Тепла хватит на всех 3
Шрифт:
В случае, если обстоятельства сложатся таким образом, что это всё-таки случится, и вы войдёте в контакт — действуй по обстоятельствам. Я бы попробовал поиграть на твоём знакомстве с Лэмом. Крохи информации, которую он нам дал, позволяют говорить о том, что где-то там действует нечто вроде системы права. Постарайся нащупать её контуры.
Вася, твоя задача — передать полную информацию, даже если вас попытаются изолировать и уничтожить. Максимально подробно, до самого конца.
Обнимаю
Ваш,
Сергеич'
Дочитав письмо, я хмыкнул. Плотная бумага сначала потеплела в руках, потом истлела и рассыпалась невесомым прахом.
«Удивлён?» — мысленно спросил Вася.
«Есть немного», — признался я.
«Добро пожаловать в ближний круг. Теперь ты не просто подопытный мышь. Со мной была похожая история», — сказал Вася.
«В каком смысле?»
«Ты же давно понял, что Сергеич не так прост, как кажется, да?»
«У меня и мысли не было, что он прост».
«В общем, у него много возможностей. Больше, чем обычно представляют. Он не просто заведующий какой-то там секретной лабораторией, Женя. Он Игрок. Это благодаря ему Земле удалось избавиться от паразитов. Он давно подозревал, как обстоит дело — но ему не хватало парочки важных деталей, чтобы начать действовать и вступить в нужные союзы. А ты принёс эму эти детали».
«Вот как», — ответил я.
Да, честно признаться, были у меня такие мысли насчёт Сергеича. Больно уж легко ему удавались почти невозможные вещи. Что с моим полётом, что с другими моментами, связанными с моим полётом и возвращением.
«В общем, если на каких-то гипотетических переговорах с некими высшими силами, оперирующими в нашем пространстве, кто-то и будет представлять Землю — то это именно он», — добавил Вася.
«Ясно. Понятно, принято, учтено, — ответил я. — Сколько там у нас до прибытия?»
«Восемь часов до выхода на орбиту», — ответил Вася.
«Быстро. Никак привыкнуть не могу».
«Поужинай, погуляй ещё часик. Потом пять часов на сон. Ну и до прибытия время на подготовку. Во время спуска ты должен находиться в капсуле, помнишь?»
«Пять часов? — переспросил я. — А, ну да. Начинаем привыкать».
«Совершенно верно, — ответил Вася. — С подстройкой циркадных ритмов я помогу, немного поколдую с гормонами, если ты не против».
«Спасибо. А то тяжко придётся. Блин, сутки десять часов! Это похлеще повышенной силы тяжести будет!»
«Да. Есть немного, — согласился Вася. — Но адаптация должна пройти нормально».
«Ладно. Разберёмся».
Я проснулся от ощущения чего-то тёплого. Некоторое время лежал тихо, а потом вдруг понял, что отчётливо чувствую чьё-то постороннее присутствие.
«Вася?» — мысленно позвал я.
«Да?» — тут же ответил напарник.
«У тебя есть доступ к камерам корабля?»
«Ну есть, а что?»
«Можешь заглянуть мне в каюту?»
«Женя. Каюта — личное помещение. Сюда камер не ставили!»
«Серьёзно?» — искренне удивился я.
«Да, серьёзно. Это важные вещи, связанные с психологией долгих путешествий. Так что Сергеич настоял».
«У него большие планы на „Север-2“, да?» —
спросил я, по-прежнему ощущая чьё-то присутствие. Нет, угрозы не было — иначе я бы давно вскочил и огляделся. Как тогда, в пансионате. Теперь же я, скорее, боялся спугнуть неведомое нечто.«У него большие планы на всю серию! — ответил Вася. — Так что там у тебя происходит? Помощь нужна? Блин, хоть глаза открой, мне тоже любопытно!»
Я тихонько приподнял веки. Сразу на обоих глазах — чтобы не щуриться и не выдать себя. Кажется, в районе иллюминатора мельтешило что-то… рыжее?
У меня, несмотря на все усилия, участилось дыхание.
«Ты пришла навестить меня девочка, да?» — подумал я, рывком поднимаясь на кровати.
Мельтешение у окна исчезло. Как и чувство присутствия.
«Жень… ты в порядке?» — спросил Вася.
«Да… да, в норме, — ответил я. — Сон, наверное».
«Ясно. Я проверю гормоны. Может, что-то перехимичил».
«Ага».
Диск планеты мелькал в обзорном иллюминаторе. Я завтракал, то и дело поглядывая на часы. Оставалось двадцать минут до планового торможения. С одной стороны невесомость — это неудобно, с другой — смогу хоть по-человечески планету разглядеть.
Я доел куриные сосиски с гречкой, запил это дело компотом. Убрал контейнеры в утилизатор. Потом нехотя направился в сторону каюты — переодеваться в скафандр.
В кресле спасательной капсулы я зафиксировался ровно в тот момент, когда вращение окончательно прекратилось. Теперь громада планеты плыла прямо у меня под ногами. Я летел над ночной стороной. В районе экватора, в разрывах облачности мелькали сполохи молний и кроваво-красные отблески лавовых полей.
«Красиво, правда?» — спросил Вася.
«Пожалуй, — согласился я. — Но страшновато».
«Знаешь, что когда-то Земля выглядела похоже?»
Я хотел было хмыкнуть с сомнением. Но потом вспомнил.
«Пермско-триасовое вымирание?» — спросил я.
«Оно. Сибирские траппы. Именно там находится наш „Север“, — сказал Вася с какой-то странной грустью в голосе. — Когда-то это место находилось на экваторе. Сергеич не сомневается, что мега-извержение было вызвано близкой гравитационной аномалией».
«Да… вполне возможно», — согласился я, продолжая разглядывать планету.
Её вращение постепенно замедлялось. Мы садились на ночной стороне. Обычная мера предосторожности. Учитывая размеры «Севера-2», местные могли наблюдать корабль даже без специальных средств.
Варрэн
Я посмотрел на себя в зеркало. Небритый мужик в короткой кожаной юбке. На ногах — сапоги до колен, с острыми носами. Голень закрыта несколькими железными полосками. На вид не слишком удобная обувь — но наши технологи постарались: кожа была мягкой, стелька внутри — комфортной, облегание прямо по моей ноге. Плечи закрыты металлическими пластинами, покрытыми облупившейся красной краской. На броне — многочисленные следы вражеских клинков, зазубрины и потёртости. Чтобы, значит, сразу было видно опытного воина. При этом у меня открытый торс, который защищает лишь перекинутый наискосок ремень с металлическими элементами, поддерживающий юбку.