Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Ямщик повесил трубку, Шалый тоже, после этого и набрал Высика. А Высик его огорошил...

– Всех пока не знаю, - ответил Шалый, - но вот есть такой Байкин Иван Ильич. Ему за шестьдесят, он от дел отошел, живет в Калуге. Есть мысль, что Кирзач следующим его попытается пощупать. Я сейчас туда лечу...

– Нет, - сказал Высик.
– Никуда ты не летишь. Возвращайся к семье.

– Но...

– Тебе туда и близко подходить нельзя, - сказал Высик.
– Не переживай, я тебя сразу вызову, когда понадобишься. Прямо из Одессы. А понадобишься ты почти наверняка.

Шалый вздохнул.

– Жаль, Казбек на Дальнем Востоке. Все вместе бы мы...

– Жаль, - согласился Высик.

Казбек согласился

перевестись на Дальний Восток около четырех лет назад, когда там стали укреплять спецотряды по борьбе с браконьерами, промышляющими красной икрой и лососем, уссурийским тигром и пантами. Писал он регулярно, иногда звонил, раз в год приезжал в отпуск, в Одессу через Москву, но, как ни крути, за шесть тысяч верст запросто Казбека не призовешь. Да еще, новые трудности возникали. Портились отношения с Китаем, прежде такие идеально дружеские, любой мелкий пограничный конфликт невесть во что мог перерасти, а Казбек оставался в системе погранвойск... И если прежде китайских браконьеров, пересекавших нашу границу, "учили по-домашнему" и передавали китайским пограничникам (Казбек рассказывал, что китайцы своих браконьеров расстреливают без церемоний, прямо возле погранзаставы, они сами два раза такие расстрелы наблюдали, в бинокли со своего берега реки), то теперь любое задержание китайского гражданина могло приобрести политическую окраску, и с этим приходилось считаться... Хотя, в целом, Казбек был доволен своей новой жизнью, и речи двигал в том смысле, что красоту и суровое изобилие дальневосточного края теперь ни за что не променяет на более цивилизованные места.

– И все же, командир, откуда ты знал, что я опоздаю? Что Кирзач старика завалит и общак заберет?

– В его шкуру, так сказать, влез, - ответил Высик.
– Представил себе, что он делать будет, с его характером... Неважно это.

– Здорово!.. А я очень скоро буду знать, на какие имена Кирзач паспорта имеет.

– С этим тоже опоздаешь. Спорить готов, Кирзач уже спалил паспорта, полученные от своих... х-м... работодателей, и новые изваял, о которых ни одна живая душа не знает. Он хоть бешеный, но умный, наверняка скумекал, что, после того, как он общак взял и казначея убил, эта троица, что его палачом оформила, должна будет другим ворам выложить все насчет прежних паспортов - иначе не докажут, что они не подбивали его на самое дикое нарушение воровских законов.

– Тоже верно. Но знать не помешает.

– Конечно, не помешает.

– Так я к вечеру позвоню. Из Одессы.

– Звони. Привет семье.

– Удачи, командир.

Высик положил трубку вернулся в комнату.

Он не успел чайник вскипятить и побриться, как возле его подъезда затормозил служебный “ЗИМ” с московскими номерами. Молодцеватый капитан, заставший Высика в майке, с лицом в мыльной пене, перед зеркальцем и тазиком, в котором Высик бритву ополаскивал, осведомился:

– Высик Сергей Матвеевич?

– Так точно.

– Полковник Переводов требует вас к себе. И как можно скорее.

12

– Пожалуйста!
– щуплый человечек протянул Кирзачу два паспорта, два свидетельства о рождении, удостоверение железнодорожника и удостоверение работника Мосэнерго.
– Все в лучшем виде, никто так не сделает. Я никогда цену зря не ломлю, моя работа того стоит.

Один набор документов был на имя Петра Афанасьевича Сидорова, сорока семи лет, родившегося в Смоленске и проживающего в уральском городе Чапаевск, второй - на имя Ивана Владимировича Денисова, пятидесяти двух лет, родившегося в Донецке, проживающего в Москве.

