Темное искушение

Надя встала и вытерла с лица кашу, глаза ее злобно блестели.

— Она не знала, — рассмеялась она, а затем слегка надула губы. — Надеюсь, это не должно было стать сюрпризом.

Ронан кипел, его ярость вибрировала в груди.

Надя с кинжалами в глазах уставилась на меня.

— Я должна была догадаться, что ты будешь такой же, как твоя мать. — она заметила неуверенность в моих глазах и рассмеялась. — Ты не знаешь о своей дорогой старой матери?

— Zatknis [124] , — зарычал на нее Ронан.

124

Заткнись.

— Нет, — ответила я. — Я хочу услышать, что она скажет.

Надя удивленно приподняла бровь.

— С чего бы начать?

Когда Ронан повернулся, чтобы вынести меня из комнаты, в моей груди взорвался вулкан из-за оставшихся без ответа вопросов и необходимости знать правду. Я яростно сопротивлялась, проклинала его, и когда сказала ему, чтобы он никогда больше не прикасался ко мне, он, наконец, отпустил меня.

Надя наблюдала за этой сценой с ядовитым выражением лица и, наконец, перевела взгляд на меня.

— Должна ли я начать с плохих новостей или с чуть менее плохих?

— Просто скажи уже, Надя, — рявкнул Ронан.

— Ну… — она посмотрела на свои ногти. — Ходили слухи, что Татьяна была шлюхой, которая любила грубость. И когда я говорю «грубость», я имею в виду ножи и животных. — она сморщила нос. — Но я полагаю, что на самом деле она известна тем, что сделала для твоего отца. Она увидела на улице симпатичную девушку, очаровала ее своим Bugatti и — пуф! — девушку больше никто не видел.

Я уставилась на нее. Мое сердце бешено колотилось, но разум онемел.

— Это слухи… хотя говорят, что в каждом слухе есть доля правды. — Надя изобразила сочувствие. — К сожалению, в случае с твоей матерью было целое зерно правды.

Мой отец торговал девушками.

И моя мама помогала ему.

Мне показалось, что комната закружилась, пока я пыталась переварить новости. Я нуждалась в пространстве. Немедленно.

Ронан повернул меня лицом к себе и вытер немного каши с моей щеки. Я не могла этого сделать. Просто не могла. Хотя попытки вырваться.

— Скажи мне, что ты в порядке, — потребовал он.

— Я в порядке. А теперь, пожалуйста… отпусти меня.

Похоже, он собирался отказать мне, но что-то в моих глазах заставило его передумать. Он приподнял мой подбородок и подарил мне короткий, сладкий поцелуй в губы — игнорируя возмущенное «фу!» Нади — прежде чем позволил мне выскользнуть из его пальцев.

Двигаясь на автопилоте, я поднялась по лестнице, ловя обрывки нечеткого фонового шума.

— Я скучала по тебе, — захныкала Надя.

— Это последний раз, когда я тебя вижу, — прорычал Ронан. — Или, клянусь, твоя карьера исчезнет у тебя на глазах.

— Но…

— Никаких «но». Убирайся к чертовой матери из моего дома, Надя. И ради бога, найди психотерапевта.

— Мне не нужен психотерапевт!

Несколько мгновений спустя я сидела голая на полу душа, позволяя воде омывать меня. Одна. Это слово было чудовищем, которое однажды поглотит меня. И только когда Юлия опустилась на колени рядом со мной и помыла меня, как ребенка, слезы потекли — пока я оплакивала потерю отца, которого, как мне казалось, я знала… и его палача.

Глава 48 Мила

Que sera sera — что будет, то будет.

— Может, я смогу пересечь Европу с рюкзаком, — объявила я.

Положив голову на лапы, Хаоса, казалось, не был впечатлен этой идеей. Я провела его через заднюю дверь в свою комнату. Если это моя последняя ночь здесь, я не хочу проводить ее в одиночестве. Хаос занял приличную часть моей кровати и его шерсть была повсюду. Мне это нравилось.

Даже зная, что отце сделал с моей мамой, я не могла смириться с мыслью о том, что он умрет завтра, поэтому сосредоточилась на вещах, которые могла контролировать.

Лежа на животе, я положила подбородок на руку.

— Я полагаю, ты нуждаешься в какой-то денежной поддержке для рюкзака — или, по крайней мере, талант и шляпа. — я вздохнула, подавленная. — У меня нет ни того, ни другого. А что насчет колледжа? — я оживилась. — Может, я смогу получить стипендию. Я немного умна — по крайней мере, книжно мудра. Не могу сказать, что я уличный умник, иначе я, очевидно, не была бы здесь… но если я получу стипендию, которая оплатит комнату и питание, веганскую еду и туалетные принадлежности…

Хаос поднял уши, как бы говоря: «удачи тебе с этим».

— Наверное, уже слишком поздно подавать заявку. И нереально. С тех пор как я закончила школу, я только и делала, что смотрела Судебные Дела и занималась сексом с Русским гангстером. Мое заявление было бы ужасным.

Я громко выдохнула и задумалась, чем мне нравится заниматься. Я знала, что есть много вещей, которые мне нравятся, но, положа руку на сердце, первое, что пришло мне в голову, это поедание картошки фри.

— Может, меня возьмёт Макдоналдс, — бесстрастно заметила я. — И если мои братья окажутся достаточно порядочными, чтобы оставить мне одну из папиных машин, у меня даже будет место для ночлега.

Я запустила руку в шерсть Хаоса и прижалась к его боку.

— Вот видишь, — я выдавила из себя оптимистичный тон. — Все это должно сработать.

— Мила.

Это была ругань, если я когда-либо слышала ее.

Я подняла голову, чтобы увидеть Ронана в дверном проеме, его глаза сузились.

— Как долго ты там стоишь? — спросила я, смущенная тем, что он услышал мой жалкий монолог.

— Достаточно долго, чтобы понять, что трахаться с гангстером не будет хорошо смотреться в твоей заявке на стипендию.

Тьфу.

— Подслушиватель, — пробормотала я.

— Что я тебе говорил о собаке? — резко спросил он.

— Его зовут Хаос. И мы с ним теперь крутые.

— У тебя все еще пять швов от его укуса, — невозмутимо произнес он.

Нахмурившись, я посмотрела на свое запястье.