Тьма внутри

– Здорово тут, да? – неуверенно сказала мама, помогая мальчику устроиться на ночь.

Алику не казалось, что так уж здорово, скорее, тревожно, потому что на окне были лишь прозрачные занавески, а он любил зашторивать окна, когда темно. К тому же не было его любимого фиолетового ночника в форме звезды, а все кругом чужое, вдобавок старомодное, как в музее.

– Но одну ночь провести можно, – снова подала голос мама, не дождавшись ответа, и мальчик нехотя кивнул.

– Тебе тоже не понравился дом? – спросил Алик.

Мама посмотрела на сына и отвела глаза.

– Просто он нежилой. От пустых домов веет чем-то…

– Зловещим? – подсказал Алик.

Некстати вспомнилось, что дом стоит на отшибе, поблизости – кладбище.

– Ладно тебе! – Мама засмеялась, но смех ее показался мальчику не слишком искренним.

– Ты веришь, что она была ведьмой? Эта тетя Виола?

– Конечно, нет! – А сейчас мама не соврала, Алик сразу понял по голосу. – Она здорово шила, у других так не получалось, вот ей и завидовали, слухи распускали. Люди, знаешь ли, иногда поступают гадко, когда сами не могут добиться успеха, а у кого-то получается.

Мама, сидевшая на краешке кровати, поцеловала сына и встала.

– Спокойной ночи, Алик. Пусть тебе приснится хороший, добрый сон. Если что понадобится, зови, ладно?

Алик ответил, что позовет, мама выключила свет и ушла.

Мальчик устал, к тому же, как недавно сказал Слава, они надышались свежим воздухом, поэтому с непривычки спать должны крепко. Слава оказался прав, Алик быстро заснул, однако сон был не столь долгим, как ему бы хотелось. И не добрым, как желала мама.

Алик проснулся с колотящимся сердцем, не помня, что в точности видел, но точно зная, что приснилось ему дурное, страшное. Включить бы свой ночник, взять в кровать зайца Сеню! Проснуться ночью в незнакомом доме было неприятно, а уж если кошмар приснился, еще и кладбище близко, и поблизости нет других домов…

Ночь стояла ясная, в окно заглядывала луна, и в комнате было довольно светло. Алик хотел повернуться на другой бок, но ему показалось, что тьма в комнате сгустилась, как если бы кто-то встал возле окна, закрыв собою луну.

Кто?

У Алика и мысли не возникло, что во дворе стоит и заглядывает в его окно мама или Слава. Мальчик зажмурился. Пошевелиться нельзя: будешь лежать неподвижно, оно, может, оставит в покое, уйдет. Когда он рискнул открыть глаза, в комнате снова стало светлее. То ли неведомый ночной гость ушел, то ли его и не было вовсе.

«Как маленький, честное слово. Конечно, не было!» – строго сказал себе Алик.

Собрался все-таки повернуться, попробовать заснуть, но понял: не получится. Захотелось пить. Секунду назад не хотелось, но стоило начать об этом думать, как в горле моментально пересохло. В голову полезли мысли о газировке, которая с шипением льется в стакан, о яблочном соке, самом любимом и вкусном, да и о простой воде, самой обычной, без которой теперь точно не заснуть.

Надо было с вечера прихватить в спальню что-нибудь попить, а теперь придется вставать и идти на кухню. Нашарив выданные Славой тапочки (огромные, не по размеру), Алик встал и прислушался. В доме было тихо, но тишина казалась не сонной, а напряженной. Алик подумал, что кто-то еще в доме прислушивается вместе с ним. Ощущение, что в доме, кроме троих людей, есть и другие существа, усилилось. Алик осознал, что именно это и насторожило его днем: ощущение обитаемости пустого дома.

«Перестань сейчас же!»

Мальчик подошел к двери, взялся за ручку, выглянул в коридор. Спальня мамы и Славы рядом, можно войти, позвать, и осознание этого придало храбрости. Нечего бояться, всегда можно попросить взрослых о помощи. Но, разумеется, без необходимости делать этого Алик не станет.

