Тень Великого Древа

– Гетт был чудовищем, но теленок долго не лишал его силы. Он дошел аж до столицы Меченосцев, и только там погиб.

– Ну и?..

– Если б Гетт остановился раньше, то был бы жив.

Потом двери распахнулись, и в будуар ворвался отец. Магда вскричала:

– Папенька, что вы творите? А если я раздета?!

– Тьфу, напасть, - ругнулся герцог и швырнул в нее халатом.

– Так я одета, зачем он мне…

– Замолчи и слушай! А ты – поди вон!

Низа исчезла. Герцог заговорил, злобно расхаживая кругами:

– Я был на военном совете. Твой муженек хочет наступать. Он построил план атаки, тьма сожри! Понимаешь, что это значит?

– Ага. Парни берут мечи и бегут на других парней.

– Заткнись уже. Это значит, Адриан рвется в драку с человеком, который только что отымел Шейланда прямо в зад! У Адриана что, жопа чешется? Он тоже хочет?!

– Я думаю… - начала Магда.

– Ты думаешь не той частью тела! Напряги мозги и пойми: у нас один перстоносец, и тот сонный, как сурок. А у Ориджина трое, да еще Минерва с Перчаткой Янмэй. Ты видела, как она швыряла скалы?! Знаешь, я немного встревожен!

– Первая Зима… - снова начала Магда, совсем забыв одну черту отца: его невозможно прервать, пока не выпустит пар.

– Сраная Зима! Да, я хотел забрать ее, но лишь на зло нетопырю. Нассать ему в кашу, как он нассал нам. Но дохода от нее – как от мертвой шлюхи! Первая Зима всегда была нищей, а теперь еще сгорела. На кой она нам сдалась? Ради этой дыры рисковать жизнью?!

– Жизнью, папенька?..

– А ты как думала?! Мы стоим в кишке, которую заткнули сзади. Если нападем на Первую Зиму и проиграем, то уже не уйдем. Всех нас тут переварят на жидкое дерьмо!

– Послушайте, - вновь попыталась Магда.

Отец злобно шикнул. Остановился напротив дочки, посмотрел, кажется, чуточку смягчился.

– Ладно, признаю: в прошлый раз ты была права. Рискнула, когда пошла за Адриана, - и он вернул нам Южный Путь. А еще я получил четверть Фаунтерры и Майн в придачу. Тогда нам стоило рисковать. Но теперь-то на кой хрен?! На кону все наше добро, включая шкуры, а приз – один нищий городок!

Магда взяла отца за руку:

– Папенька, позвольте сказать. Всего два слова…

– Ну, если два.

– Я согласна.

Он не понял:

– На что, тьма сожри?!

– С вами согласна. Вы правы, отец.

У герцога Мориса Лабелина отвалилась челюсть.

– Вот так просто?

– Вы б не кричали, а сразу послушали. Да, я тоже не хочу рисковать ради Первой Зимы. На сей раз я за осторожность.

– Неужели? Ты ж у нас отважная и дерзкая…

– Но не тупая. Зачем воевать с человеком, который никогда не проигрывает битвы? Я хотела вернуть наши земли – вернула. Уиндли остался у кайров, зато Майн у нас. Мы не в убытке, можно и помириться.

В порыве чувства герцог обнял дочь:

– Моя ж ты девочка!

Поцеловал ее в пухлую щеку и тут же посуровел:

– Но теперь задача посложнее. Сможешь ли ты убедить муженька?

– Я постараюсь, - Магда расплылась в улыбке, вообразив самый приятный способ убеждения.

– Не так! – оборвал отец. – Адриан, в отличие от тебя, думает головой. Сумеешь достучаться до его мозгов?

– Надеюсь, что да. Но вы, папенька, должны предоставить мне пару аргументов.

* * *

– Друзья, вы слишком много внимания уделяете поверхностным вещам. Да, Ориджинам присущи доблесть и отвага, зрелищные на поле боя. Нехитрым, но ярким своим проявлением эти черты слепят вам глаза. Я же призываю увидеть суть вещей: ориджинская храбрость – столь же маловажная черта, как цвет волос или форма губ. Отвагой выигрываются мелкие схватки; большая политика ведется мудростью. Смелый человек рискнет своей головой, чтобы победить в бою. Мудрый выстроит такую политику, что любой исход битвы приведет его к цели.

Приятная золотистая пыльца окружала Адриана – светлячки плясали в воздухе. Владыка был благодушен и доволен собой, Менсон ощутил надежду: авось выйдет? Он нынче добрый. Нужно дождаться конца речи, польстить ему как следует, и потом…

– Как вы могли заметить, я выстроил именно такую ситуацию. Мои враги схлестнулись в смертельном бою, и победа любого из них приносила нам выгоду. Да, я ожидал победы Кукловода и потому сперва был озадачен успехом Первой Зимы. Но вчерашним вечером мы с генералами и магистрами, обсудив положение, сделали весьма утешительный вывод: из победы Ориджинов мы извлечем ничуть не меньше пользы.

– Только Первая Зима нам больше не светит, - отметила леди Магда.

– Милая супруга, не сужай кругозор до одного холодного городка! Мы идем к великой цели, с которой не сравнится ни Первая Зима, ни весь Ориджин. Когда сработает мой новый план…

Адриан повел речь о Великом Древе ордена. Менсон выпил половину пузырька эхиоты вечером, а вторую – утром. Пытался избежать этого, но Гурлах разжал ему рот и влил зелье, словно в пасть собаке. Теперь мысли давались с трудном. Понимать отвлеченные материи, вроде великих целей, было невмоготу. До битвы Адриан рассказывал что-то очень светлое про большие деревья и корабли, про то, как шуту снова стать адмиралом… Это было чудесно, но слишком далеко, Менсон забыл путь туда. Теперь он думал о жене. И еще – о яде в кармане.

– Милая женушка, раньше я планировал использовать лишь Кукловода, а Ориджинов списывал со счетов, словно сбитую фишку. Но если они остались на поле – я применю их тоже. На упряжке из двух коней мы живее доскачем до цели.

Адриан говорил, плясали светлячки. Менсон с трудом вращал жернова своих мыслей. Он силился думать о яде половину бессонной ночи – и не придумал ничего. Карен дала яд, чтобы муж кого-то убил. Но кого?.. Возможно, себя. Карен боялась, что Менсона будут пытать, и он захочет быстрой смерти. На это Менсон в мыслях отвечал: хрен вам! Что бы ни случилось, убить себя – совсем не смешно! Каким шутом я буду, если помру как трагичный размазня?

Второй вариант: убить Карен. С тою же целью – избавить от мучений и позора. Едва подумав об этом, Менсон втыкался носом в стену. Ничего дальше он не видел. Как найти пищу жены, как подсыпать яд? В каком кармане яд лежит, и что значит само слово: «яд»? Да и кто я такой, и о чем думал минуту назад?.. После слов «убить Карен» все мысли замерзали.

И третий вариант: отравить владыку. Возможно, Карен имела в виду именно это. Сама она не смогла бы, а мне – в два счета, хоть сейчас. Со вчера так и стоит на столике Птаха без Плоти, а возле нее три кресла: владыки, Магды и Юхана Рейса. Перед каждым креслом стакан с водой - со свежей, только что подали. Жаль будет по ошибке отравить Магду, она неплохая деваха, но ошибиться-то нельзя: владыка сядет в центре!