Темное Наследие I. Напарники

Остаток дня прошел спокойно, и Габриэль решила снова вечером прогуляться по территории. Она вышла на крыльцо, как и вчера, подняла воротник куртки, но спуститься на дорожку не успела: знакомый голос окликнул ее сзади.

«Моран!»

Пытаясь унять пустившееся вскачь сердце, девушка обернулась. И правда, на крыльцо за ней вышел преподаватель. Он поравнялся с чародейкой и остановился.

– Добрый вечер. – Его слова прозвучали как-то слишком уж доброжелательно.

– Добрый, – отозвалась Габриэль.

– Вышли прогуляться?

Он общался с ней как ни в чем не бывало, словно между ними не было пропасти, разделявшей обычно студентку и преподавателя. Впрочем, обучение в такой частной академии вряд ли можно было сравнивать с другими похожими учебными заведениями.

– Да, – все же ответила Габриэль, – после насыщенного дня перед сном – самое то.

– А, понимаю. Я тоже, в общем-то, вышел именно ради этого. Не возражаете, если я составлю вам компанию?

Габриэль была не против, хотя все еще ощущала себя неловко. Но она взглянула на происходящее с другой стороны: почему бы не узнать преподавателя получше, понять его сильные и слабые стороны, а потом воспользоваться этим, если вдруг появится такая необходимость? Враги среди преподавательского состава ей, разумеется, были не нужны, а вот благоволящие к ней люди – почему бы и нет?

Они спустились с крыльца и пошли по одной из огибавших замок дорожек.

– А вы не боитесь, что кто-нибудь увидит вас в моей компании? – спросила вдруг Габриэль, решив дать своим неловкости и смущению бой.

– К чему вы клоните? – беспечно поинтересовался Джулиан.

– Поползут сплетни. Уверена, одногруппники уже считают, что директор меня выделяет – вчера он попросил меня задержаться после занятий, а на самом занятии похвалил.

Моран усмехнулся.

– Знаете, Габриэль, обо мне часто пускают какие-то глупые слухи. Не знаю, в чем дело, но каждый раз одно и то же. Возможно, потому что я моложе всех моих коллег и студенты воспринимают меня больше своим. Вы понимаете. Так вот, они считают, что я ничего не знаю, но я в курсе о многом.

– Вы никак не реагируете, – догадалась девушка.

– Именно! Мне все равно. Другой вопрос, заденет ли это вас? Если вы боитесь, что из-за небольшой прогулки со мной ваша репутация пострадает, то просто скажите мне откровенно об этом. Давайте так – откровенность на откровенность. Я расскажу, почему захотел пообщаться с вами, а вы честно скажете, если я вам мешаю.

Габриэль внезапно рассмеялась.

– Я вчера вас чуть не убила.

– Но это не причина моего интереса к вам. Хотя, должен признаться, что удар был ощутимым.

– Извините. Я поняла, что мне больше не стоит ходить по академии, уткнувшись в бумажки. – Чародейка посмотрела на своего спутника. – Нет, вы мне не мешаете. Мне точно так же плевать на слухи и сплетни. В моей жизни было слишком много всего куда более сложного.

– Что ж, не буду скрывать, что я этому рад. Но у нас ведь была сделка, так что… – Моран подмигнул Габриэль, а блик от ближайшего фонаря скользнул по линзам его очков. – Коллетт рассказал о вашей подготовке. Мне стало интересно. Еще один порок молодости – любопытство, и, если Коллетт не стал задавать вам вопросов, хоть и желал этого довольно сильно, то я сдерживаться не стану.

Габриэль остановилась и посмотрела на Джулиана снизу вверх. Ее губы дрожали, пока она сдерживала смех, но в какой-то момент девушка все-таки не выдержала. Ожидая, пока приступ веселья закончится, Моран смотрел на нее с улыбкой и легким снисхождением во взгляде.

– Какой вы самоуверенный, никогда бы не подумала, – наконец произнесла Габриэль.

Собственная реакция удивила даже ее саму. Все это время она стремилась оставаться закрытой и решила не проявлять взаимность, если кто-то из студентов захочет пойти на контакт. Но с Мораном, преподавателем, оказалось иначе: с ним почему-то сложно было держать дистанцию, словно действовали его природное очарование и харизма. Габриэль внезапно почувствовала себя равной ему, даже несмотря на разницу социального положения.

– Опыт приучил меня к тому, что если я чего-то хочу, то не нужно медлить, иначе потом будет слишком поздно. Так что, если бы я ходил вокруг да около, мне бы от этого лучше не стало.

– Спасибо за честность. Что вы хотите обо мне узнать? – спросила Габриэль.

Они снова зашагали по дорожке. Слева остались площадки для спортивных игр, оттуда доносились крики и смех.

– То, что рассказал Коллетт, показало вас как весьма способную чародейку. Если вы уже учились магии, то зачем поступили в академию?

Габриэль усмехнулась.

– По директору не скажешь, что он такой впечатлительный. Я лишь показала ему простую печать, которую освоила самостоятельно давным-давно. – Девушка вздохнула. – Карриганы – семейство с крайне сильной связью с магией. Нас учат с самого детства, но так случилось, что мне пришлось… пропустить несколько лет. Поэтому я уговорила двоюродного брата помочь мне поступить в академию. Наверстать эти годы, если можно так выразиться. Мне повезло, что возраст еще позволял. Я запрыгнула в последний вагон.

Габриэль грустно улыбнулась, а в душе росло мерзкое чувство. Девушке казалось, будто с каждым словом по венам разливается яд: она лгала, и лгала виртуозно, прямо как Адриан. И ее не успокаивало даже то, что Моран, по факту, для нее незнакомец, а лжет она ради себя самой, а вовсе не для того, чтобы причинить кому-то зло. И все же чародейке было неприятно. Она надеялась, что больше ей никогда не придется защищаться подобным образом.

– А почему же вы решили стать преподавателем в академии? Да еще и в таком молодом возрасте? – перевела тему Габриэль, тем самым намекая, что больше не желает говорить о себе.

– Я слишком впечатлительный, – признался Джулиан. – Разлетающиеся во все стороны ошметки демонов… Ох, тошнит, даже когда я об этом просто говорю. К тому же я не силен в печатях. Мой конек – заклинания. Академия оказалась едва ли не единственным местом, где одновременно пригодились мои способности и мне подошли условия.

– Вечер откровений, – хихикнула Габриэль.

– О, ведь это не тайна. Как и то, почему вы учитесь здесь, имея неплохой уровень и безо всяких академий.

Какое-то время они шли молча, а потом Габриэль сказала: