Тео. Теодор. Мистер Нотт

«Меня зовут «Я хочу поговорить», меня зовут «я хочу поговорить», — мысленно начал заниматься самоубеждением Теодор. Если его предположения были верны, то карта действительно показывала каждого в замке так, как он хотел себя называть. Магия.

Пустынное помещение со сдвинутыми партами явно использовалось для чего-то раньше. Пустынные стеклянные витрины у стены покрылись давней пылью, а в занавесях виднелись магические следы паразитов. «Докси», — отметил Нотт. Играясь, он подкинул вверх шарик Люмоса с руки, и «добавил» в него магии, мысленно добавив: «Люмос Солем».

Комнату залило ярким, подобным фонарному, светом холодного оттенка.

— Теодор, — от двери раздался голос Невилла. Тео мысленно восторжествовал. — Я не замечал, чтобы ты раньше ходил по пустынным классам и игрался здесь с магией. Ждёшь кого-то?

— Прости, Невилл, не нашёл тебя днём, чтобы предупредить, — усмехнулся Нотт. — Арчи сказал, что у тебя есть ко мне вопросы. Я думал, ещё в начале ноября мы всё разрешили.

— Вопросы? — Невилл захлопнул дверь и набычился, сложив руки на груди. Он встал посреди класса, расставив ноги на ширину плеч, словно бы собирался колдовать нечто сложное. — У нас у всех есть вопросы к тебе, Теодор. Если уж ты заговорил об этом.

— И какие же они? — Тео сидел полубоком к приятелю («ведь приятелю?» — неприятный холодок пробежал по спине), готовясь в любой момент стряхнуть палочку в руку, чтобы защититься.

— Ты издеваешься? — с некоторой обидой и гриффиндорской прямотой спросил Невилл. — Ты ведёшь задушевные диалоги с Пожирателями Смерти, голосуешь в поддержку решений марионеток Сам-знаешь-кого, не даёшь нам выступить против Снейпа, а потом спрашиваешь, какие вопросы?

Слова Невилла вызвали непрошенное раздражение у Теодора.

— Это твоя бабушка тебе сказала, или ты сам догадался? — язвительно произнёс он, тут же пожалев об этом. Руки Невилла сжались в кулаки, а щёки заалели. — Не нужно быть Кассандрой, чтобы предсказать последствия того, о чём ты говоришь. Если бы не я, Кэрроу были бы тут и дальше, мучили и пытали всех подряд. Это ты тоже ставишь мне в вину?

Он вздёрнул подбородок, заставив Невилла даже отступить на полшага.

— Нет, я…

— Я дал нам возможность — дал тебе возможность! Лично тебе! Тренировать и оттачивать вашу гриффиндорскую вольницу для того, чтобы в по-настоящему нужный момент мы могли выступить и сразить власть Тёмного лорда в Хогвартсе.

Теодор вскочил со своего места.

— Или ты хочешь меня упрекнуть в том, что я мешаю вам заниматься подпольем? Думаешь, я не помню, кто ещё может пройти в мой старый дом в Актоне, чтобы протащить туда радио для Томаса? У тебя на руках карта, и я не могу отследить тебя в замке каждую минуту. Может, поговорим об этом?

— Не зарывайся, Тео, — низким голосом прервал его Невилл. — Ты делаешь недостаточно, чтобы упрекать меня. Мы сделаем свой ход, хочешь ты того, или нет.

— Я не могу «хотеть» чего-то, о чём ничего не знаю, — как можно спокойнее ответил ему Нотт. — Ты не делишься со мной своими планами, думая, что я их тут же расскажу всему Визенгамоту и лично на ухо Тёмному лорду, да?

— Нет. То есть — да, ты слишком много времени проводишь с Пожирателями в Визенгамоте.

— Серьёзно? Это моя обязанность. И моя заслуга, что Кэрроу были удалены из замка, именно благодаря моему пребыванию там!

Взгляд Невилла помрачнел.

— Не ври. Я видел, что случилось с Кэрроу. В тот день тебя не было в Визенгамоте, и ты был в замке.

Теодору мгновенно захотелось выхватить из кобуры палочку и лишить Невилла этого воспоминания.

— Лучше забудь об этом, — посоветовал он гриффиндорцу. — Я был в Визенгамоте и даже лорд Элджерон может этот подтвердить. Мои секреты это мои секреты, Невилл.

— Так и мои секреты это мои секреты, — криво усмехнулся второй парень. Он выглядел решительным лидером, пользовался женским вниманием и имел вес на факультете не меньший, чем пропавший Поттер. — Так что будем делать?

Это было сказано таким прозаическим тоном, будто бы до того едва ли не искры мелькали между подростками. Тео будто бы встал под холодный душ — так отрезвили его слова Невилла. Он словно бы признавал, что всё же они вместе делают общее дело, пускай и методы у каждого из них были свои собственные.

— Я считаю, что мы делаем общее дело, — заговорил после краткого молчания Теодор. — Но наши взгляды отличаются. Не меньше, чем отличаются взгляды ирландцев и Шизоглаза на вопрос сопротивления.

— Шеймус постоянно просит меня в посланиях выступить и ударить Сам-знаешь-кому в спину, — усмехнулся Невилл.

«Шеймус». Ранее Финнеган предпочитал называться Симусом. На английский манер.

— Надеюсь, что это не побуждает тебя к действию, — вернул усмешку Тео. — Надо дождаться удачного момента. Я думаю, ты лучше меня знаешь, что делает Поттер и трое его помощников. До тех пор, пока они не справятся со своей задачей, какой бы она ни была, нам нельзя выступать.

— Знать бы ещё, когда…

— Мы будем ждать столько, сколько нужно, — отрезал Тео. — А если к маю ситуация не изменится, то тогда будем думать.

— Орден считает иначе.

— Значит, я постараюсь их переубедить.

— Не надорви убеждалку, Нотт.

Тео проглотил насмешку.

— Прекрати страдать муштрой. Не один я вижу, как ты заставляешь младшекурсников ходить тройками по вечерам. Сейчас нам никто не угрожает.

— Почему ты так решил? В школе что, кончились шкафы?

— Так найди их все и сожги. Это будет полезнее.

Тут уже промолчал Невилл, и Тео решил, что попал в яблочко, как Вильгельм Телль.

«Надо поставить к апрелю», — подумал он мимоходом.

Они расстались, вполне удовлетворённые друг другом. Теодор обмолвился, что принесённые им в Актон зелья, о которых Невилл уже, без сомнений, знал, были предназначены для защиты Хогвартса.

В ответ Теодор получил сведения, что миссис Пинкертон запечатала все контрабандные выходы в Хогсмид, кроме одного, что начинался у залы иероглифов, где стояла анфилада египетских колонн с магическими охранными иероглифами, что давно потеряли силу. Невилл назвал его «слизеринским», и Тео запомнил это название.

Словом, какое-никакое взаимопонимание у них вернулось, и это Теодора устраивало вполне.

Глава 129

Ноябрь близился к завершению. Это чувствовалось и по погоде, и по настроению. Многие мечтали о том, что на Рождество «всё» станет хорошо, но под этим «всё» каждый понимал что-то своё. Немногочисленные ирландские подростки надеялись, что дементоры, оборотни, тролли и великаны покинут многострадальный остров святого Патрика. Дети полукровок и уж тем более магглорождённые — о том, чтобы жить можно было не в постоянном страхе. Чистокровные — чтобы, наконец, можно было воссоединиться с многочисленными родственниками и друзьями, не то ушедшими в отряды Лорда, не то в подполье, не то оставшимися за Барьером.