Тень смерти

Наиболее грязным из известных ей орочьих ругательств змея посоветовала ему, куда он может отправляться.

— Кура ко слухат, (ороч. «А вот это неплохая идея…») - усмехнулся орк, свободной рукой разрывая на шаманке юбку из змеиной кожи.

В следующие минуты с Шиссат произошло то, чего она серьезно опасалась с тех пор, как гоблин дернул ее занять это тело, и то, чего она старательно избегала прошлые двадцать три жизни. Изначально у нее, духа злобы, вовсе не было пола. Затем, сравнив свои первые два тела, она решила, что быть женщиной ей подходит больше — орочьи женщины обладали более легкими и гибкими телами, чем мужчины, и, как и самой Шиссат, раз в месяц ими овладевала жажда крови. Тем не менее, все остальные женские желания были змее совершенно непонятны, а спариваться со смертными и вовсе было ниже ее божественного достоинства. Но больше всего змея опасалась, что недоступные духу удовольствия, испытанные носителем, могут ослабить ее связь со смертным телом. Однако сейчас произошло обратное — страсть, давно снедавшая Мидргу, нашла отклик в звериных желаниях Шиссат, и сделало змею и оркшу еще ближе, придав сил им обеим. Извернувшись, шаманка вцепилась зубами в ладонь Рагара отравленными клыками, однако разгорячившийся орк даже не заметил этого и лишь усилил натиск… Через пару минут он наконец затих, и шаманка, выбравшись из-под обмякшего тела, поднялась на ноги… А затем, поразмыслив, склонилась над орком, и, прильнув к его руке губами, забрала свой яд обратно.

Когда Рагар очнулся, шаманка сидела на земле рядом с ним, завернувшись в шкуру, которую она уже успела содрать с погибшего волка.

— Мар барат-шисат во пакарат тар, ры тсат тар барат мар-паран, - удивился вождь.
– Тар хат паран-варох? (ороч. «Я конечно надеялся, что это тебя усмирит, но как-то слишком хорошо сработало… Почему ты не сбежала?»)

— Мар дагак мар, - отозвалась Шиссат.
– Мар гарох барат-га тар хушрон ошиг тар га мар кура-кура. (ороч. «Я передумала… Если сделаешь это со мной еще много-много раз, я помогу освободить твое племя.»)

***

Четыре дня спустя

Рагар и шаманка залегли на краю утеса, наблюдая за копошившимися на руднике орками.

— Кура хатнажун… (ороч. «Хорошая охрана…») - произнесла Шиссат.

— Мара коджун — кура хатна ошиг гарыдан ки-варуг-хук, ры мар жун тсат, - ответил вождь.
– Ву шисат кура ранд — ву ога-варох, такы тар га а хатнажун ошиг ро ки-варуг-урк. (ороч. «Двенадцать дюжин рабов-людей можно сторожить дюжиной воинов, но в этом руднике работают пленные орки из моего клана… Если они увидят возможность, то поднимут бунт — потому охранников должно быть хотя бы в половину столько, сколько рабочих.»)

— Тар барат толкат ки-вараг-ган… (ороч. «А ты в этом разбираешься…») - отметила змея.

— Мар кут… Тсат мур баро-нагак ы мур ки-варуг арх-арх баро на мур… Ры мар хат барат-шисат — ко мар дат-дат тсат ки баро-нагак? Мар марадар тар — тар нарох барат-га мур хушрон. (ороч. «Еще бы… раньше ведь это были наши рудники и здесь работали наши рабы… Но все же — почему мы пришли именно на этот мелкий рудник? Я хотел, чтобы ты помогла мне освободить столицу нашего клана.»)

— Мар нарох — мар дат-дат мар рон, хатжан рон барат-га тар баро-нагак, - пожала плечами шаманка.
– Мар на-жон тар барат-рох тар рон рат, тар барат-варох тар варуг. (ороч. «Ничто не помешает другим кланам захватить ее снова, когда я уйду… Я собираюсь научить тебя использовать силу твоего клана, чтобы побеждать врагов.»)

— Мар рон рат?
– переспросил Рагар.
– Мур коджун? (ороч. «Силу клана? Ты говоришь о наших воинах?»)

— Тур баро. Ры хат тур — мар барат-га во. Тар шисат-толкат тар коджун, мар барат-варох хатнажун — ву ога-варох. Кут? (ороч. «Я говорю о вашем золоте. Впрочем, сначала его нужно отбить. Сможешь сообщить своим воинам, чтобы они начинали бунтовать, когда я нападу на охранников?»)

— Хат. Мар коджун шисат во барат-варох хатнажун — ву ога варох. Хат тсат шисат-толкат. Ры тар хат башга-шмот. Шак-мара хатнажун тсат — тар варох а мар ки-кура. (ороч. «Моим воинам не надо сообщать — они начнут бунтовать сразу же, как только увидят, что кто-то напал на охранников — неважно, кто это будет. Но твой план глупый. Здесь не меньше восьмидесяти охранников, а ты даже со мной одним еле-еле сражалась.»)

— Башга-тут, - отозвалась Шиссат.
– Мар барат-рох тар. (ороч. «Дурак… С тобой я обошлась по-доброму.»)

Она спрыгнула с утеса, уже в воздухе принимая змеиную форму. Буквально обрушившись с небес на одного из охранников, она откусила ему правую кисть, а затем, превратившись снова в оркшу, подобрала топор поверженного врага и набросилась на его товарищей.

