Телохранитель Генсека. Том 3
Шрифт:
И он первый направился к кованым воротам Хайгейтского кладбища. Полюбовался на массивную, почти замковую стену, прошел мимо солнечных часов, не обратив на них внимания.
Мы прошли по центральной аллее в восточную часть кладбища. Не знаю, может сама атмосфера кладбища так воздействовала на восприятие, но мне показалось, что гранитный Карл взглянул мне прямо в душу. На какой-то миг из-под серого гранита показалось живое лицо — задумчивое, спокойное. Я зажмурился, прогоняя наваждение, но, видимо, не я один был впечатлен.
— Надо же, как живой! — восхитился Береговой.
Памятник небольшой, постамент и бюст примерно метра три высотой, или около того. Перед памятником площадка.
Все никак не могу понять, зачем сносят памятники? Даже если он отображает что-то ставшее в новые времена нехорошим — это все равно историческое наследие, которое может учить не повторять прошлые ошибки. Памятник может служить не для прославления, а как предупреждение. Люди недальновидны — они спешат уничтожить то, что их сегодня раздражает. Стирают память — а потом история ходит по кругу.
Сейчас я стоял на могиле человека, который никого не убивал, а всего лишь объяснил глобальные взаимосвязи экономики и политики. Ввел в обращение любопытные теории и методики. Можно спорить, насколько правильные или ошибочные, но делают ли научные труды его врагом человечества? Что-то не припомню такой ненависти к другим философам.
Береговой подошел к постаменту первым. На его лице читалось благоговение и гордость. Он положил пять красных гвоздик к основанию и прикоснулся к постаменту ладонью. Лицо его было таким же, с каким в реальности Гуляева верующие отходят от раки с мощами святых.
Пока остальные присутствующие тоже возлагали цветы, к могиле подошла еще одна делегация. Судя по всему, это были британцы. Они обступили нас, разглядывая с большим интересом.
— О, рашн, рашн! — послышались радостные возгласы.
Вокруг даже образовалась небольшая толпа. Девочка-переводчица не поспевала за сыпавшимися со всех сторон вопросами.
— How do you like it here in the United Kingdom?
— Как вам нравится у нас в Великобритании?
— How is Comrade Brezhnev’s health?
— Как здоровье товарища Брежнева?
— What can you say about the recent changes in the USSR? And about the new Soviet Constitution?
— Что вы можете сказать о последних изменениях в СССР? А о новой советской конституции?
В беседу включился высокий человек в очках. По виду настоящий, породистый англичанин. Элегантный, интеллигентный, но при этом скромный.
— Гордон Макленнан, генеральный секретарь коммунистической партии Великобритании — представился он на достаточно неплохом русском.
Мы все вежливо поздоровались с товарищем Макленнаном, а он обратился к Береговому:
— Мистер Береговой, насколько я знаю, у вас не запланировано посещение офиса компартии и встреча с нами?
— К сожалению, нет, но мы можем поговорить здесь, у могилы Карла Маркса, основоположника коммунизма, — не стушевался рабочий. — Это будет даже лучше для нашего общего дела, более символично.
— Тогда может быть вы дадите интервью нашей партийной газете? Как на это посмотрят ваши сопровождающие? — Макленнон вопросительно глянул на меня.
— Сопровождающие тоже коммунисты. Я думаю, они будут не против, — сказал Береговой, тоже посмотрев на меня.
Я улыбнулся и кивнул, одобряя просьбу Макленнана.
Следующие десять минут Береговой и Фомина отвечали
на вопросы молодого лохматого парня с микрофоном в руках и фотоаппаратом на животе. После интервью представитель газеты «Morning Star» фотографировал их в компании Макленнана.Я был вполне удовлетворен. Если положить эти фотографии рядом с теми снимками, на которых в последнее время красовались Горбачевы, то сравнение будет явно не в пользу последних.
После посещения кладбища практически сразу же выехали в Шотландию. Путь предстоял неблизкий. Полтысячи километров — это минимум шесть часов езды.
Потому по пути останавливались на обед в приятном ресторане традиционной английской кухни. По поводу знаменитых «фиш энд чипс» мнения разделились. Рыбу я еще любил, но картошку фри, как и прочие привычные для 21-го века фастуды, — точно нет. А вот рабочий и колхозница наворачивали ее с восторгами. Мне даже в очередной раз пришли в голову печальные воспоминания об открытии у нас Макдональдсов. Но даже несмотря на реформы, которые начались в СССР, отечественная картошка фри — это не такое нововведение, которое мне бы хотелось инициировать. Разумеется, отечественная лучше, чем американская. Но еще лучше вообще обойтись без таковой, придумать что-то не менее популярное, но более полезное.
Пообедав, мы продолжили путь.
Глава 26
Виды за окном автомобиля были удивительными, пейзажи зачаровывали даже несмотря на пасмурный день. Хотелось выйти из машины, взять этюдник и рисовать. Поймал себя на такой мысли и усмехнулся: вот уж действительно красота облагораживает — рисую-то я как курица лапой…
Так как по маршруту мы делали и другие остановки — все-таки это была полноценная экскурсия, а не просто посещение далекой шотландской фермы — дорога заняла еще больше, чем я ожидал. На ферму приехали уже только вечером. Она действительно привела Зинаиду Васильевну в полный восторг. Женщина только и говорила о необходимости перенимать этот прогрессивный опыт и для наших колхозов.
А когда нам показали, как проходит дойка коров, Фомина была по-настоящему потрясена.
— Какая гигиена! Какие холодильники! А дойка! У нас, конечно, тоже автоматическая дойка, но вот стеклянный молокопровод я вижу впервые! — восторгалась она и засыпала владельца фермы кучей вопросов.
Я обратил внимание на информацию, что британские фермеры часто получают государственные субсидии и проходят профессиональные курсы. Надо взять на заметку и подумать на этот счет. Нет, полностью заменять колхозы частными фермерскими хозяйствами мы спешить не будем, конечно. Но оптимизировать работу колхозов надо обязательно. Иначе со временем они превратятся в то, во что превратились в моей прошлой жизни. Подловив себя на том, что рассуждаю как человек с государственным мышлением, не сдержал улыбки. Вот как «прогрессорство» меняет людей! Главное, не возгордиться и не потерять бдительность. В моем положении это особенно важно.
Потом в большом зале просторного фермерского дома нас кормили ужином. Хозяева и здесь постарались на славу. На первое был знаменитый шотландский суп Каллен Скинк. Непривычное для русского человека сочетание продуктов — молоко и рыба — в исполнении шотландцев оказалось удивительно вкусным. Или это мы нагуляли аппетит за долгий и насыщенный событиями день? Не знаю, но я свою порцию навернул с удовольствием. Продукты самые обычные — рыба, молоко, картофель, зелень и специи. Надо будет дома попробовать приготовить. Вторым блюдом хозяева удивили не меньше. Фрикадельки с рубцом. Как по мне требуха — она и в Африке требуха, но попробовал — и не разочаровался. Оказалось вполне себе неплохо.