Теория и практика магического права

Я без возражений выпила полстакана какой-то ягодной настойки.

Нюр пододвинул ко мне тарелочку с фруктами и сыром.

– Успокоилась? – поинтересовался он. Дождался кивка и продолжил: - Теперь по существу. Громову планируют тихо лишить практики.

– А причины? – возмутилась я, сжевав ломтик острого сыра. – И вообще, какие основания?

Карлик поболтал ногами и потянулся за трубкой.

Он снова заговорил, только прикурив.

– Белла забыла оплатить обязательные взносы в ассоциацию адвокатов, - сообщил он, выдыхая ароматный дым. – Понятное дело, сейчас ей не до того – муж, интриги, политика. Адвокатское свидетельство ей теперь ни к чему.

Он сделал паузу, чтобы налить по второй, и я кивнула.

– Ну да. И?

Нюр вздохнул:

– Твое здоровье! Девочка, провинция плохо повлияла на твои мозги. Ты работаешь по ее доверенности. Если ее под шумок лишат практики, то в соседнем доме тут же откроется офис другого юриста. Место прикормленное, Белла тут не один год работала. А может тебя додавят, чтобы дом продала. Обо мне-то пока не в курсе. А ты, девочка, попаданка без гроша за душой. Пока судиться будешь, без штанов останешься.

Я прикусила костяшку пальца.

– Это же недобросовестная конкуренция!

Нюр посмотрел на меня с умилением, как на неразумного ребенка.

– И что? Ты бы об этом вообще постфактум узнала, если бы мне приятель не сболтнул. Кстати, забавно вышло. Я попросил без лишнего шума зарегистрировать, что теперь тут практикую, а он решил, что я первым подсуетился...

Я подавленно молчала.

Работаю я как помощник Громовой, и если ее лишат практики – я останусь ни с чем.

– Ладно, - карлик с удовольствием затянулся и налил еще понемногу. – Уже три часа, а заседание дисциплинарной палаты завтра. Допивай и марш в банк. Сама понимаешь, я сам заплатить не мог - бумаги-то на тебя.

Я глотнула ягодной настойки, так и не почувствовав вкуса.

– Что дальше делать?

– Квитанцию отправь ценным письмом, - продолжил командовать Нюр. – Мало ли, вдруг они срочно перенесут заседание на час-два раньше. И фьюить практика! – Он посмотрел на меня и смягчился: - Да не бойся, подстрахую. А то взяли моду – маленьких обижать. А тебе пора умнеть, девочка. Адвокаты идеалистами не бывают.

И с удовольствием затянулся.

***

Ночь я почти не спала.

Вскочила, как только забрезжил рассвет, и поплелась на кухню.

Чем бы полезным заняться?..

Нюр объявился, когда гренки уже поджарились с одной стороны.

– Пахнет неплохо, - заявил он, одобрительно поведя носом.

Я только кивнула и вооружилась лопаточкой.

– Хм, - Нюр ловко (сказывался опыт) набил трубку одной рукой, помогая себе искалеченной левой. – Девочка, не дергайся.

Я сморщила нос. Легко сказать!

И поставила перед компаньоном тарелку с горячими гренками и жареными яйцами.

– Ладно, - он отправил в рот первый кусок, прожевал и кивнул. – Подстрахую. Только давай так, я там пока светиться не хочу. Так что держи!

Он вынул из кармана цепочку с подвеской.

Я не торопилась принимать.

– Спасибо, но...

– Да бери уже! – прикрикнул Нюр. – Понадоблюсь – сожми в кулаке и позови.

– Как? – не поняла я.

Ну не дается мне магия!

Браслет-змейка недовольно шевельнулся на ноге.

Карлик пожал плечами:

– Назови меня тихо по имени. Вкусно, кстати. Поешь, а то еще хлопнешься там в обморок.

Я покорно набрала полную тарелку и начала жевать...

***

Нижний этаж нужного дома занимал банк, а в полуподвале ютились коллегия адвокатов и редакция желтой газеты.

А что, иногда это должно быть удобно...

Я нажала кнопку звонка и даже вздрогнула от надрывного визга. Брр, бензопилы тут точно не может быть, хотя очень похоже.

– Вы к кому? – поинтересовалась пожилая кругленькая секретарша, строго глядя на меня.

– Я в дисциплинарную палату! – я пыталась говорить твердо. Получалось не очень. Кашлянула – голос сел – и объяснила: - Я – Алевтина Зв... де Лакруа, помощник госпожи Громовой.

Фамилия Поля драла горло, как наждак.

– Кхм, - секретарша склонила голову набок и неохотно согласилась: - Проходите! Можете сесть тут.

Она махнула на сиротливый рядок обшарпанных стульев, а сама плавной уверенной походкой удалилась в кабинет.

И оттуда сразу полился разговор, сопровождаемый звяканьем ложек и смешками.

Напряженной работой себя тут явно не утруждали...

Ждать пришлось больше часа. Из-за двери доносились взрывы смеха, иногда бодрый стрекот пишущей машинки.

А мне оставалось только пересчитывать цветочки на обоях. Надо было хоть книжку взять!

Когда меня наконец позвали, я уже вконец извелась.

В небольшом конференц-зале недавно делали ремонт, но кое-где на обоях уже проступали пятна сырости. Зато мебель впечатляла - дорогая, тяжеловесная, с парчовой обивкой и резными спинками. И тяжелая хрустальная люстра ей под стать. И не страшно им, что такая увесистая красота шмякнется на голову?

Я вошла и сразу попала под перекрестные взгляды тройки дисциплинарной комиссии. Хотя нет, рассматривали меня только двое, а третий, толстый господин, просто дремал, надвинув шляпу на глаза. Над ним, противно жужжа, вилась жирная муха.

Брр, как-то не по себе.

– Здравствуйте! – сказала я и попыталась улыбнуться. – Я – Алевтина де Лакруа.

На этот раз имя прошло легче.

Худощавая маленькая женщина во главе стола хмыкнула и перелистала бумаги.

– А доверенность Громова выписала на некую Алевтину Звонареву.

И поправила рыжие волосы.

– Это я, - ответила я, надеюсь, с достоинством. – Де Лакруа – моя фамилия в браке...

Она вздернула бровь, и я не удержалась:

– Баронесса де Лакруа.

– Вот как? – она поскучнела.

Еще бы, одно дело облапошить бесправную попаданку, а другое – баронессу!

– В любом случае, - подал голос скелетообразный тип с таким лицом, словно он всю жизнь питался только овсянкой, - это несущественные мелочи. Потому что уважаемая коллега Громова просрочила платеж и мы можем приостановить ее право на занятие адвокатской деятельностью в Альвии.