объявил выборы незаконными и призвал к вооруженной борьбе. У этого новоявленного фюрера было много денег. Очень много. И у него были большие связи по всей стране – с такими же, как он, местными фюрерами. Они действовали быстро и решительно. Им было абсолютно по фигу, кто и с какими целями вливался в их армию. Они вооружали всех: зеков, срочно выпущенных из колоний, торговцев на рынках, всяких полууголовных уродов. Всех, кому было выгодно не признавать новую власть. Они захватили телецентр и вещали о своих победах. И еще они призывали не делать прививки. Заявляли, что любой сделавший прививку превращается в беззащитного полудурка, достойного только психушки. Мы ничего не знали о том, что происходит в стране, мы только пытались сохранить в живых бедных баранов и не допустить распространения якутской лихорадки, которая косила десятки людей – с каждым днем все больше и больше. Повальной эпидемии не было – прививки действовали достаточно эффективно. Бараны, как я тебе говорил, уже не могли заболеть чумой. Но в городе оставались еще тысячи невакцинированных.

– А вы? Так и действовали сами по себе, безо всякого плана?

– Совсем недолго. Три дня мы отбивались от вооруженных повстанцев, которые наседали на нас и днем и ночью. А потом появились эпидемические силы.

– Кто?

– Эпидемсилы, войсковые спецподразделения из центра. Они были вооружены электрошокерами – не убивающими, а лишь временно парализующими. Они были облачены в резиновые комбинезоны и герметичные шлемы. Эти люди не желали подцепить какую-нибудь заразу. Их было не так много – около двух сотен, но они знали, что делать. Именем президента Волкова они объявили чрезвычайное положение. Они стали настоящей властью. Нас – тех, кто остался нормальными, -они переписали и организовали в несколько взводов. Нам выдали бронежилеты, каски и вооружили шокерами. Нам запретили убивать людей – даже откровенных бандитов. Теперь мы, под руководством офицеров эпидемических сил, действовали четко и планомерно. Мы прочесывали квартал за кварталом и вылавливали всех поголовно. Свозили всех в специальные зоны, организованные на месте нескольких опустевших колоний. Отдельно – неагрессивных, тех, кто стал "правильными" после прививки. Теперь они были в безопасности, их тщательно охраняли. Отдельно всех заболевших – в госпиталь закрытого режима. Всем непривитым делали инъекции. И вот что интересно: через три дня большинство из них становились неагрессивными. Большинство, девять человек из десяти – даже отпетые убийцы и бандиты. Даже больше того тебе скажу: именно бандиты становились баранами все поголовно. Становились послушными и совершенно не опасными. Правда, у них появлялась эмоциональная холодность, у этих бывших урков. Они больше не способны были улыбаться.

– "Тормоза", – пробормотал Краев. – Знакомое дело…

– Мы управились быстро. За две недели вакцинировали весь город и сломили сопротивление. Сопротивляться больше было некому – все, кто еще недавно называл себя повстанцами, превратились в баранов и удивлялись, как это совсем недавно они могли себя вести так неправильно и агрессивно. В том числе и местный фюрер – он стал образцовым "правильным". Так-то вот! Обошлось без больших кровопролитий. Баранов распустили по домам и они начали налаживать жизнь. Для них началась новая, счастливая эпоха.

– А что стало с вами? С теми, кто не стал неагрессивным?

– Нас погрузили в транспорт и повезли зачищать следующие города. Мы прошли всю Сибирь. Теперь мы назывались "отрядами народного ополчения" в составе эпидемсил. Это дело нравилось нам, хотя романтики в нем было маловато – мы выполняли самую грязную работу. В некоторых городах нам оказывали упорное сопротивление, и приходилось брать квартал за кварталом, используя артиллерию и танки. Кровь лилась рекой. Многие наши погибли. Очень многие… Мне повезло – меня даже не зацепило. Так мы и шли по стране – наводили порядок ценой собственных жизней, вакцинировали всех поголовно и отделяли "наших" от баранов. Большинство "наших" присоединялось к отрядам ополчения. Тогда мы еще не знали, что "наши" – это неиммунные. Что мы – те, кто не потерял способность к самообороне, скоро будем называться чумниками.

– И чем все кончилось?

– Нас привезли в опустошенный, совершенно безлюдный город в центре России. Сперва мы думали, что готовим оборонительные позиции, сами построили эту бетонную стену. А потом нам объяснили то, о чем мы и сами давно догадались. Что мы – не такие, как большинство. Только теперь это получило научное объяснение. Оказалось, что мы неиммунные. Исследования показали, что у нас не выработались антитела против вируса, и мы можем заболеть Чумой в любой момент, если не будем проходить специальной профилактики. Нам пообещали, что скоро вакцина будет улучшена, мы обретем полный иммунитет и займем свое место среди остальных граждан страны. А пока временно придется пожить в эпидемическом карантине. Так и появились Временные Карантины, черт бы их побрал…

– А как ты нашел Лизу?

– Это оказалось проще, чем я думал. Я послал запрос и получил ответ. Тогда, восемь лет назад, о чумниках очень заботились. Мы горой стояли за президента Волкова, глотки готовы были перегрызть за него кому угодно. А государство всячески помогало нам, относилось к нам с большим сочувствием. Любые прихоти чумников выполнялись, власть как бы извинялась перед нами за то, что нам приходится жить в изоляции. Перемещение между Врекарами было свободным – люди искали свои семьи и объединялись. Я нашел Лизку в Кемеровской области и вывез ее сюда. Тогда ей было пятнадцать лет. А родители наши погибли. Я получил справку, что они умерли от якутской лихорадки.

– Вот как, значит, как оно все было, – пробормотал Краев. – А я ничего не знал…

– Почему?

– Я не был полноценным членом президентской команды, – сказал Краев. – Я все время пребывал в оппозиции, настаивал на том, что я – лишь наемный работник. И когда президента выбрали, я решил, что с меня достаточно. Я сбежал из Москвы в свой родной город Верхневолжск. Но спецслужбы выловили меня очень быстро – когда эта буча с повстанцами только началась. Я просидел в бункере всю гражданскую войну, всю эпидемию. Я был под негласным арестом – меня охраняли как ценную персону. Меня оберегали от всего, в том числе и от правдивой информации. А потом, когда я изъявил желание уехать за границу, меня отпустили с неожиданной легкостью. Понимаешь, я был больше не нужен им. Я отказался с ними работать…

– Где ты жил все эти годы?

– В Германии. Я даже имя сменил, стал называться Рихардом Шрайнером. Но однажды я не выдержал и снова приехал в Россию. Инкогнито. Мне хотелось знать, что здесь происходит.

– Как ты попал в чумную зону?

– Я украл карточку у убитого чумника. Похоже, он был полумехом, отсюда все недоразумения…

– Да, это действительно ты, Николай Краев! – Сиплый голос раздался из динамиков и Краев вздрогнул от неожиданности. – Я узнаю тебя. Помню, как ты уехал за границу. Давила был тогда в жутком гневе. Но, думаю, он не показал тебе своего гнева. Так ведь?