Кирзач внимательно просмотрел документы. Все правильно, ни к чему не придерешься. Специальная экспертиза понадобится, чтобы доказать, что это фальшивки.

Про этого изготовителя фальшивых документов из города Горького Кирзач

узнал в лагерях. Тогда он сделал вид, будто не придал никакого значения разговору об отличном "рисовальщике" и сразу про этот разговор забыл.

Отыскав "рисовальщика", Кирзач передал ему привет от Левки-Залетки и, не скупясь, отсчитал пять тысяч в аванс - чтобы в течение двенадцати часов были готовы абсолютно чистые и надежные документы, к которым никакая милиция не придерется. И чтобы с этими документами можно было по Москве гулять, без подозрений заходя куда угодно, хоть в служебные помещения сберкассы - мол, электропроводку проверить, например.

Все вместе - привет от Залетки и сумма аванса - произвели на "рисовальщика" должное впечатление. И он взялся исполнить заказ.

Кирзач понимал, что ему надо спешить. Своими последними действиями он весь воровской мир против себя поставил, а милиция, конечно, и так с ног сбивается. Может, и ГБ уже подключено, как против особо опасного. А если они знают, какая у него конечная цель... Да знают, конечно, шила в мешке не утаишь, в воровском мире стукачей полно, а все воры, небось, толкуют между собой сейчас взахлеб, на какую работу Кирзач подписался... И к "рисовальщику" в любой момент может по воровской почте долететь весточка, что такой-то, с такими приметами - предатель воровского мира, и надо сразу его сдавать на суд праведный... И, конечно, "рисовальщик" догадается, кто перед ним - или кто у него побывал, и тогда...

– Четкая работа, - сказал Кирзач.
– Вот, держи.

Он выложил на стол еще пятнадцать тысяч.

– Хочешь - считай, хочешь - не считай, у меня без обмана.

"Рисовальщик" взвесил пачки денег в руке.

– Верю тебе. Но денежка все равно счет любит.

Он стал пересчитывать купюры, оказавшись спиной к Кирзачу. В ту же секунду Кирзач вытащил из кармана кусок проволоки, заранее приготовленный, и накинул сзади на шею "рисовальщику". "Рисовальщик" захрипел, Кирзач затянул проволоку еще туже... Все было кончено через несколько секунд.

Кирзач снял проволоку с убитого, забрал деньги, рассовал по карманам.

Открыл платяной шкаф, вытащил всякую одежку, плеснул на нее керосином. Газ в дом, старый, деревянный, трехэтажный, сухой, на двенадцать квартир, проведен еще не был, и запас керосина на кухне имелся.

Чем черт не шутит? Вроде, негативы фотографий, которые "рисовальщик" вклеил в документы, он при Кирзаче сжег, но мог, человек осторожный, знающий, с какой публикой имеет дело, мог он оставить и другие улики, по которым его убийцу можно найти - или милиции, или ворам. И догадаются, что эта смерть - работа Кирзача, и догадаются, по каким документам Кирзач теперь существует. А огонь - лучший помощник, когда надо следы замести, в огне никакие улики не уцелеют...

Кирзач покинул дом до того, как пламя разгорелось. Дальнейшее, он наблюдал издали, в толпе зевак. Как старый сухой дом полыхнул будто спичка, как выскакивали другие жильцы, таща те пожитки, которые еще можно спасти, как примчались пожарные машины...

Теперь его будут ждать в Калуге, сто к одному. Нате, выкусите! Он не такой идиот. Заранее предписанными маршрутами он пользоваться не будет. У него другие планы.

Кирзач тихо выбрался из толпы и исчез в переулках.

13

– Значит, так, товарищ майор, - сказал полковник Переводов.
– Информация твоя оказалась очень ценной. И в основном подтвердившейся. Но ты и не знаешь, на кого этот Пыров-Кирзач посягнул.

– Узнал буквально перед тем, как за мной машина пришла, - сказал Высик.
– Позвонили мне с очередной информацией.

– Потрясающий у тебя информатор. Можно узнать, кто он?

– Я бы предпочел не раскрывать, кто он такой, товарищ полковник.

– Понимаю... Кто-то из крупных уголовников, небось?

Поделиться с друзьями: