Тайна Дамы Дождя

Прошли похороны мисс Бишоп, на которых собрались почти все жители деревушки. Роуз не смогла присутствовать - ездила по поручению графа. Вернувшись, она попросила Ричарда сопровождать ее на кладбище.

– Бедная женщина, - сказала Роуз, положив на могильную плиту букетик полевых цветов.
– Мне очень-очень жаль ее.

Они посетили и могилу Беатрис. Суд признала смерть обеих женщин несчастным случаем, и дело не было открыто. Ричарда допрашивали в качестве свидетеля, и ему пришлось давать показания в присутствии полиции, членов суда и любопытных зрителей. Рассказывая о событиях, он чувствовал себя подопытным кроликом, и не сомневался, что половина деревни считала его причастным к трагедиям.

Лорд проявил снисходительность и участие к миссис Пауэлл и не рассчитал ее, за что она была несказанно благодарна и еще раз всплакнула, готовя мясо и пудинг к обеду.

А вечером в Энкер-Хауз явился новый посетитель. Вилсон был наверху, у лорда Сент-Джонса, и Ричарду снова пришлось выполнять обязанности дворецкого. Посетителем оказался моложавый мужчина лет тридцати или чуть старше, приятной, хотя несколько флегматичной наружности. Всё в нем, начиная от шляпы и заканчивая часами на цепочке, которые он доставал по поводу и без повода, говорило о богатстве, хорошем вкусе и высоком положении. На безымянном пальце у него красовалось обручальное кольцо, и он постоянно поворачивал руку или поднимал её повыше, чтобы кольцо не осталось незамеченным.

Посетитель представился, как мистер Бишоп, младший брат мисс Пруденс Бишоп, и сказал, что пришел засвидетельствовать почтение графу.

Даже изъяснялся он очень правильно и важно, и между делом заметил, что его только что избрали в Палату Общин, и он с большим трудом выкроил время, чтобы присутствовать на похоронах.

Выскочившая из кухни миссис Пауэлл, заикаясь от волнения, сказала, что сейчас подаст чай в гостиную.

Мистер Бишоп вежливо отказался от чая и прошел в гостиную, чтобы подождать лорда Сент-Джонса. Ричард хотел уйти, но гость попросил его задержаться.

– Знаете, в такой маленькой деревне нет секретов, - сказал он, поигрывая цепочкой от часов, - к тому же, сестра писала мне о вас. Должен предостеречь насчет мисс Форест...

– Очень любезно с вашей стороны, - ответил Ричард, думая, что мистер Бишоп нравится ему ещё меньше, чем Вилсон и мисс Миллер вместе взятые.

– Видите ли, когда я был молод...

Ричард чуть не хмыкнул, глядя на пышущее молодостью лицо Бишопа.

– Когда я был молод и жил здесь, под опекой сестры... Наши родители рано умерли, Пруденс заменила мне и мать, и отца. Я стал тем, кем стал, во многом благодаря её заботе и воспитанию... Так вот, я был молод и немного... неблагоразумен. А Роуз, как вы сами успели заметить, весьма привлекательная девушка. Я несколько выделял её среди местных девушек, а она посчитала, что за моим добрым к ней расположением скрывается нечто большее. Вы понимаете о чем я...

– Простите, но совсем не понимаю.

Бишоп в очередной раз достал и спрятал часы, и выразительно повёл глазами:

– Поймите, мое воспитание не разрешает говорить плохо о женщине, какой бы она не была, но как добропорядочный гражданин и христианин я обязан сказать прямо. Мисс Форест влюбилась в меня и нафантазировала массу нелепостей, чем поставила нашу семью в крайне невыгодное положение. Это могло повредить моей карьере, к тому же, я собирался сделать предложение дочери мистера Бальфура, он клерк Палаты Общин, и мне не нужны были всякие романтические истории. Но мисс Форест вела себя, как одержимая. Она не давала мне проходу, преследовала, писала письма фривольного содержания. Сестра вызвалась поговорить с ней, но Роуз повела себя дерзко и заявила, что мы с ней помолвлены, и свадьба - только вопрос времени. Возмутительная, наглая ложь!
– мистер Бишоп сбросил маску флегматика и стал ужасно похож на покойную сестру, когда та рассуждала об «иностранных оккупантах».
– Мне пришлось опровергнуть ложь и клевету публично. Это была необходимость, скажу я вам.

