Тео. Теодор. Мистер Нотт

Филин улетел куда-то на восток (а куда же ещё?), а Тео отложил письмо и взял в руки газету. На передовице была новость о том, что Министерство должно решить вопрос с бесконечной сменой преподавателей по Защите от Тёмных искусств в Хогвартсе. Читать было скучно: десяток имён магов, преподававших этот предмет в прошлом, мало что говорил Теодору, а историю о том, как Локонс издал по мотивам школьных историй новую книгу, он и так читал.

После завтрака Тео занялся конспектированием третьей главы книги про экономику Европы: бабушка, узнав об издании, забрала его у Теодора и прочитала вперёд него, а первую и вторую главы они обсуждали целую неделю прежде, чем он смог вернуть книгу и начать третью главу.

Леди Виктории не нравилось, что автор взял за методологию сравнение с экономикой магглов («Это же магглы! Чему магглы могут нас научить? Как лить металл? Так в центральной Англии и в Руре маги научились это делать ещё во времена Нерона!»), однако она признавала, что в Европе дела шли значительно лучше. Там не гнушались давать определённые свободы магическим народам — вейлам, обортням, проживавшим в резервациях, и даже разводили драконов. Валлийские зелёные в Уэльсе не водились больше сотни лет, а в Карпатах их даже разводили!

В третьей главе из пяти автор давал комментарии по конкретно западному франко-иберийскому региону и, что было особенно интересно, британскому суб-региону. Книга делала неутешительный вывод: если в маггловском мире Британия, во многом за счёт колоний, представляла какую-то значимость, в магическом это был осколок мира (в прямом и переносном смысле), вечно погружённый в какие-то дрязги на тему чистоты крови и важности происхождения. Снобизм и закрытость чистокровного общества мешали экономическому росту Британии, подчеркивал явно задетый этим автор (или же переводчица Пинс, обиженная полукровка, как её метко охарактеризовала знакомая ещё в школьные годы с ней леди Виктория). Впрочем, как было видно из окружающей действительности, маги Британии и не особо были заинтересованы в каком-либо развитии.

Теодор вспомнил слова Дамблдора об общем благе и отметил мысленно, что про эту концепцию, что бы за ней не стояло, ему нужно профессора расспросить.

После обеда ему пришло ещё одно письмо — на этот раз от Джинни. Она приглашала его посетить площадь Гриммо в маггловском Лондоне, «где они теперь обитали». О том, что у старшего Уизли-скандалиста есть лондонская недвижимость, Теодор слышал, но не подозревал, что семья Артура, явно младшего в их семье, имела туда доступ.

Леди Виктория просветила, почему Малфой и некоторые другие снобы британского общества считали Уизли «предателями крови»: во время волнений Гриндевальда, ещё до открытой войны, те фамилии, что вошли в «священные двадцать восемь» Кантакеруса Нотта (который до самой смерти в изгнании утверждал, что его подставили), призвали Министра Магии вернуть право на кровную магию и жертвоприношения, чтобы закрыть острова от угрозы Гриндевальда. Уизли свою подпись отозвали, хотя получили значительные бонусы к своему состоянию — удачные женитьбы сразу нескольких из них, например. При этом остальные маги, многие из них, уже начали практиковать такие ритуалы, уверенные в своей победе, и когда министерство (даже не министр) навело порядок стальным кулаком, попали впросак.

История звучала достаточно неубедительно, ей как будто бы не хватало подробностей, но если они и были, бабушка их не рассказала. В итоге, когда трое братьев Уизли делили своё наследство, Артуру, младшему из них, досталась земля где-то в Южной Англии с паршивым источником магии. Ходили слухи, что кто-то из тёмных семей приложил руку к их бедственному положению, но никаких расследований не было.

Теодор попросил Дерри перенести себя на Косую аллею, а взамен наказал ему прочесть целиком всю книгу француза для дальнейшего обсуждения.

Глава 57

Площадь Гриммо находилась в Ист-Лондоне. Примерно в этом районе он планировал побывать через неделю — в тетради отца значилось два места где-то в этой местности с датами «1985» и «1987» — то есть, его потенциальным полукровным братьям или сёстрам могло быть десять или восемь лет.

Район сам по себе был достаточно благополучным, но никакого лишнего дома Теодор не видел. Повсюду, как и в центре Лондона, были следы остаточного колдовства, не до конца рассеявшиеся, и только на стыке домов одиннадцать и тринадцать он углядел странные колебания. Подойдя ближе, Тео, опасаясь колдовать, неловко замялся и постучал несколько раз по тротуарной плитке кончиком своего зонта.

Вдруг, будто бы повинуясь его действиям, дома одиннадцать и тринадцать раздвинулись, явив меж собой чёрный, грязный фасад дома с табличкой номера двенадцать в викторианском стиле.

Теодор, поправив воротник рубашки с чарами комфортной температуры, шагнул вперёд. Поднявшись на крыльцо, он нерешительно взял дверной молоток, и почти стукнул им, как дверь вдруг распахнулась, и его затащили туда чьи-то руки.

Едва дверь захлопнулась, в темноте — и приглушённом сиянии мириады чар — в него уставилась палочка смутно знакомого человека.

— Нотт! Что я сказал, выйдя из камина в кабинете Дамблдора в рождество девяносто второго?!

Теодор открыл рот, и закрыл его, пытаясь вспомнить.

— Ну!

— Вы, эээ, сказали, вернее, пожелали директору Дамблдору счастливого Рождества. Верно?

— Да. Постоянная бдительность!

Шизоглаз Муди выглядел куда более дёрганым, чем его изображал… кто его там изображал? Сын Крауча? Едва он отступил в сторону, Теодору улыбнулась тётушка.

— Тео, рада тебя видеть. Как там мама?

— Леди бабушка регулярно вспоминает тебя, тётушка.

— Отставить любезности! У нас дело.

Теодор прошёл вслед за Муди куда-то вглубь здания. Он успел заметить, что на лестнице, ведущей на верхние этажи, стояли у перил близнецы Уизли, Джинни и Рональд. Едва он преступил порог какой-то гостиной (или столовой?), как выхватил палочку, заслоняясь щитом и приседая. Муди захохотал.

— Учитесь, сопляки! Вот, какой должна быть бдительность!

— Это Сириус Блэк! — воскликнул Нотт. — Опасный преступник!

— Успокойтесь, Теодор, — поднял руки худой маг с длинными кудрявыми волосами. — Профессор Дамблдор не посвящал вас в эту историю, однако сказал, что вы будете хранить его тайны. А я не могу пропустить шанса пообщаться с нормальными людьми.

Рядом с Блэком сидел другой знакомый Нотту человек, профессор Люпин. Теодор отменил чары и поднялся, проходя вперёд. Люпин мягко улыбался ему уголками губ.

— Профессор, не ожидал вас здесь увидеть.

— Признаться, и я не ожидал увидеть вас здесь, Теодор, пока сегодня ваш Патронус не посетил юную мисс Уизли.

Теодор подумал, что было очень опрометчиво колдовать Патронуса, чтобы отправить послание Джинни. Джинни, которая жаловалась, что родители забирают у неё на лето палочку, ведь несовершеннолетние маги не имеют права колдовать вне Хогвартса! Как будто в тон его словам, за стол села миссис Уизли, смотрящая на него с поджатыми губами.

— Это было глупо, да? — с отчаянием спросил он. — Я действовал в состоянии шока!

Тётя усадила его за стол. С негромким стрекотанием пробили часы, и в гостиной возникли сразу две фигуры, Дамблдора и Снейпа.