— Хат башга-шмот паран, тар ко рох? (ороч. «Тупая женщина, что ты творишь?») - воскликнул Рагар, которому прыгать с тридцатифутового утеса не улыбалось, и с проклятиями поднесся к ведущей вниз тропинке. Но к тому времени, как он наконец спустился с утеса и достиг рудника, бой уже закончился — шаманка с довольным видом сидела на горе трупов, а освобожденные рабы подбирали оружие убитых охранников, с опаской глядя на свою смертоносную спасительницу.

— Жон, - обратился к Рагару один из орков, узнав его.
– Ко паран? (ороч. «Вождь… Кто эта женщина?»)

— Аа… Тар Мидрга, Шиссат Ракабша охху-га. Тар на мар охху-на-жон ы нарох барат-га мур хушрон. (ороч. «Аа… Это Мидрга, шаманка Шиссат, Белой Змеи. Она принесла мне охху-на-жон и помощь в освобождении нашего клана***.»)

— Охху нарох (ороч. «Духи помогают нам»), - закивали орки. Такое объяснение произошедшего их вполне устраивало.

— Мур барат-га Шута Хушрон? (ороч. «Значит теперь мы отобьем Глубокие Пещеры?») - спросил кто-то.

— Барат-га баро-нагук (ороч. «Сначала остальные рудники.»), - уточнила шаманка, но орки ждали ответа от вождя.

— Оххи толкат мур барат-га баро-нагук, во Шута-рсак-жон на мур рон (ороч. «Духи желают, чтобы мы сначала освободили остальные рудники — дар Шута-рсак-жона нашему клану.»), - объяснил Рагар. Услышав имя знакомого духа, орки окончательно успокоились. Вождь не связался с неведомыми силами и не стал богоотступником, он просто узнал волю духов от чужой шаманки — вероятно потому, что все шаманы их собственного духа были сейчас в захваченной столице клана. А охху-на-жон, независимо от того, как он был получен, означал только одно — их клан ждут годы военных побед и процветания. Потому освобожденные орки делали то, что полагалось делать освобожденным оркам — радовались и славили своего вождя.

Куда меньше они обрадовались через три дня, когда, после освобождения второго рудника, шаманка сообщила, что его необходимо отдать Клану Рогатых Берсерков — немногочисленному, но воинственному племени, которому принадлежали прилегающие земли. Первым, кто восстал против этой идеи — и первым, с кем змея ею поделилась — был вождь Рагар.

— Тар хат шисат. Мур барат-га баро-нагак ы мур на во? (ороч. «Не понимаю. Мы отбили рудник только для того, чтобы отдать?»)

— На во ошиг, - попыталась объяснить змея.
– Ошиг Зуб-ошиг-башга-шмот Коджун на кура барут тар рон. (ороч. «Не за просто так… Взамен на рудник Рогатые Берсерки должны будут стать союзниками твоего клана.»)

— Хат рох, - возразил орк.
– Шута-рсак-жон на мур рон баро-нагук — хат на во. На кура баро во мур барат-га — на баро ошиг коджун. (ороч. «Так нельзя… Рудники — дар Шута-рсак-жона, их нельзя отдавать. Лучше наймем воинов за золото — мы захватили запасы на рудниках.»)

— Баро ошиг коджун — ки нарох. Слухат а — коджун га баро, коджун нарох а шатор, коджун дат ву рон. Слухат ро — ки шотар коджун толкат тар ки-жон, ву шисат хатжан жон. Тар на Зуб-ошиг-башга-шмот Коджун баро-нагак — ву на кура барут кура варох кура шатур. Тар баро-нагак — тар коджун хатна во, тар ки-варуг арх-арх баро. На баро-нагак — Зуб-ошиг-башга-шмот Коджун хатна во, ву ки-варуг арх-арх баро. Хатжан рон барат-га баро-нагак — во варох Зуб-ошиг-башга-шмот Коджун ошиг тар рон. Кура нарох - Ошиг Зуб-ошиг-башга-шмот Коджун на кура барут кура шатур. (ороч. «Воины за золото — не то же самое. Во-первых, за золото ты нанимаешь воинов только на одно лето, а потом они уходят. Во-вторых, если в очередное лето они решат, что твои планы слишком рискованны, то не пойдут к тебе, а к кому-то другому. Если ты отдашь Рогатым Берсеркам рудник, им придется поддерживать тебя в любых воинах до тех пор, пока они владеют рудником. Пока рудник твой, твои воины должны защищать его и твои рабы должны добывать золото. Если рудник отдать, Рогатые Берсерки будут защищать его сами и работать будут сами. А если другой клан захочет захватить рудник, им придется объявить войну Берсеркам. Никто больше не будет нападать на ваш клан из-за рудников — и у вас всегда будет военная поддержка Берсерков.»)

— Ры тур ки-рат-га ву нарох. Ки шотар ву дагак — тар хат кура барут, тар хат баро-нагак. Хат? (ороч. «Но это сделает нас зависимыми от их помощи. Что, если однажды они нарушат договор?»)

— Хат, - отозвалась Шиссат.
– Такы тар на баро-нагук кура рун — Тарак Вург, Тык Жуп, Сарак-ошиг-бодун ы… тар дагак-слухат… ко ву? (ороч. «Не нарушат… Потому что остальные рудники ты раздашь другим малым кланам — Красным Волкам, Каменным Задницам, Зеленым-после-пьянки и… кто там еще у вас есть?»)