– Зачем вы рассказываете мне об этом?

– спросил Ричард.

– Зачем?
– мистер Бишоп снова повел глазами.
– Вынужден говорить с вами прямо. Мне хотелось бы предупредить вас, что Роуз... мисс Форест порой ведет себя бестактно. И не гнушается врать, если дело касается её интересов. Не верьте ни единому её слову.

– Вы женились?
– перебил его Ричард.

На лице мистера Бишопа появилось выражение крайнего удивления.

– Да, - ответил он, помедлив, - моя супруга - весьма достойная женщина и...

– Мне жаль её - получила в мужья олуха, - отрезал Ричард и вышел вон не прощаясь.

Он весь кипел от возмущения, и не сразу заметил Роуз, которая пряталась за дверью библиотеки. Конечно же, она слышала каждое слово их разговора.

– Выходите-ка из укрытия, - скомандовал Ричард и почти насильно вывел девушку из дома в сад.
– Имейте в виду, я не поверил ни единому слову этого напыщенного типа!

– Но он сказал чистую правду, - глухо сказала Роуз.
– Я вела себя очень глупо. И очень глупо надеялась, что свадьба с мисс Бальфур не состоится. Но он женился... Я прочитала об этом в утренней газете несколько дней назад.

– Так вот почему вы с таким вниманием читали газеты...

Роуз пристыжено молчала.

– Вы его до сих пор любите?

– Нет, - ответила она твердо.
– И раньше, наверное, не любила. Просто упрямилась, играя в романтическую сказку. Так говорит мой дядюшка, и сейчас я ему верю.

– Тогда не надо больше об этом. Забудем Бишопа, как вчерашний дождь.

– Уже забыла, - ответила Роуз и улыбнулась, показав ямочки на щеках.

К счастью, мистер Бишоп задержался в Энкер-Хаузе недолго, и Роуз, верная слову, за вечерним чаем была почти прежней - она щебетала, как малиновка, шутила и мило кокетничала.

Мисс Пауэлл подала чай, лорд Сент-Джонс передал через дворецкого, что не может спуститься, и Ричард блаженствовал в компании очаровательной девушки.

Разговор их вполне ожидаемо вертелся вокруг последних событий. Молодые люди строили предположения, каким образом изумрудная серьга оказалась у Беатрис.

– Сколько странных, непонятных событий произошло в этом тихом и уединённом месте, - как раз говорил Ричард, когда в гостиную спустилась мисс Миллер. Она была у лорда Сент-Джонса с ежедневным хозяйственным отчетом и теперь шла в кухню, но услышав последние слова, замедлила шаг.
– А смерть мисс Бишоп и мисс Марвин - это страшная, трагическая нелепость.

– В чем вы видите нелепость?
– неожиданно спросила экономка, стоя за спиной Роуз.
– По-моему, от них просто избавились. Не так ли, мисс Форест?

Чашка вылетела из рук Роуз, словно вырванная неведомой силой, и на восточном ковре разлилось коричневое пятно.

– Что вы такое говорите, мисс Миллер?! Кто мог от них избавиться?
– возмутился Ричард, бросаясь на помощь Роуз, которая медленно отряхивала платье. Толку от помощи, конечно, никакой не было. Он только и сделал, что протянул салфетку и поднял упавшую чашку.

Экономка вскинула брови, довольная такой реакцией:

– Мистер Дюран, вы в самом деле полагаете, что их все любили? Уверяю, они обе были крайне противными особами и успели испортить отношения со многими. А почему вы так взволновались, мисс Форест?

– Я вдруг подумала - а не вы ли их убили?
– едко ответила Роуз.

– Я ни в коем случае не осмелилась бы убить хозяина, - парировала экономка.

– Так он и не умер, - дерзко ответила девушка, посмотрев через плечо.

Ричарду было видно выражение лица мисс Миллер - непроницаемое, с холодной змеиной улыбкой на бледных губах. Ничего не сказав, экономка покинула гостиную.