Тьма внутри

Теперь Лиза сидела в своей комнате, а Ирина готовила ужин, параллельно следя за событиями на экране небольшого телевизора, который примостился в углу кухни. Пиво дожидалось своего часа в холодильнике.

Шел интересный сериал, звонок в дверь пришелся на паузу в перебранке главных героев. Сосредоточившаяся на происходящих событиях Ирина ждала, что ответит женщина, узнав, что муж ей изменяет, когда прозвучала назойливая трель.

Ирина сдвинула сковороду на соседнюю конфорку, чтобы котлеты не пригорели, убавила газ под кастрюлей с картошкой и пошла открывать.

За дверью стояла Нина Ивановна.

«Только этой чокнутой не хватало», – с досадой подумала Ирина, с трудом изобразила подобие улыбки и поздоровалась.

Ссориться с Ниной Ивановной не следовало. Как про похожую даму в «Служебном романе» Эльдара Рязанова сказано, ее выдвинули на общественную работу и с тех пор не могут задвинуть обратно.

Правда, Нину Ивановну никто не выдвигал, сама себя назначила главной по дому и двору. Делать старухе нечего, скучно на пенсии, вот и выдумывает себе занятия, людям жить спокойно не дает. Старая дева, пренебрежительно думала про соседку Ирина, которая развелась с мужем три года назад. Теперь бывший муж жил с другой женщиной, у него родился сын, а про существование дочери он позабыл.

Справедливости ради надо сказать, что некоторые начинания Нины Ивановны были полезны. Например, она решила, что детская площадка у них во дворе плохая: качели сломаны, на лавочки не сесть – дощечек не хватает, а горка проржавела. Куда только Нина Ивановна ни ходила, куда только ни писала! Подписи собирала, обивала пороги, а ведь у нее детей, внуков нет.

В итоге детскую площадку привели в божеский вид, новые качели и горки установили. Но неугомонная пенсионерка не успокоилась.

Она поднимала вопрос о сломанном лифте в третьем подъезде. Хотя сама жила во втором, и этаж у нее тоже второй, а там лифт, даже исправный, все равно не останавливался. Все одно пешком ходить, пусть другие проблему с лифтом решают, так нет!

Добившись ремонта, старуха собирала деньги на цветы и вместе с такими же престарелыми бездельницами высаживала их. Клумбы симпатичные получились, ничего не скажешь. Но Ирина, если бы стала этим заниматься, сажала бы полезные цветы, вроде календулы или бархатцев, а не глупые петунии.

От Нины Ивановны никакого покоя не было: то деньги на похороны одинокой престарелой соседки собирает и эти самые похороны устраивает (а ведь потом родственница объявилась, за наследством пожаловала, вот пусть бы и хоронила). То предлагает скинуться понемножку для уборщицы, потому что зарплата маленькая, никто работать не хочет, а Наташа старается, молодец, надо поддержать. Ага, а все другие – прям миллионеры! Ирина вон одна дочь тянет, кто ей помогает?

И так далее, одна идея за другой. Только успевай кошелек открывать.

Нет, Ирина не думала старуху в корысти обвинять, та все до копеечки на нужды дома тратила, не в этом дело. Но зачем надрываться и всем остальным покою не давать? Уже пройти мимо Нины Ивановны страшно: того и гляди новая затея в голову придет, опять активность какую-то замутит, а все нормальные люди отдуваться должны.

Сейчас старая ведьма тоже не к добру пожаловала, не поздороваться заглянула. Но носу – очки, в руках – толстая тетрадка, она туда все записывает: приходы-расходы, что сделано, что нужно сделать.

– Добрый вечер, Ира, – проговорила и смотрит строго, будто соседка провиниться перед ней успела. Хорошо еще, Ирина пива не выпила, а то старая карга мигом бы по всему дому растрезвонила! – Я начала заниматься проблемой с люком. Ты знаешь, на краю пустыря.

Ирина, конечно, знала. Их девятиэтажка – последняя на улице, дальше – большой пустырь, а за ним – другой микрорайон. На пустыре вечно что-то собирались строить: то магазин, то котельную, но так и не собрались пока. Эта плешь зарастала травой и кустарником, замусоривалась, портила вид, но, с другой стороны, сделалась настолько привычной, что на нее не обращали внимания.

Люк, про который говорила старуха, был проблемный. Крышку с него однажды сняли, и она куда-то подевалась. Украли, может. Теперь люк чернел в земле, как раззявленный рот. Поставили колышки, натянули ленту, чтобы сразу видно было, так и оставалось пока. Жильцы уже свыклись. Надо будет – закроют люк, чего проблему на ровном месте создавать?

– Знаю про люк, и что? – спросила Ирина.

– Как что? Непорядок.

– Пусть соответствующие службы придут и закроют. Мы с какого боку?

– Они просто так, сами по себе, не придут, ты же знаешь. Нужно звонить, ходить, добиваться.

«Так ходите, я причем?» – хотела огрызнуться Ирина, еле удержалась.

А Нина Ивановна завела песню про то, как это опасно, может провалиться ребенок или, к примеру, кошка. Котлеты стояли недожаренные, сериал несся дальше, Ирина уже столько пропустила из-за навязчивой дуры, холодное пиво манило, а Нина Ивановна все вещала про общую ответственность, про то, что нельзя быть безучастными, нужно поставить подпись. Она, дескать, сама сходит, но со списком подписавшихся ей будет проще.

Наверное, Ирина поставила бы в итоге подпись, но она была голодна, устала, хотела спокойно посмотреть сериал, выпить, расслабиться, а ей мешали.

– Надо каждому своим делом заниматься, с себя начинать. Пусть у себя в доме и на рабочем месте каждый порядок наведет. Тогда и проблем не будет. Вам делать нечего? Вы на пенсии – сидите себе, отдыхайте, не надоедайте людям. Работники домоуправления пусть люки закрывают, строители – строят. И так далее.

– Но если они не делают, сотрудники эти? Что, пусть так и стоит все?

Ирина хотела ответить, но из комнаты вышла Лиза, и Нина Ивановна, увидев ее, сказала:

– У тебя дочь! Вдруг заиграется, подойдет слишком близко и свалится в люк? Как ты можешь быть такой равнодушной, Ира?

Ирина мельком взглянула на девочку.

– Я не равнодушная, а рациональная. И хватит каркать! – возмутилась она. – Я свою дочь воспитываю правильно, нечего мне указывать. Лиза взрослая, знает, что к открытым люкам подходить нельзя, и не подходит. Еще раз говорю – пускай каждый с себя начнет!

Нина Ивановна оскорбленно поджала губы.

– Как знаешь, – произнесла она и повернулась, чтобы уйти. – Из-за таких, как ты, которым наплевать, все беды и несчастья. Не хочешь – не подписывай, дело добровольное.

Соседка развернулась и зашагала к лестнице, других окучивать. Ирина захлопнула дверь. Выпустив пар, она успокоилась и отправилась дожаривать котлеты, досматривать сериал, надеясь, что не слишком много пропустила. На ходу крикнула Лизе, чтобы сидела тихо, делала уроки, не мешала, пока мама не позовет ужинать.

Лиза знала, что маме некогда, что лучше не сердить ее. Послушалась и ушла обратно в комнату. Она вообще была послушной девочкой. Про опасный люк знала и не собиралась к нему приближаться. Только вышло по-другому.