Свидетель по делу – кошка

Клубочек подпрыгивает у меня на кровати и, кажется, от избытка чувств насылает бессонницу. Черт! Ладно, вечером проверю, может, показалось.

Погладив фамильяра на прощанье, закрываю дверь и снова поднимаюсь в ректорский кабинет. Но птичка упорхнула из клетки: близится обед, и Урлах-тор уже в столовой.

— Послушай, а ты не помнишь, чем занимался наш ректор утром третьего сентября? Перед убийством, я имею в виду, — уточняю я у Аллет. Секретарша, видимо, уже пообедала, или решила отложить это на потом.

— Ты что, решила его заподозрить? — хихикает фэйри.

— А почему бы и нет? Может, Мымра тоже его задолбала, — фыркаю я.

Аллет продолжает хихикать и явно не воспринимает мои слова всерьез:

— Реши он избавиться от Галки, никто в Академии и слова против бы не сказал, — фыркает она. — Он мог бы собрать преподавательский состав и сказать «так и так, я решил убить эту стерву», и, уверяю тебя, все бы ходили и создавали ему алиби.

— Ага, конечно. Ну так что?

— Ну, я, конечно, сама не видела, — понижает голос Аллет, — Но Урлах-Тор говорил, что в то утро он уже не мог спать, и пошел в библиотеку изучать литературу про оборотней. Там была какая-то проблема, требующая немедленного решения. Что-то про высылку кого-то на нейтральные земли.

Киваю. Вот это я знаю, Амина рассказывала, так что подробности не нужны.

— Так что его должен был видеть или библиотекарь, или его фамильяр, оранжевый говорящий носок. Ты же знаешь, они оба хоть и дрыхнут постоянно, но мимо них никто не пройдет. Можешь спросить у них, а можешь не спрашивать, потому что я точно знаю, что эту версию проверили следователи. Я слышала, как они его опрашивали.

— Спасибо, проверю, — благодарю я.

Мда. Все говорит о том, что с библиотекарем все же придется мириться. Но сначала я все же поем, потому что слушать гоблинские вопли о том, что «ты украла второй носок, чтобы сделать себе фамильяр» на голодный желудок это выше моих сил.

В столовой я снова сталкиваюсь с нашими гномами: ректором и экзорцистом. Урлах-Тор накладывает себе в тарелку «Садовые конструкции», а маг стоит рядом и что-то тихо выспрашивает. Что само по себе странно.

Подхожу поближе, решая, что взять. Может, тоже положить себе «Конструкции»? Это салат, аккуратно уложенный в виде прозрачных кубиков, с яркими слоями из свежих овощей, таких как огурцы, помидоры, болгарский перец и свекла, заправленные легким йогуртовый соусом и украшенные цветами из огурца и моркови.

Беру тарелку, подбираюсь к «Садовым конструкциям» и невольно прислушиваюсь к чужой беседе.

— … и что, она при жизни такая же была? — допытывается Мэйлин.

Все ясно. Пока я приводила в порядок нервы, экзорцист успел познакомиться с объектом будущего изгнания поближе.

— Нет! Галгалеюшка была самым добрым, милым, чутким и славным человеком! — возражает ректор. — Вы, кстати, не голодны? Хотите салат из лунной травы? Мороженое? Книжные блинчики?

— Спасибо, я выберу что-нибудь, — отмахивается экзорцист. — Что вы говорите, ректор? Галгалея была милой и доброй? Хм. А скажите, не было ли у вашей супруги странных перемен в настроении перед смертью?..

Ну и как уйти, когда тут так интересно? Набрав еду почти не глядя, устраиваюсь за соседним столиком. Ректор поет Галке дифирамбы, и с каждым словом экзорцист становится все мрачнее и мрачнее.

— Ах, вот оно как! — говорит он, сжав губы в тонкую линию. — Очень, очень интересно!

Боюсь представить, что он вообразил! И ректор тоже хорош, его послушать, так Галка это ангел во плоти!

Решив сделать для Галки исключение из пословицы «о мертвых либо хорошо, либо ничего», я дожидаюсь, когда ректор доест и уйдет, и подсаживаюсь за столик к мрачно ковыряющему остатки еды экзорцисту:

— Господин Мэйлин…

Расчленяющий блинчик маг вздрагивает и поднимает голову:

— Просто Мэй, я же просил! Дважды!

Не знаю, мне как-то неудобно «тыкать» экзорцисту из СОРа. Особенно когда он такой хмурый. И вообще, дистанцию надо держать. Так что я предпочитаю сделать вид, что ничего не слышала, и гну свою линию:

— Я насчет Галгалеи. Вы тут не верьте нашему Урлах-тору, он убит горем! — торопливо говорю я. — Он сейчас вам расскажет! Насчет своей неупокоенной жены, я имею в виду! Его послушать, так это ангел во плоти, а на самом деле у нее было официальное прозвище «Мымра»…

— Даже так? — распахивает глаза маг. — «Мымра»? Рассказывай!

Все, блинчик забыт, Мэйлин смотрит на меня. Это даже немного нервирует, когда вот так, через стол. Свет бьет ему в лицо, подсвечивая морщинки у глаз и у губ, и видно, что несмотря на внешность и манеры подростка, экзорцист гораздо старше. Сорок? Пятьдесят? Сколько вообще живут гномы?

Ладно, надо вернуться к Галгалее. Я ставлю локоть на стол и принимаюсь рассказывать про Галкины очаровательные привычки. Начиная с рассказов пострадавших студентов и преподавателей Академии, и заканчивая тем, что видела лично. Мэйлин постепенно возвращается из пугающей мрачности к прежнему полусерьезному настроению. А стоит мне дойти до похорон, как он начинает хохотать:

— Прекрасно! Ха-ха-ха! Раз так, схожу куплю себе голубой костюм!

— Не надо, она и так вас боится. Кстати, если не верите мне насчет Галки, можете поспрашивать у людей!

— Она общалась только с людьми? Фу! Это снобизм и ксенофобия!

— Нет, это собирательное, — качаю головой я. — Просто я еще не совсем привыкла, что в мире есть другие расы, кроме людей.

Да и, если честно, наговаривать на Мымру тоже не хочется. В чем, в чем, а в ксенофобии я ее не замечала. Галгалее было плевать на расу, она просто ненавидела всех!

Глава 20

На следующий день я все же собираюсь с силами и отправляюсь в библиотеку разбираться с ректорским алиби.

Это очень красивое место. Полки из сверкающего орехового дерева возвышаются до самых потолков, доступ к которым облегчен за счет летающих лестниц, плавно перемещающихся по комнате. Книги с золотым тиснением на ребрах хранятся под зачарованными стеклянными куполами, защищая их от времени и пыли. Тяжелые шторы из бархата и кожаные кресла расположены у каминов, в которых пламя меняет цвета в зависимости от магической атмосферы в академии.

Каждая деталь дизайна не только эстетически привлекательна, но и функциональна, так как способствует изучению магии и наук.

Каждая деталь, да.

Кроме фамильяра гоблина-библиотекаря — говорящего оранжевого носка по имени Носок!

Именно эта шерстяная особа встречает меня у входа в библиотеку — подползает по паркету и скрипит:

— Ну что, явилась?!

Что сказать, оранжевый дружочек гоблина-библиотекаря на меня тоже серьезно обижен. Причина та же самая — не может простить, что Клубочек ушел жить из библиотеки ко мне. Но Носок, в отличие от хозяина, еще способен разговаривать относительно спокойно, без диких воплей.