Темное Наследие I. Напарники

– А ты не боишься?..

– Я всю жизнь об этом мечтала, – ответила девушка, – так что нет. Да, охотники, возможно, уходят из жизни раньше, чем другие маги, но все мы когда-нибудь покинем этот мир – такова судьба.

– Ты фаталистка.

– Нет, я просто не страшусь смерти. Что-то мы с тобой опять скатились на грустные темы, не находишь?

Джулиан улыбнулся.

– Да, мы это почему-то любим.

– Долго нам еще идти?

– Нет, уже почти на месте. А ты знала, что де Сорель тебя хвалит?

– Да ну?! – изумилась Габриэль. – Ни за что не поверю! Де Сорель и хвалит? Да она же строже Коллетта и Орланд, вместе взятых!

Джулиан расхохотался.

– Да, представь себе! Она говорит, что ей еще не доводилось видеть такой грации и силы во время боя. Как же она сказала… А, вот – будто ты сама магия.

Габриэль смущенно засмеялась. Она понимала, почему у преподавательницы практической магии сложилось такое впечатление о ней – если бы Адриан не помог ей восстановить связь со своей силой, девушка напоминала бы, скорее, полено. Но на занятиях она действительно позволяла магии пройти сквозь каждую клетку своего тела, давая силе стать не ведомой, а ведущей. Габриэль подумала, что хочет рассказать об этом как-нибудь Джулиану и услышать его мнение о подобном способе сражаться.

– Ну а ты что думаешь обо мне и моих успехах? – поборов стеснение, выпалила Габриэль.

В этот момент они остановились. Джулиан внезапно наклонился к девушке, и ее сердце пропустило удар. Она видела свое лицо отраженным от линз его круглых очков. Сквозь приоткрытые губы девушки вырвался едва слышный выдох.

– Ты – моя лучшая ученица. Правда, безо всякой лести, – тихо ответил Джулиан, а потом резко выпрямился и кивком указал на дверь ближайшего кафе. – А мы пришли, между прочим.

Он открыл дверь и придержал ее, пропуская Габриэль в помещение первой. Девушка, поднимаясь по ступенькам в кафе, подняла холодные ладони и приложила их к горящим щекам, чтобы немного унять жар. Лишь бы Джулиан этого не заметил.

Глава 8 Последние задания

Апрель сдал свой пост маю, повсюду зацвели деревья и кусты, разливая свой аромат по городским улицам и парковым массивам. Габриэль, глядя на все это великолепие из окна своей жилой комнаты, вспоминала, что год назад в мае она сбежала из дома в предпоследний раз. Именно этот поступок привел ее в итоге туда, где она сейчас находилась, из-за него ее жизнь складывалась именно так.

Отношения с Джулианом развивались очень медленно, преподаватель не торопил их, а Габриэль не могла понять, хочет ли она большего или ее устраивает их общение без какого-то серьезного романтического подтекста. Однажды во время прогулки вдоль набережной реки Нуар Джулиан взял Габриэль за руку. Девушка не возражала, когда нежные, сухие и немного прохладные пальцы аккуратно сжали ее ладонь.

В академии, к счастью, не ходило никаких особых слухов или сплетен. Одногруппники вообще довольно быстро потеряли всякий интерес к носительнице небезызвестной фамилии, посчитав ее слишком замкнутой и необщительной. И действительно, когда они закатывали в городе на выходных шумные вечеринки, выбирались всей компанией на природу или экскурсию, Габриэль предпочитала проводить время в тишине библиотеки или в компании Джулиана.

Она до сих пор не рассказала ему о себе всей правды, но, если честно, и не собиралась, по крайней мере, пока не выпустится из академии. Потом, если их отношения сохранятся, Габриэль обязательно признается ему во всем. Однажды они сидели вместе в сквере, и девушка вдруг протянула руку, чтобы убрать светлую прядь, упавшую на бровь преподавателя. А он, перехватив ладонь Габриэль, прижал ее внешнюю сторону к губам и закрыл глаза.

Девушка придвинулась ближе, и тогда Джулиан обнял ее. Чародейка же уткнулась лицом ему в грудь, ощущая тонкий аромат парфюма – море, хвоя, цитрус. Запах пробудил воспоминания о том, как другой мужчина в совсем другом месте обнимал ее, прижимая к себе. От него пахло почти так же, и Габриэль в смятении даже на миг перестала дышать. Ей показалось, что сейчас она поднимет голову и вместо голубых глаз увидит ярко-синие, а вместо светлых прядей – черные.