Мама с вечера показала ему, где включается свет. В коридоре стало светло, страх отступил окончательно. Алик пошел на кухню, открыл холодильник, взял пакет сока. Он уже закрывал дверцу, когда раздался скрип, а потом что-то вроде глухого удара. Звуки доносились из коридора.

Алик замер. Пакет сока в руке внезапно потяжелел.

– Мам, – позвал он.

Никто не отозвался.

Что это был за звук? С другой стороны, чего бояться? Мама не ответила, потому что крепко спит. Надо выйти в коридор, посмотреть, что там скрипело и гремело, заглянуть в спальню мамы и Славы. Уговаривая себя, что бояться нечего, мальчик поставил пакет сока на стол (пить расхотелось), снял огромные тапки и на цыпочках двинулся к двери.

Источник звуков обнаружился сразу же, стоило выйти в коридор. Дверь на чердак была открыта. Это она скрипела, отворяясь, а потом ударилась о стену.

Почему она открылась? От сквозняка? Нет, дверь тяжелая, к тому же Слава, кажется, ее запирал. Или забыл? Но если и не запер, разве могла дверь распахнуться сама по себе? Если ее никто не толкал изнутри?

«Кто мог толкнуть? Там ведь никого нет!» – думал Алик, глядя на дверной проем, похожий на большой черный рот неведомого чудища.

– Мама, – снова пискнул мальчик и услышал топот.

Шаг, другой.

Над его головой, на чердаке кто-то ходил, и звуки шагов были отчетливыми: ходивший не старался двигаться тише.

Не спуская глаз с чердачной двери, Алик бросился к спальне мамы и Славы. Толкнул дверь, но она не открылась. Подергал – никак. Уже не боясь разбудить Славу, выглядеть смешным, потревожить людей среди ночи, Алик забарабанил в дверь, громко призывая маму.

Но она не слышала. Не откликалась на зов, не просыпалась! Алик в отчаянии озирался по сторонам и наткнулся взглядом на портрет тети Виолы.

«Ее обвиняли в ведьмовстве!» – прозвучал в голове голос Славы.

«Я в доме ведьмы, мертвой ведьмы, – в ужасе подумал Алик. – Она заколдовала маму!»

В этот миг женщина с портрета вдруг растянула губы в улыбке.

Алик заорал и отпрянул к стене, больно ударившись затылком. На миг ему почудилось, что он потеряет сознание, но этого не случилось. Зато наверху снова раздались шаги, и на сей раз они звучали совсем близко. Кто-то подошел к чердачной двери.

Мальчик повернул голову в ту сторону, оставив попытки достучаться до матери и Славы, не глядя на ведьму, что усмехалась с портрета.

В дверном проеме показалась фигура. Алику было настолько страшно, что он перестал соображать, только стоял и смотрел, как один из ведьминых манекенов ступает на лестницу. Плоское пространство на том месте, где полагалось быть лицу, было повернуто к Алику. У существа не имелось глаз, но и слепое, оно знало, что Алик рядом, и двинулось к нему. Шаг, еще – движения неуклюжие, механические, рваные, ноги непостижимым образом гнутся, ломаются в коленях, руки вытянуты вперед, словно тварь желает схватить мальчика.

За спиной первой куклы показалась вторая.

«Их там шесть штук!» – в панике подумал Алик.

Нечего стоять, смотреть и ждать, когда они все, оживленные черной магией, спустятся вниз и схватят его! Мальчик решил вернуться на кухню, вооружиться ножом, закрыть дверь, а потом можно и в окно вылезти. До входной двери бежать дальше, к тому же она заперта. Пока он ее открывает, манекены его настигнут.

Твари одна за одной выбирались из своей норы, где дремали, выжидали все эти годы после смерти хозяйки. Первая кукла шла на двух ногах и успела добраться до подножия лестницы. Вторая опустилась на четвереньки, как собака, и, споро перебирая конечностями, двигалась вниз головой. За ними ждало своей очереди и третье адское существо: вертело головой, точно силилось учуять жертву, найти по запаху.