Тайна Дома трех вязов

– Не будьте слишком строги к себе.

Трогательный юноша. Я боялся, что он влезет в мой дом и все испортит, а мальчик собирался незаметно ускользнуть, оставив мне записку с извинениями…

– Как долго вы пробудете в этих местах, Александр?

Он, казалось, удивился моему вопросу.

– Я снял на одну ночь номер в гостинице.

– Может быть, зайдете завтра, когда мне станет лучше? В конце концов, вы ведь хотели не просто прочитать мне свои записи. У вас есть ко мне вопросы, не так ли?

Что это? В его глазах блестят слезы или мне кажется? Да, все знают, что я живу как настоящий отшельник, и мальчик даже не предполагал, что я так облегчу ему работу. Как бы я повел себя на его месте, если б решил заговорить с Камю или Жионо?

– Допустим… завтра, в девять часов.

– О, месье! Я вам так благодарен, вы даже не представляете.

– Ладно, ладно… – говорю я, взмахнув рукой. – Это меньшее, что я могу сделать.

Однако в глубине души не понимаю, почему вдруг предложил ему такое. Совсем раскис… Надо бросать пить. Алкоголь меня в конце концов погубит.

Глава 3 Александр

На следующий день он явился вовремя. Я очень ценю в других пунктуальность, хотя сам редко демонстрирую это качество. Я пригласил гостя прийти утром, чтобы наверняка более-менее протрезветь к его приходу. Я встал рано и, прежде чем отправился на ежедневную прогулку по тропе, выпил черный кофе, который, как обычно, дополнил хорошей порцией рома. По возвращении я сварил себе вторую чашку, а потом и вовсе отказался от кофе в пользу рома. Дожидаясь студента, выпил несколько бокалов, не сводя глаз с кухонных часов.

Он приехал в Эмбрунс на стареньком «Пежо-205» – вчера я автомобиль не заметил. Должно быть, Александр оставил его у дороги. Мой гость по-прежнему полон энтузиазма, и сегодня утром у меня приподнятое настроение. Поскольку погода прекрасная, я предлагаю ему сесть за столик в саду и выпить кофе.

– Вы оказываете мне большую честь, месье. Так любезно с вашей стороны пригласить меня…

Его угодливость раздражает. Я делаю глоток карахильо [21] .

– Позвольте дать вам совет, Александр: не надо постоянно всех благодарить. Вы никогда не заслужите уважения, если будете вечно у кого-нибудь в долгу.

21

Карахильо – испанский кофейный напиток, смесь кофе и бренди или рома.

Мое немного грубоватое замечание ничуть его не обескуражило.

– Спасибо. Я этого не забуду.

Он достает свою пачку бумаг и маленький блокнот на спирали. Я предпочел бы спокойно поболтать перед началом, но у меня не хватает духу отчитать его во второй раз.

– С чего бы вы хотели начать?

– Как я уже говорил вчера, меня восхищают романы «Одиночество» и «Уроки прошлого». Возможно, вы могли бы рассказать о процессе создания этих работ, об источнике вашего вдохновения…

– Ах, вдохновение… Знаете, Александр, нет ничего банальнее, чем вдохновение. Идея романа может прийти писателю где и когда угодно: в душе, на прогулке по улице или пока он обрезает розы в саду. Если б существовал единый рецепт, все бы ему следовали.

Разочарования на его лице не заметить невозможно. И я добавляю:

– Тем не менее я готов рассказать вам кое-какие автобиографические подробности, которые могут пролить свет на структуру моих произведений. Написать «Одиночество» мне захотелось, как вы понимаете, после развода. Честно говоря, мой брак был на грани уже несколько лет…

И я рассказываю ему некоторые моменты своей жизни. О, ничего слишком личного и уж точно ничего такого, о чем я уже не говорил в интервью. Маршан послушно записывает что-то в блокноте. Наверное, в студенческие годы я был на него похож – такой же серьезный, вежливый, трудолюбивый… Таким я был до того, как жизнь показала, что добиться чего-то стоящего без здоровой доли цинизма и порока не выйдет.

Наш дуэт сложился идеально. Александр задает мне вопросы, вполне уместные и точные. Если же он начинает продвигаться к тем аспектам моей жизни, которые мне самому не нравятся, я выдаю в ответ поток чепухи. Ведь писатель – это профессиональный лжец, разве не так?

За разговором время летит незаметно. Каждые полчаса или около того мы делаем перерыв. Пока гость перечитывает записи, я пользуюсь возможностью прополоскать горло на кухне, осушив бутылку вина.

Усаживаясь за стол в саду, я совершенно спокоен.

– Расскажите мне немного о себе, Александр.

Он отвечает удивленным взглядом:

– Рассказать о себе? Вряд ли во мне есть что-то интересное.

– Урок второй: жизнь каждого из нас весьма интересна, если мы знаем, как представить ее в позитивном свете. Чем, например, занимаются ваши родители?

– Моя мать – школьная учительница, а отец – налоговый инспектор. Они живут в Сен-Мор-де-Фоссе.

– Ну вот! У вас есть братья или сестры?

– Нет, я единственный ребенок.

– Я тоже. Знаете, что говорят о единственных детях? Что они менее общительны, но гораздо умнее сверстников.

– Правда?

– Во всяком случае, так говорят. У вас хорошие отношения с родителями?

Мальчик умолкает, подбирая слова, и такое молчание – уже само по себе ответ. Похоже, не все так радужно.

– Более-менее…

– Когда речь идет о семье и отношениях, «более-менее» означает «плохие». Позвольте спросить, а в чем же дело?

– Родители не хотели, чтобы я изучал литературу. Они говорят, что после этого факультета карьеру не сделать – станешь учителем или безработным. Отец часто говорит: «Бодлер тебе зубы не сделает».

– Какое странное выражение! Ваш отец – поэт, и даже этого не подозревает…

– Будь вы с ним знакомы, выразились бы иначе.

– Вас привлекает преподавание?

– Пожалуй, нет. Я предпочел бы работать в издательстве.

– Места там на вес золота.

– Я знаю, но пока держусь. Я что-нибудь придумаю.

– Вы правы, нужно верить в мечты… Делайте то, что хотите, а не то, чего от вас ждут другие.

Кажется, он хочет в чем-то признаться.

– На самом деле у меня есть еще одна мечта.

– Какая?

– Я хочу стать писателем, как вы, месье.

Мне немного не по себе. Что, если эта затея с беседами – просто маскарад и парень хочет получить от меня рекомендацию или всучить на рецензию жалкую рукопись? Решаю, что лучше промолчать.