– Солнышко? – Сердце отбило лишний удар, и Габриэль выдохнула – голос принадлежал Джулиану.

– Quoi? – глухо спросила девушка.

– Все в порядке?

– Да, а что?

– Мне показалось, ты дрожишь.

Габриэль все же посмотрела на Джулиана.

– А почему, как ты думаешь, я тебя обняла?

– Холодно?

– Да!

– Ах, вот кто я для тебя! Всего лишь обогреватель, да?

Габриэль пожала плечами, а затем оба рассмеялись. С Джулианом было легко, даже слишком легко. Он ничего не требовал, не упрекал и никогда не злился. Будто бы ему была нужна не сама Габриэль, а отношения с ней, и их он получал в достатке. Не то чтобы девушку это смущало, ведь их обоих все устраивало. Просто от других людей всегда ожидаешь сложностей, недовольства и попыток контроля. А с Джулианом Габриэль отдыхала душой.

Май был предпоследним месяцем обучения в академии. И чем ближе становился день выпуска, тем тревожнее делалось самой Габриэль. Размеренная и тихая жизнь, к которой она привыкла, совсем скоро закончится, и нужно будет снова все строить заново. Хорошо, если Джулиан сможет подставить ей свое крепкое плечо, хотя бы на первое время. Они пока не обсуждали, что будет дальше, а когда наступило лето, Габриэль и вовсе показалось, будто их отношения уперлись в какой-то тупик. Она не знала, чего ждать от Джулиана, как он поступит дальше.

Вместе с тем ее все чаще одолевали воспоминания и мысли об Адриане. Где он сейчас? В Нуарвилле или уехал по очередному заданию состоятельного заказчика? Искал ли он встречи с ней, бродя по городским улицам в надежде случайно натолкнуться на девушку где-то в сплетении бетонного лабиринта? Габриэль в этом была не уверена. Хоть на прощанье он и сказал, что любит ее, но не находящие выход чувства в конце концов перегорают и умирают. Так могло случиться и с Адрианом.

Все чаще Габриэль смотрела на подаренный им телефон, который так ни разу и не зазвонил, не считая трели будильника. Сама же чародейка тоже так ни разу и не написала ему, хотя ее иногда и одолевало такое желание. Просто написать, что соскучилась… Соскучилась?! Габриэль одергивала себя, ее тут же затапливало чувство вины по отношению к Джулиану. Тогда она закрывала глаза, словно это могло сделать ее невидимой и помочь убежать от стыда.

Девушка не понимала, почему она стала так часто думать об Адриане. Ведь еще два месяца назад она была уверена, что забыла о нем! А теперь он все чаще появлялся в ее мыслях и пару раз даже во снах. Они снова были вместе, и порой все заходило так далеко, что, просыпаясь, Габриэль думала, что вот-вот сгорит.

Чародейка пыталась напомнить себе о том, что Адриан предал ее, растоптал ее чувства, обманывал целых полгода, но эти аргументы разбивались о более весомые – он спас ей жизнь, согласившись помочь снова сбежать и скрыться, он помог ей поступить в академию, где она почти стала настоящей охотницей на демонов. И все это потому, что он полюбил ее. Любовь всегда была самой большой мотивацией для большинства людей, и если бы Адриан не испытывал к ней таких чувств, то не стал бы рисковать ради Габриэль своей жизнью.

От всех этих переживаний девушку здорово отвлекала учеба. В середине июня Коллетт пообещал настоящие бои с демонами: это было обычной практикой, когда директор набирал заказы в городе на уничтожение демонов или поимку магических преступников и их выполняли его студенты. И хотя Габриэль была далеко не новичком в этом деле, ей не терпелось проверить свои новые знания на практике и понять, помогла ли учеба еще больше укрепить связь с магией.

Шестнадцатого июля Габриэль получила свое задание. От нее требовалось найти и уничтожить инкуба, повадившегося нападать на девушек в нуарвилльском районе Ба-де-Нуар. Демон завлекал молодых чародеек, а потом отнимал у них силу и оставлял почти безжизненные тела. Из четырех жертв две погибли, а еще две больше никогда не смогут вернуться к привычной жизни. Доказать вину инкуба не представлялось возможным – все девушки, судя по экспертизе, сами отдавались ему, а магия, с помощью которой он вытягивал из них жизненную силу, выветривалась слишком быстро, чтобы следопыты могли точно сказать, какой именно демон был виновен.