Свидетель на свадьбе должен быть неженатый

– Ляля, у меня, к сожалению нет денег, но если ты угощаешь, я могу подойти.

– Я же девочка, это будет не правильно. Ты же можешь занять у кого-нибудь.

Через полгода, навыбиравши, Ляля наконец-то вышла замуж за сына бизнесмена из Мегиона. На свадьбу Герца не пригласили. Этот случай научил его в дальнейшем осторожнее общаться с нивагальскими девушками.

На первый взгляд стороннего наблюдателя, Нивагальск, казался, городом исполненный добродетелью. Нравственность чрезмерно выставлялась на показ, и приобретала искаженные формы. Обратная сторона Нивагальска, – в чем Тарасковскому пришлось неоднократно убедиться, особенно после развода, – циничное прикрытие разнузданности нравов. Не раз приходилось слышать скабрезные истории об истинной «добродетели». Так, например, знакомый поведал, как отрываются на полную катушку – с виду неприступные и приличные – девушки из одного салона сотовой связи. Вместе с начальником, каждую неделю всем молодым коллективом ездят в Сургут, попариться в сауне. Что они там творили, история иносказательно умалчивала. Руслан из интереса посетил салон. Вполне пристойные девушки, половина из которых была «окольцована». Он еще не был знаком со своей будущей женой и прибывал в относительной гармонии с миром и собой, и не поверил, решив, что это наветы злопыхателей.

Месяц спустя, приятель из Сургута пригласил Руслана отметить свое день рождение. После застолья всей частной компанией завалили в сауну. Администраторша повела их длинным коридором с номерами по обе стороны, одна из дверей распахнулась настежь, и из нее скопом вывалились распаренные девушки с того самого злосчастного салона. Они хохотали и жались к мужчине с бутылкой шампанского в руке.

…На Свете короткое декольтированное платьице лазурного цвета. Выглядела она в нем нелепо, но Руслан понимал, что она старалась для него. Света чувствовала себя непривычно в этом платье, и успела несколько раз пожалеть о своей смелости. Платье нельзя было назвать слишком вызывающим, но порожденное им смущение сковывало ее, держалась она угловато. Света предпочитала неброский стиль, удобную в ношении одежду, и сейчас чувствовала себя неуклюже, как березка в новогодней мишуре. Позволь такую неожиданную фривольность кто-то из знакомых девушек, Руслана бы это сильно позабавило. Про Светлану странным образом так не думалось. Наоборот, видя ее зажатость, ему захотелось обнять, защитить, дать почувствовать, что он рядом и не даст в обиду. Пиццерия, по мнению хозяина Джабраила, называлась чисто по-итальянски – «Мариконе». Места на диванах с высокими спинками, закрывающие от любопытных глаз, все заняты, свободны лишь несколько столиков в центре зала.

Войдя внутрь, Света и вовсе поблекла, сжалась комочком, как загнанный зверек. Брошенные мимолетные взгляды девушек, сидевших за одним из столиков, показались ей неодобрительными, а улыбки, которыми обменивались они между собой, восприняла как ухмылку в свой адрес.

Разговор не клеился, Света не притрагивалась к пицце. Тарасковский втайне от нее заказал пиво, предполагая, что алкоголь снимет неловкость. Выяснилось – Света пьет очень редко и, сейчас не тот случай. Еще немного и она попросится домой.

– Слушай, ну ее эту пиццерию, давай лучше прогуляемся, – предложил Тарасковский, осторожно дотронувшись до ее холодной ладони.

– Я согласна, – Света печально улыбнулась. – Нужно только попросить завернуть собой, что не доели.

– И как ты представляешь себе прогулку с едой в пакете?

Света пожала плечами.

– Куда мы пойдем? – спросила она.

– Наугад – прогулка со значением теряет смысл.

На улице ей удалось немного расслабиться.

– Как тебе Нивагальск? – спросил Тарасковский, предложив свою руку.

– Красивый, молодой, чистый город, – взяв его под руку, ответила Света.

– Я бы даже добавил – патологически чистый. Иной раз даже тошнит от этого показушного порядка, что на улице, что в головах людей. Все напускное. Это не сразу видишь, особенно, если недавно приехал.

– А мне тут нравится. Нивагальск, своей уличной культурой, отдаленно, чем-то напоминает западные маленькие города. Все в шаговой доступности, построено все компактно. Чистые улицы, люди опрятны и хорошо одеты. Улыбаются вроде как часто, это конечно первое впечатление. Переходят на «зебрах» строго под зеленый свет. И что больше всего поразило: водители пропускают, не ругаются и не сигналят, чтобы подогнать пешеходов.

– Наслаждайся. Пройдет не так много времени, и для тебя проступят истинное лицо Нивагальска. Многие приехали сюда из неблагополучных районов на недолгий срок, как и мои родители. Да так здесь и остались, говорят в свое оправдание: засосало. По сути, так оно и есть – Нивагальск болото, в абстрактном понимании, обманчиво-красивое болото. Кого-то затягивает на дно, кто-то путается в трясине, кто-то расцветает на поверхности болотной лилией, некоторые превращаются в полезную кислую ягоду, вроде клюквы.

Света слушала, не совсем понимая фигуральность Тарасковского. Подобную недобрую аллегоричность уже приходилось слушать в поезде от ворчавшего с похмелья Герца. Эта иносказательность сближало друзей. С существенной разницей – у Герца это выходило естественно, у Тарасковского надуманно, и ей казалось, в каких-то местах заимствованной у Герца. Еще, она по-женски чувствовала внутренний надрыв у обоих. Только Герц умело запеленал свою желчь в философию и выражался более витиевато.

Навстречу прошла молодая парочка, парень рассказывал по его мнению что-то интересное, раздавая невидимым мечом рубящие удары. Девушка с рыжими кудряшками вежливо и безучастно слушала. Поравнявшись с Русланом, она улыбнулась краешками губ и смерила оценивающим взглядом Свету. Руслан в ответ неприметно ей подмигнул.

– У девушки интересная внешность, – заметила Света.

– Знакомая, Вероника… У нас даже имеется аналог Эйфелевой башни, – придержав Свету, Тарасковский указал на металлическую конструкцию телевизионной вышки, обвешанную спутниковыми тарелками.

– Не похоже.

Он намерено выбирал безлюдные места, чтобы Света не комплексовала из-за своего наряда. Вышли на улицу Парковую. На скамейке три парня пили пиво обвернутое в пакеты. Руслан и ребята салютовали друг другу.

– У тебя много знакомых, – подметила Света.

– Не больше, чем у остальных. Город маленький, повсюду натыкаешься на приятелей, коллег. Скоро и ты, примерно через годик, будешь кругом встречать знакомых.

– Как в деревне.

– Именно. Нивагальск и есть деревня городского типа. И менталитет соответственный – нельзя ничего делать в открытую. Здесь ты можешь быть глубоко порочным человеком, но не должен этого афишировать, тогда уживешься, будешь своим. Оттого и страдают некоторые неодиозные личности, старающиеся выделиться из толпы. В больших городах, а тем более в мегаполисах, можно запросто выставлять свою неординарность, в общей массе это не так приметно, и может восприниматься как экстравагантность. Здесь же, – как ты правильно заметила: “как в деревне”, – необходимо придерживаться общественных норм.

– Судя по твои словам – тебе здесь не нравится.

– Как сказать. Я давно здесь. Окончил школу. Как и большинство северян, поначалу, сильно тянуло на большуху. И сейчас конечно же немного тянет, но уже, вроде как, смерился и привык. Не так давно, Тюмень тоже считалась безнадежной периферией. Говорили: Тюмень – столица деревень. А сейчас, благодаря нефтянке город разросся и разбогател. Процентов на сорок, Тюмень состоит из переехавших туда северян. Но Нивагальску гигантизм не грозит, в потенциале – это город призрак. Закончиться нефть и самое престижное жилье будут менять на ведро клюквы. Это сейчас, пока существуют относительно стабильные заработки, квартиры стоят дорого, впрочем, как и съем.

С Парковой перешли к примыкающей улице Дружбы Народов.

– Присядем? – предложила Света, указав на свободную, свежевыкрашенную лавку.

Проверив, высохла ли краска, Тарасковский заботливо, на всякий случай, постелил для Светы носовой платок.

– Я тебя еще не утомил рассказами о местном колорите?

– Нет, что ты, продолжай, – по ее тону трудно было понять: в действительности ли ей интересно, или слушает она из вежливости.

– Из культурных развлечений – музей, где кроме бивней мамонтов, макета хантыйского вигвама, больше и смотреть не на что. Единственный кинотеатр в городе, правда, с функцией просмотра стереофильмов. Большинство скачивают фильмы из интернета. Кстати, интернет весьма необходим в наших снежных прериях, как и телевидение, он напоминает, что где-то есть цивилизация. Крайне редко, приезжают второстепенные трупы, и так как нет театра, выступают в ДК «Нефтяник», тот, что на площади. В районных центрах, вроде Сургута и Нижневартовска, дела в этом плане обстоят получше…. Из меня, наверное, плохой гид, знакомство с Нивагальском получилось мрачноватым.